Романов. Том 1 и 2 - Владимир Кощеев

— Все в порядке? — спросил я, наклонившись к девушке поближе.

— Да, — кивнула та. — Просто боюсь взлетать.

Я улыбнулся, накрыв ее пальцы свободной рукой, и слегка погладил ее по кисти.

— Не волнуйтесь, Виктория, я рядом с вами, а значит — вы в полной безопасности.

Она повернула ко мне чуть побледневшее лицо и выдавила слабую улыбку.

— Вы все время меня спасаете, Дмитрий, — выдохнула она, проведя кончиком языка по губам — от нервов, не кокетничая.

Но все равно смотрелось чертовски красиво! Эффектная она все же девушка.

— Не переживайте, — улыбнулся я в ответ.

Убирать ее руку я не стал, хотя Мэйлин и смотрела на меня с намекающей улыбкой, я принцессу проигнорировал. Это же помощь, а не заигрывание, все равно что придержать, не давая упасть. Всего лишь вежливость дворянина, который не может пройти мимо дамы в беде.

Самолет набрал высоту, и давление снизилось, за иллюминатором проплывала вечерняя Москва, раскрашенная миллиардами огней. Смотрелось празднично, особенно когда где-то на краю обзора стал взрываться фейерверк. Долго, правда, нам на него полюбоваться не вышло — пилот развернул машину, и мы понеслись на север.

Морозова вздохнула свободнее, и, будто опомнившись, резко убрала ладонь с моего запястья. Я лишь улыбнулся в ответ, демонстрируя отсутствие следов от ее ноготков. Щиты рода я по-прежнему не снимал.

— Простите, — прошептала она, покраснев от смущения.

— Все в порядке, Виктория, — кивнул я. — Заказать вам напиток? Что-нибудь расслабляющее?

— Хм, Дмитрий, — вклинилась Мэйлин, — а подают ли у вас здесь нашу выпивку?

— Рисовая водка есть в ассортименте всегда, — ответил я и, повернувшись к Морозовой, пояснил: — Как-то раз Михаил Эдуардович и Семен Константинович поспорили, чья водка лучше — наша или Поднебесной. С тех пор у нас на борту всегда есть некоторое количество.

— Вот как? — спросила Виктория. — И кто же победил?

Я пожал плечами в ответ.

— Сложно сказать, оба прилетели ко мне уже сильно уставшие, так что мне оставалось только разместить друзей по гостевым комнатам и не тревожить до утра. Но если вы спросите мое личное мнение, — я дождался кивка и продолжил: — судя по тому, как им было плохо на утро, они оба проиграли.

Мэйлин, слушавшая мою речь, хитро прищурилась. Наверняка спросит у Ефремова подробности этой истории. Морозова же просто улыбнулась, глядя на меня.

— Не одобряете алкоголь, Дмитрий?

— Я не одобряю любую чрезмерность, Виктория, — пожав плечами, ответил я.

По салону прокатила тележку стюардесса, разнося заказанные студентами угощения, и я остановил ее знаком возле нас. Девушка в униформе рода Романовых выслушала нас и, поставив передо мной кофе, а перед Морозовой мятную воду, продолжила путь.

— Дамы, до конца полета у нас есть пара часов, так что я воспользуюсь временем, чтобы немного поработать, — сказал я, вынимая планшет. — Вы же не будете против?

Китаянка качнула головой, а Виктория бросила на меня внимательный взгляд поверх своего бокала. Я кивнул ей, подтверждая, что намерен посмотреть присланные документы.

— Если мы не помешаем вам, Дмитрий, — ответила Морозова.

— Никогда еще красивая девушка рядом не мешала ни одному нормальному мужчине, — произнес я с улыбкой.

И заметив, как к лицу Виктории приливается кровь, окончательно смывая остатки страха, я погрузился в текст.

Присутствие красавиц в моем окружении — это прекрасно. Но если я смогу быстрее довести задумку Морозовой до ума, можно будет вычеркнуть один пункт из собственного плана.

А это значит, на шаг приблизиться к тому, чтобы вновь стать сингуляром.

Ну или сверхчеловеком, как нас здесь называют.

Самолет пошел на снижение, и Виктория напряглась, на этот раз мы просто держались за руки. Мэйлин успела задремать в кресле, остальные рассматривали аэропорт, так что этот момент прошел совершенно незамеченным для группы.

Я сделал в документах закладку и отключил планшет. Убрав его в карман кресла, дождался, когда транспорт замрет, и повернулся к Морозовой.

Боярышня была напряжена, но старалась не подавать вида.

— Все в порядке, — чуть сильнее сжав ее ладонь, прошептал я с улыбкой, и девушка кивнула.

— Спасибо, — едва шевеля губами, ответила она, и в этот момент самолет коснулся шасси взлетно-посадочной полосы.

Глаза Виктории резко расширились, и я даже сквозь щиты почувствовал, как сильно она сжимает мою руку. Но, естественно, останавливать ее не стал. Еще один толчок, и самолет покатился ровно, медленно гася скорость.

Пассажиры загомонили разом, уже настроенные на веселые выходные, а Морозова сидела зажмурившись до тех пор, пока наш транспорт не замер окончательно. Только после полной остановки она подняла веки и, густо покраснев, пискнула:

— Простите.

— Вам не за что извиняться, — ответил я, чуть качнув кистью, все еще держащей ее руку. — Вы же не сделали ничего плохого. Я всегда готов подставить плечо, если это нужно. Ну, или как в данном случае — пальцы.

Виктория улыбнулась, но смущение еще не ушло, и я залюбовался ей на мгновение.

— Мы уже прилетели? — встряхнувшись, осведомилась Мэйлин.

Китаянка своим вмешательством развеяла очарование момента. Впрочем, мимолетный эффект и так бы быстро закончился — пора покидать самолет рода.

— Уважаемые пассажиры, — заговорила стюардесса, показавшись в салоне. — Наш полет завершен, просим пройти вас на выход. Вас уже готовы встретить сотрудники аэропорта.

Багаж выгрузят без нас, после чего борт встанет в ангар, и команда до вечера воскресенья будет предоставлена сама себе. Я не забывал, что в любой момент могу понадобиться дома, а потому отпускать их было нельзя.

— Спасибо, княжич, это был очень приятный полет, — заявил Орлов, когда мы все встали, чтобы пройти к трапу. — Полагаю, выскажусь за всех, с таким комфортом путешествовать — одно удовольствие.

Остальные его горячо поддержали, я лишь сдержанно кивал. По существу, нужно было благодарить экипаж, который обеспечивал такие условия, и владельца транспорта — князя. Но на правах главного представителя семьи я принимал похвалы, а экипажу пойдут премиальные, одни из лучших в гражданском флоте.

— В таком случае обрадую повторно, — произнес я, когда мы вышли на улицу. — Обратно летим этим же бортом. Со всем имеющимся в нем комфортом.

Нас ждал автобус, украшенный гербами Орловых, вшитых в эмблему горнолыжной базы «Апатитовая». Здесь неподалеку шла добыча, и все названия, само собой, так или иначе были связаны с горным ремеслом.