То время с тобой - Анна Джолос

— Картер — будущий чемпион штата по боксу, осталось всего два боя до победы, — гордо произносит Роуз и улыбается мне.

— Так я и думала! Драчун, — щурится Ди, но тут же ухмыляется, — сразу видно, что кровь горячая. Прямо как у отца.

— Не стоит сравнивать меня с ним, — сурово замечаю я. — Давайте обойдёмся без этого.

Грубить не хочу, но и терпеть не собираюсь. Женщина вздыхает и продолжает сверлить меня взглядом.

— А планы на будущее какие? Кулаками махать много ума не надо, — отпускает реплику рыхлый на вид двоюродный брат Онил.

— Не люблю загадывать, жизнь непредсказуема, — расплывчато говорю я. Кид качает головой, соглашаясь.

— А как твоя увлекательная работа за кассой строительного магазина, Вик? — подтрунивает над ним другой родственник, отчего парень моментально багровеет. — Уж лучше кулаками махать, как Лерой, чем предлагать чай по акции, а?

Полноватая девушка, судя по всему жена, толкает его в бок, непрозрачно намекая, чтобы закрыл рот.

Мне порядком надоело повышенное внимание к моей персоне, а потому я тихо предупреждаю Роуз, что вскоре планирую покинуть торжество.

Лоретта просит помочь ей, и я иду за ней следом. Честно говоря, даже рад словить паузу. Аж голова болеть начинает.

Переставляю ящики с фруктами и остаюсь покурить на кухне прямо в распахнутое окно. К несчастью, такое желанное уединение длится совсем недолго.

— Тоже устал от них? — раздаётся голос за моей спиной. Девушка Кида ставит грязную посуду на стол и наливает себе воды.

— Я не любитель подобных застолий, — честно признаюсь я, наслаждаясь дымом.

— Сама такая же, не поверишь, но куда деваться! — весело говорит она, загружая посудомоечную машину. — Ты не откроешь? Элис просила принести ещё парочку на стол.

Она кивает в сторону бутылок, я беру штопор и подхожу к столу. Зажимаю губами сигарету и открываю бутылки одну за другой. Аманда внимательно за мной наблюдает.

— У тебя воротник завернулся, — она неожиданно протягивает руки и порхает пальцами в области моей шеи.

Этот жест с её стороны мне не нравится. Тем более, что с моей рубашкой всё в полном порядке.

— Вот теперь отлично, — задерживает взгляд на моём лице и какое-то время не спешит убрать свои руки.

— Думаю, Кид уже тебя ищет, — вытаскивая сигарету, напоминаю ей о том, что у неё вообще-то есть жених. Выбрасываю окурок в окно (да простят меня педантичные соседи).

— Это вряд ли. Он уж точно не станет бить тревогу. Полагаю, даже и не заметит, — недовольно замечает она.

— Уже заметил, — холодно доносится до нас.

Твою мать. Роуз. Интересно, как давно она здесь?

Аманда сдержанно улыбается, берёт бутылки с вином и молча уходит. Не знаю почему, но некий неприятный осадок всё же остаётся. Роуз тоже поворачивается, но я останавливаю её, хватая за плечи.

— Иди сюда, — разворачиваю к себе и обнимаю. Чувствую, что злится. Похоже, всё же застала ту нелепую сцену с воротником.

— У Ди — глаз алмаз. Так сразу мне и сказала…

— Сказала что? — хмурю я лоб.

— Что вокруг тебя вечно будут женщины. Мол твой типаж — наказание для девушки.

— Да брось, Онил, — отодвигаюсь, чтобы заглянуть в удивительной красоты зелёные глаза. Зачем эта бабуленция, в нелепой шляпе как у королевы Елизаветы, говорит Роуз подобные вещи?

Онил в ответ только криво усмехается.

— Сандерс опять явится в субботу? — спрашивает она, имея ввиду следующий бой.

— Тебе не плевать? Она всегда таскалась посмотреть, — замечаю я и глажу пальцами её скулы.

— Было или не было, Лерой? — вдруг спрашивает она, прищуриваясь.

— Ты вообще о чём?

— О том случае с твоей зажигалкой.

Я думал она уже благополучно забыла об этом.

— Нет.

— Уверен? — вскидывает бровь и внимательно изучает моё лицо.

— Роуз, — я почёсываю бровь, вспоминая ту щекотливую ситуацию в доме Хейли.

— Ясно…

Это её «ясно» совсем мне не нравится. Пытается вырваться, но я не отпускаю.

— Тебе так сложно правду сказать? — от обиды её нижняя губа подрагивает.

— Выходит, моего «нет» тебе недостаточно?

— Представь себе! — шипит она.

— Правду хочешь? Ну ладно, — я начинаю злиться. — Она пришла ко мне в душ, Роуз.

Вижу, как она напрягается и сводит упрямые брови над переносицей.

— Голая, чтобы ты понимала…

— Не продолжай, — отворачивается и смотрит куда-то в сторону. Губы поджаты, нос вздёрнут, а глаза уже на мокром месте. Будь я проклят, если она не ревнует. Представляю, что сейчас происходит в этой хорошенькой головке.

— Ничего ты не поняла… Знаешь, что, детка, будь ты на её месте, я бы точно не оставил тебя в душе одну, — нагло ухмыляюсь я.

В её глазах мелькает что-то неуловимое, и она словно изо всех сил борется с собой. Верить. Нет. Или всё же верить.

— В ту ночь я ночевал в машине. Думал, что вернутся ублюдки, которые напали на неё в доме. Может я и херово поступил с ней, но посчитал нужным остаться и дождаться утра.

Молчит, опуская ресницы, а я наклоняюсь к её губам.

— Пойдём, не то нафантазируют себе, — просит Роуз.

— Я честен с тобой, что ещё надо? — не выдерживаю я и прохожу вперёд. Она всё ещё хмурится и о чём-то напряжённо думает.

На веранде всё так же шумно. Какой-то ребёнок рассказывает стихи, стоя на стуле. Дерьмово рассказывает, если честно. Но все дружно ему аплодируют. Грёбаный дурдом.

— Какой молодец!

— Да с выражением!

Народ, ну вы серьёзно? Да ему же вообще надо запретить рот на публике открывать.

Несколько минут все заняты закусками и выпивкой, а я пытаюсь определить в каком настроении Роуз. Моя ладонь под столом касается её оголённой ноги, отчего она вздрагивает и резко косится в мою сторону. Я нарочно её игнорирую. Поднимаюсь выше, искоса наблюдая за тем, как девчонка наливает себе воды. Так-так… Руки у неё трясутся, и с наполнением стакана дело выходит как-то не очень.

— Наша Роуз — умница, — зачем-то говорит мне её дядя. — Красавица, отличница, спортсменка.

— Я в курсе, — вежливо намекаю ему я и продолжаю нервировать её откровенными прикосновениями. Она натянуто улыбается и предупреждающе смотрит на меня, но этот огонёк в её глазах подсказывает, что я на верном пути. Полагаю, сейчас мы думаем об одном и том же: хотим оказаться вдвоём, подальше отсюда.

Лезет под стол и убирает мою руку. Красная, клянусь, до кончиков ушей. Смеюсь и обнимаю её. Ничего не могу с собой поделать, мне жутко нравится смущать её.