И.о. поместного чародея. Книга 2 - Мария Заболотская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы восхитительно выглядите, госпожа Брогардиус! – объявил Артиморус, завидев меня, а Констан, сопровождающий его, с одобрением прибавил:
– Великая сила – магия!
К княжескому дворцу мы отправились в роскошной карете. Я с превеликим трудом забралась внутрь, путаясь в многочисленных кружевных нижних юбках, напоминавших мне нагромождение мыльной пены, и всю дорогу пыталась уложить воланы и рюши так, чтобы не застрять намертво при выходе. Чем дольше мы ехали, тем с большим беспокойством изучал меня Артиморус, явно сообразивший, что упустил из внимания некоторые аспекты своего плана:
– Позвольте поинтересоваться, юная дама, – с опаской произнес он, наконец. – Имеете ли вы представление о придворном этикете и правилах поведения, принятом в высшем свете?
– Об этом вам следовало подумать ранее, раз уж вам пришла в голову блажь взять меня с собой, – ядовито отвечала я, ерзая на своем месте. – Могу, пожалуй, обещать, что не буду громогласно сморкаться и мыть ноги в фонтане.
Артиморус заметно вздрогнул, и я мстительно усмехнулась, хотя, признаться, и сама порядочно опасалась опростоволоситься. Меньше всего я хотела бездарно истратить этот шанс и показаться Каспару неотесанной деревенщиной.
Никогда в жизни я не решалась мечтать о том, что попаду в княжеский дворец, да к тому же войдя через парадный вход. От простодушного восторга я даже позабыла на время, как непрочно мое положение и как мало я знаю о том, что меня ожидает впереди. Пока Артиморус тщетно пытался скрыть негодование, обуревавшее его после общения со стражей, которая нарочито долго изучала его приглашение, я жадно осматривала дворец, чьи светлые белокаменные стены и стрельчатые высокие окна мало походили на мрачные строения Академии.
– Эти глупцы еще пожалеют о своей дерзости, – зловеще пробурчал себе под нос Артиморус, то и дело оглядываясь, и я подумала, что из Искена когда-нибудь получится прекрасный глава Лиги чародеев – по крайней мере, аспирант гневался на непочтительных стражников необычайно схожим образом.
Зал, где должен был состояться торжественный прием эзрингенского посольства, был заполнен придворной знатью. Конечно же, Артиморуса Авильского знал любой из присутствующих, но определенное количество придворных посчитало нужным сделать вид, будто понятия не имеет, что за длиннобородый старец в старомодной бархатной мантии появился средь шумной толпы. Те же, кто решился все-таки поприветствовать Артиморуса, делали это смущенно и торопливо, но быстрые поклоны взбесили старого мага едва ли сильнее, чем равнодушие. Я заметила, что кончик его седой бороды извивается, точно змеиный хвост.
Меня же задеть презрительными рассеянными взглядами было куда сложнее – большую часть жизни я провела в подобном положении, и злорадно полагала, что некоторым магам не повредит опыт такого рода. К тому же, отнюдь не все придворные щеголи изображали, будто не замечают меня, и эти выразительные взгляды оказали на мою осанку куда более благотворное влияние, нежели вчерашние заклинания. У внимания того были причины и помимо моей многократно усилившейся внешней привлекательности – пышный наряд, который выбрали для меня чародейки, определенно выделялся на фоне темных закрытых платьев прочих дам. Прически всех придворных красавиц оказались очень строги – ни единого локона не выбивалось из их кос, украшенных разве что скромными лентами, в то время как в копне моих распущенных волос сверкали десятки драгоценных шпилек, немилосердно царапавших голову. Лица всех без исключения дам, попадавшихся на моем пути, были очень бледны – и я видела, что на создание изможденного образа у бедняжек ушло немало стараний и пудры, скрывающей здоровый румянец. Вовсе не так я воображала облик блистательного княжеского двора, но мое молчаливое удивление не продлилось долго. Констан, разряженный почище меня, скривился и пробормотал:
– Проклятущая эзрингенская мода! Вот за что святошам-эзрингенцам стоит дать пинка посильнее – так это за проповеди о вреде нарядных платьев...
Выходило, что все эти темно-синие и серые одежды – недавнее веяние, сопутствующее прочим переменам в жизни нашего княжества. Затаенная зависть в глазах придворных дам, явно с тоской вспоминающих о былых временах, получила свое объяснение.
К моему удивлению, Артиморус не был единственным чародеем, приглашенным на прием. И удивление это было не из приятных, поскольку второй гостьей из числа магов оказалась Стелла ван Хагевен, что как нельзя лучше свидетельствовало о степени влияния чародейки в столице. Я не сразу узнала ее: и в Академии она казалась мне воплощением элегантности и красоты, во дворце же ее блистательность была почти нестерпимой, и тот, кто попробовал бы не заметить столь дивную красоту, выставил бы себя полным идиотом. Я вздохнула, поняв, что мой триумф оказался весьма краткосрочным – теперь все взгляды были устремлены на Стеллу. Что и говорить – ее серебристое платье и драгоценности были настолько великолепны, что даже я не сразу заметила того, кто ее сопровождал, скромно отставая на полшага.
– Господин Мелихаро, мой новый секретарь, – мимоходом представила Стелла своего спутника Артиморусу, и старый чародей так же небрежно кивнул, тут же заведя с госпожой мажордомом разговор о каких-то делах Академии.
Мы же с демоном вытаращились друг на друга, не веря глазам своим – со времени нашей последней встречи каждый из нас разительно переменился. И если к своему преображению я уже немного привыкла, то вид демона, разодетого в пух и прах, застал меня врасплох. Должно быть, чары личины начали потихоньку рушиться, и хоть значительных изменений в лице и фигуре Мелихаро я отыскать не смогла, облик его в целом стал куда значительнее и суровее. Спохватившись, я быстро оглянулась, проверяя, не вертится ли рядом Констан – вряд ли мой бывший ученик узнал бы старого знакомца в новом обличии, но донельзя растерянное выражение наших лиц сказало бы многое даже стороннему наблюдателю. Но, к счастью, Констан куда-то отлучился по поручению Артиморуса, и мы с демоном могли перемолвиться парой словечек. Впрочем, это не было таким уж благом – я понятия не имела, о чем с ним говорить.
Мелихаро оказался смышленее меня и, не тратя лишнего времени, быстро спросил:
– Вы в беде? Вам нужна помощь?
Я замерла – простой вопрос застал меня врасплох. Несомненно, я была в беде – да еще какой! – и мне определенно требовалась помощь, а уж как хотела бы
