Голос земли. Легендарный бестселлер десятилетия о сокровенных знаниях индейских племен, научных исследованиях и мистической связи человека с природой - Робин Уолл Киммерер

нам свой способ врачевания ран. Это скорее свидетельствует об изобретательности и мудрости растений, чем о каких-то действиях людей. Надеюсь, нам хватит мудрости, чтобы позволить им продолжить свою работу. Однако восстановление земли – это шанс для создания партнерства, наша возможность помочь им. И наша часть работы еще не завершена.

Всего за несколько последних лет озеро продемонстрировало признаки выздоровления. Когда заводы закрылись и местные жители начали строить более совершенные очистные сооружения, вода отреагировала на эту заботу. Природная жизнестойкость озера проявляется в виде крошечного прироста растворенного в воде кислорода и возвращающейся рыбы. Гидрогеологи перенаправили энергию грязевых гейзеров так, чтобы их масса уменьшилась.

Инженеры, ученые, активисты – все применили свою человеческую изобретательность, чтобы помочь воде. Вода тоже выполнила свою работу. После того как уменьшились сбросы отходов, озера и ручьи, похоже, начали самоочищаться. В отдельных местах растения начали заселять дно. В озере снова появилась форель, а когда качество воды стало повышаться, эта новость появилась на первых полосах всех газет. На северном берегу озера была замечена пара орлов. Вода не забыла о своем долге. Она напоминает людям о том, что способна применить свой дар врачевания, если мы применим свой.

Потенциал самоочистки воды – это мощная сила, которая придает еще большую весомость будущей работе. Присутствие орлов тоже кажется знаком их веры в людей. Но страшно подумать, что будет с ними, если они будут питаться рыбой из зараженных вод.

Постепенно увеличивающееся сообщество сорных видов растений может стать партнером в процессе восстановления земли. Они способствуют развитию экосистемной структуры и функций, постепенно начиная восстанавливать такие услуги экосистемы, как круговорот питательных веществ, биоразнообразие и формирование почвы. У природы, конечно же, нет иной цели, кроме распространения жизни, тогда как профессиональные экологи-восстановители нацелены на то, чтобы двигаться в направлении «эталонной экосистемы», то есть ее первобытного естественного состояния.

Сообщество самовысеявшихся растений, которое возникнет впоследствии на пустоши, будет, конечно же, природным, но не эндемичным. И вряд ли народ онондага признает эти растения исконными для территории своих предков. Восстановить прежний природный ландшафт, населенный флорой, жившей здесь до того, как появились первые дымящие трубы Объединенной химической компании, не удастся. Учитывая радикальные изменения, вызванные промышленным загрязнением, теперь, вероятно, невозможно самовозрождение кедровых топей и полей дикого риса. Разумеется, мы должны предоставить возможность растениям делать свою работу, но, за исключением занесенных ветром добровольцев, новые виды не смогут попасть сюда сами через трассы и акры промышленных территорий. Матери-Земле и Отцу-Времени придется воспользоваться чьей-то помощью, чтобы подтолкнуть ручную тачку с саженцами, и тогда появятся первые отчаянные растения-добровольцы.

Растения, способные процветать в этой среде, должны быть терпимы к сырой, пропитанной солью почве. Трудно представить себе модель экосистемы эндемичных видов, которые способны выжить в таких условиях. Но в прежние времена вокруг озера были соленые источники, которые поддерживали одно из редчайших растительных сообществ – внутреннее солончаковое болото. Профессор Дон Леопольд и его студенты привезли тачки, заполненные этими отсутствующими эндемичными растениями, и высадили их, чтобы наблюдать за тем, как они приживутся, в надежде на восстановление солончакового болота. Я посетила этот экспериментальный участок, поговорила со студентами и взглянула на их подопечных. Некоторые погибли, другие еще держались, но некоторые виды чувствовали себя прекрасно.

Я направилась в самую гущу зелени и вдруг уловила знакомый запах. Пока я пыталась вспомнить, что это за аромат, он исчез. Должно быть, мне показалось. Я остановилась, чтобы полюбоваться пышно цветущим приморским золотарником и несколькими астрами. Наблюдая за регенеративной силой земли, осознаешь ее жизнестойкость и видишь те возможности, которые появляются благодаря партнерству растений и людей. Работа Дона соответствует научному определению восстановления земли: создание экосистемной структуры и ее функционирование с предоставлением экосистемных услуг. На нашей воображаемой диораме мы должны пометить этот возрождающийся эндемичный участок как пункт № 5, установив указатель с надписью «ЗЕМЛЯ КАК ОТВЕТСТВЕННОСТЬ». Данная работа поднимает планку значимости понятия «восстановление земли», создавая среду обитания для наших зеленых собратьев.

Какой бы обнадеживающей ни была картина возможного восстановления растительной жизни, она все-таки кажется не вполне цельной. Когда я встречалась со студентами, держащими в руках лопаты, было заметно, что они горды собой. Я спросила, чем они мотивировались в своей работе, и услышала в ответ: «желанием получить данные», «выработкой верного технического решения», «сбором практического материала для диссертации». Но никто не упомянул о любви. Возможно, они просто постеснялись. Я присутствовала при защите множества диссертаций, где студентов высмеивали за то, что они описывали растения, с которыми работали на протяжении пяти лет, таким ненаучным определением, как «красивое». Поэтому вряд ли слово «любовь» появится в их лексиконе, хотя я уверена, что они испытывают это чувство.

Тот знакомый аромат снова привлек мое внимание. Я подняла взгляд и увидела яркую зелень. Сверкающие на солнце блестящие травинки улыбались мне, как долго где-то пропадавшему другу. Это была она – сладкая трава, растущая в таком месте, в котором никак нельзя было ожидать ее увидеть, хотя мне следовало об этом подумать. Робко прощупав корнями осадочные отложения, которых сторонятся другие растения, она пустила здесь свои тонкие побеги. Священная душистая трава – мудрый целитель, символ доброты и сострадания. Она напомнила мне о том, что эта земля была уничтожена вследствие разрыва нашей связи с ней.

Восстановление земли необходимо для ее исцеления, но только при условии взаимодействия оно будет успешным и долгосрочным. Практически экологическое восстановление может рассматриваться как акт взаимодействия, в котором люди должны выполнять свои обязательства по уходу за экосистемой, обеспечивающей нашу жизнь. Мы восстанавливаем землю, а земля восстанавливает нас. Писатель Фримен Хаус предупреждает: «Мы и дальше будем нуждаться в научных знаниях и методах, но если мы позволим практике восстановления стать исключительно научной прерогативой, мы утратим нечто более важное, что, по сути, является переосмыслением значения человеческой цивилизации».

Возможно, мы не сможем восстановить водный бассейн озера Онондага до уровня его прежнего состояния. Почва, растения, животные и их союзники из числа людей двигаются маленькими шажками, но в конце концов земля восстановит свою структуру и функции, экосистемные услуги. Мы можем спорить об аутентичности желаемой модели эталонной экосистемы, но в итоге все решает земля. Она неподконтрольна нам. Мы можем контролировать только наши взаимоотношения с землей. Природа не стоит на месте, она постоянно преображается, особенно в эпоху меняющегося климата. Состав видов может меняться, но отношения между ними остаются прежними. Это самый аутентичный аспект реставрации. И это наиболее трудная, но максимально результативная часть работы – восстановление уважительных, ответственных и