Черный ветер - Дирк Касслер

Тонджу кивнул, тряхнул головой, прогоняя сон, и направился в ходовую рубку, где первым делом убедился, что платформа продолжает двигаться курсом норд-норд-ост со скоростью двенадцать узлов. Затем радировал на «Когурё», чтобы за ним прислали катер, и, спустившись по длинной лестнице на переднем пилоне, прыжком перебрался на борт. Вскоре он был уже на вспомогательном судне, находившемся совсем близко, где его ждал капитан Ли.

— Идемте со мной в центр управления запуском. Это все проклятые украинцы! — не выдержав, выругался капитан. — Никак не договорятся, откуда нужно производить пуск и куда соответственно нужно вести платформу. Кажется, они вот-вот поубивают друг друга.

Двое мужчин спустились по трапу и направились по коридору к просторному центру управления запуском. Ли открыл боковую дверь в зал, и сразу же по ушам им ударила громкая какофония ругательств на чужом языке. Все, кто был в зале, столпились вокруг двух украинских ракетчиков, которые стояли друг против друга и яростно спорили, размахивая руками. При приближении Тонджу и Ли толпа расступилась, но украинцы как будто ничего не видели и не слышали. С презрением посмотрев на них, Тонджу развернулся, схватил ближайший стул и, подняв его над головой, швырнул в спорящих инженеров. В толпе охнули, когда стул врезался в спорщиков, ударил одного в грудь и другого по голове, отскочил и с грохотом рухнул на пол. Ошеломленные украинцы наконец замолчали и повернулись к пришедшим.

— В чем дело?! — прорычал Тонджу.

Один из украинцев, мужчина с козлиной бородкой и взлохмаченными русыми волосами, смущенно откашлялся, прочищая горло:

— Дело в погоде. Фронт высокого давления над восточной частью Тихого океана, в особенности возле побережья Северной Америки, остановился, столкнувшись с идущей с юга системой низкого давления.

— И что все это означает?

— Преобладающий здесь обычно на больших высотах восточный ветер в данный момент сменился на противоположный, вы сами можете ощутить, мы сейчас идем против сильного встречного ветра. В результате рассчитанная нами траектория полета значительно искажается.

Украинец порылся в папке и вытащил несколько листов миллиметровки с какими-то расчетами и нарисованными от руки карандашом профилями траектории полета.

— Базовый план операции предусматривал, что первая ступень ракеты «Зенит» будет заправлена на пятьдесят процентов емкости, что даст оценочно триста пятьдесят километров полета по трассе. Примерно пятьдесят из них придется на целевой район, где будет активирована система полезной нагрузки. Таким образом, для пуска была запланирована точка в трехстах километрах к западу от Лос-Анджелеса. Все это рассчитывалось с учетом нормальных для этих мест погодных условий. Теперь же, при нынешнем состоянии атмосферы, мы имеем на выбор два варианта: либо подождать, пока фронт низкого давления уступит действию преобладающих ветров, либо переместить точку старта и соответственно пусковую платформу ближе к цели.

— Есть и третья возможность, — раздраженно проворчал второй украинец, — Мы можем увеличить заправку «Зенита», чтобы ракета достигла заданной цели с первоначальной стартовой позиции.

Пока этот инженер говорил, его оппонент молча качал головой.

— Чем мы при этом рискуем? — спросил Тонджу у сомневающегося.

— Сергей прав, мы действительно можем так откорректировать количество топлива, что ракета долетит до цели с первоначальной стартовой позиции. Однако у меня есть серьезные сомнения относительно точности поражения цели в этом случае. Мы не знаем атмосферных и ветровых условий на всей трассе полета. Учитывая тот факт, что погода сейчас достаточно необычна для здешних мест, ветры вдоль трассы полета могут сильно отличаться от замеров, которые мы произведем здесь, над нами. В результате ракета-носитель в полете может сильно отклониться от курса к югу или северу и уйти в сторону от конечной цели. Возможен также перелет на десятки километров или, наоборот, недолет на столько же. Попросту говоря, в полете на такое расстояние слишком много потенциальных переменных.

— Риск ничтожно мал, все это лишь предположения, — горячо возразил Сергей.

— Как скоро в этом районе установятся нормальные погодные условия? — спросил Тонджу.

— У фронта низкого давления, о котором идет речь, уже появились признаки ослабевания. Мы считаем, что он должен уйти в течение ближайших полутора суток, а доминирующая здесь система высокого давления вновь возобладает примерно через семьдесят два часа.

Тонджу постоял несколько секунд, молча перебирая в уме прозвучавшие аргументы, и вынес решение:

— Мы должны действовать по графику. Сидеть и ждать, пока изменится погода, мы не можем, но не можем допустить и снижения эффективности удара. Мы передвинем платформу ближе к цели и начнем предстартовый отсчет как можно скорее. На сколько нам нужно сдвинуться, чтобы уменьшить влияние атмосферных факторов?

— Для минимизации воздействия на ракету встречных ветров надо укоротить траекторию. Исходя из последних измерений скорости и направления ветра, мы должны встать вот здесь, — Украинец с козлиной бородкой указал точку на карте североамериканского побережья, — В ста пяти километрах от берега.

С минуту Тонджу молча изучал позицию, прикидывая, какое дополнительное расстояние придется пройти. Он обратил внимание, что предложенная стартовая позиция находится в опасной близости от береговой линии, и отметил совсем рядом с ней пару островов. Тем не менее они вполне успевали добраться до этой точки и осуществить запуск в пределах предписанного Каном графика. Чувствуя, что все глаза в помещении обращены на него в ожидании его команды, Тонджу наконец обернулся к Ли и кивнул:

— Немедленно измените курс. Еще до рассвета мы должны вывести оба судна на новую позицию, а с первыми лучами солнца начать стартовый отсчет.

— Ты, должно быть, шутишь. Дирижабль?

Джордино поскреб подбородок и недоверчиво покачал головой.

— Ты протащил меня через всю страну, чтобы покатать на дирижабле?

— Мне больше нравится название «воздушное судно», — ответил Питт, бросая на напарника притворно сердитый взгляд.

— Как ни назови, все равно мешок с газом.

Джордино гадал, что за козырь в рукаве у Питта, с того самого момента, когда они в аэропорту Лос-Анджелеса вдвоем сошли с борта самолета, прибыв ночным рейсом из Вашингтона. Из аэропорта Питт, вместо того чтобы повернуть на юг к порту и расположенной недалеко от него штаб-квартире местной Береговой охраны, повернул взятую напрокат машину в другую сторону, на север. Джордино скоро заснул на пассажирском сиденье, а глава НУМА повел машину дальше, за пределы Лос-Анджелеса. Через какое-то время Джордино проснулся и с изумлением обнаружил, что за окнами сплошь тянутся бесконечные поля клубники. Он протер глаза, и тут машина въехала на взлетное поле крошечного аэропорта Окснард и Питт припарковался возле довольно большого дирижабля, пришвартованного к установленной на грузовике вертикальной решетчатой конструкции.