Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке - Найо Марш

– Что именно?

Старшина вытер руки о тряпку.

– Сперва я увидел трубу, всю в грязи, а рядом – электрический фонарик.

– Он принадлежал покойному, – вставил Уильямс. – Слуга его узнал, и я решил оставить все на месте.

– Хорошо. А потом? – обратился Аллейн к старшине.

– Короче, я все это увидел и – сейчас как вспомнишь, даже как-то чудно становится – хотел уже поднять шум из-за трубы, но вдруг смотрю, там еще что-то лежит. Торчат наружу, а сами наполовину в жиже. Я про его ноги. И все как будто не по-настоящему. Я и говорю парням: «Эй, а это что такое?» Смешно! Я ведь сразу понял, что это.

– Понимаю.

– Потом мы взяли грузовик и достали из траншеи трубу и доски. Вытянули краном. Доски там и лежат, где мы их бросили. Трубу мы тоже с него сняли и оттащили в другой конец. Тогда все лучше стало видно. Парень завяз. Утонул в грязи под собственным весом. Я-то сразу понял, что он покойник. Уже по затылку было ясно. Но… – Старшина недовольно покосился на Райкса. – В общем, мне плевать, кто что говорит, но нельзя было так все оставлять. Что-то надо было делать.

Райкс скептически хмыкнул и посмотрел на Аллейна.

– Думаю, он прав, сержант, – заметил Аллейн, и старшина с благодарностью кивнул.

– Короче, мы его вытащили, сэр. Работенка оказалась скверная, если учесть глубину, и воду, и то, в каком он был виде. Достали и видим – труп! Кранты. По-любому. Тогда мы всех разбудили в доме, и они сразу забегали и вызвали доктора.

– Ясно. Ясней не бывает. Теперь вот что. Вы достаточно хорошо разглядели, как он лежал, хотя впечатление, конечно, уже немного смазалось. Это естественно. Насколько я понял, голова была там, значит, он оказался не прямо под тем местом, где находились доски, а под углом к нему. Ноги ниже, голова левее. Теперь левая рука. Она была вытянута вверх? Вот так? И согнута в локте? А правая отброшена в сторону – вот так?

Старшина и его товарищи энергично закивали. Один из рабочих пробасил:

– В самую точку, да?

Второй поддакнул:

– Похоже на то.

А старшина даже присвистнул в знак одобрения.

– Хорошо, – продолжал Аллейн, – он вцепился в комок грязи, и вы видели, где его пальцы вошли в стенку траншеи, так? Отлично. Как лежали доски: наполовину под ним, наполовину сверху?

– Именно так, сэр.

– Тут ясно видно, где были доски перед тем, как рухнул мост, – вмешался Уильямс. – Как говорится, где тонко, там и рвется. Ближе к воротам доски просто упирались в край траншеи. Видите, остались борозды в том месте, где они сползли по склону? Стоило ему поставить на них ногу, как все свалилось вниз.

Рабочие возмущенно загудели. Ничего подобного, доски стояли крепко. Они все проверили: мост перекрывал землю на добрых шесть футов с каждой стороны канавы, он мог выдержать любого человека.

– Верно, – согласился Аллейн. – Взгляните сами, Уильямс. Это старые борозды. Доски углубились в почву, но стояли намертво.

– Вот именно, сэр, – обиженно подтвердил старшина.

– Прекрасно, а теперь посмотрим на упавший фонарь, – предложил Аллейн.

Рабочие взяли стремянку и извлекли лампу со дна траншеи, примерно в двух футах от того места, где лежало тело. Она испачкалась в грязи, но не разбилась. Рабочие показали железную стойку, на которой держалась лампа. Стойка была вытянута из земли и валялась на краю канавы.

– Когда вы уходили вчера с работы, лампа горела?

– Так же как и все остальные. А когда мы пришли утром, все горели, кроме этой.

– Взгляните, Фокс. – Аллейн показал лампу инспектору, и тот внимательно ее рассмотрел.

– В ней увернули пламя, – сказал он тихо. – И довольно сильно.

– Разберитесь с этим, ладно? – Аллейн повернулся к рабочим: – И еще одно. Что было с трубой, когда вы уходили вечером? Она лежала на этом месте, вплотную к другим трубам?

– Да, сэр. – Старшина переглянулся с товарищами и раздраженно добавил: – А если кто думает, что ее могли убрать случайно, пусть прочистит себе мозги. Это трубы магистрального коллектора. Поднять их можно только краном, а чтобы сдвинуть с места, понадобится рычаг. Да что там! Попробуйте убрать одну из них, если не верите. Просто попробуйте. И все станет ясно.

– Я вам и так верю, – кивнул Аллейн. – Пока это все, что мы хотели от вас узнать. Мы составим письменный отчет по вашим показаниям, а потом вам придется заглянуть в участок и посмотреть, все ли там правильно. Если да, надо будет его подписать. Если нет, вы поможете нам его исправить. До сих пор вы действовали абсолютно верно, и я полагаю, что мистер Уильямс и сержант Райкс охотно с этим согласятся.

– Все правильно, – подтвердил Уильямс. – Никаких претензий.

Рабочие с облегчением удалились.

– Первое, что я хотел бы узнать, Боб, – сказал Аллейн, – какого черта творилось на этой лужайке? Вы только взгляните. Можно подумать, что тут толпился весь поселок. Вечерние туфли, женские боты, мужские ботинки, мокасины… А сверху все истоптано резиновыми сапогами. Большая часть следов оставлена еще до момента смерти – кроме, наверное, сапог, – но что, черт возьми, тут произошло?

– Тут была веселая пирушка, – ответил Уильямс. – Гости носились по всем улицам. К нам поступали жалобы. Вечеринку устроила хозяйка Большого дома – поместья Бэйнсхолм.

– Еще одна причуда леди Бантлинг, – сухо добавил доктор Электон. – Дело кончилось собачьей дракой. Меня вызвали в полтретьего ночи, и я наложил повязку ее мужу. Псов к этому времени уже растащили. Насколько я понял, гвоздем программы была «охота за сокровищами».

– Вот черт! – в сердцах произнес Аллейн. – Значит, разбираться со следами теперь бесполезно: это все равно что искать отпечатки ног в виноградной давильне. Долго продолжалась вечеринка?

– Когда я ложился, они еще шумели, – ответил доктор Электон. – Где-то около двенадцати. Потом меня снова разбудили, но я уже об этом говорил.

– Ладно, по крайней мере мы сможем выяснить, были ли в это время целы доски и фонарь. А пока давайте осмотрим местность и добавим в эту кашу свои отпечатки. Погодите, а это что такое?

Он остановился перед одной из труб. Снизу имелось небольшое углубление, словно в этом месте из-под нее выскребли землю. Аллейн нагнулся и достал из ямки листок почтовой бумаги.

Уильямс заглянул через его плечо.

– Стихи, – произнес он брезгливо.

На бумажке были написаны две строчки.

Аллейн прочитал их вслух:

– «Потерял ориентир?

Загляни скорей в сортир».

– Изысканно, ничего не скажешь, – усмехнулся доктор Электон.

– Судя по всему, это подсказка, – заметил Фокс, и Аллейн передал ему листок.