Рассветный меч - Деннис Л. Маккирнан

Бэйр подтверждающе кивнул.

— А как же получилось, что вы с Араваном смогли перейти? — отрывисто спросил Эльмар.

Бэйр сделал глубокий вздох и сказал:

— Это не менее длинная история, маг Эльмар, но с ней можно потерпеть — я очень устал. Вчера мы с Араваном проникли в черную крепость, там нас сначала оглушили тролли, а потом заковали в кандалы, там мы встретились лицом к лицу со страшным врагом, бежали от него, нашли Рассветный меч, выбрались из крепости, уходя от погони, пробирались по горам — там Валке и был ранен, — перешли из Неддра сюда, здесь попали в метель и нашли вас. Мне надо поспать — я просто валюсь с ног.

— Но… — начал было Эльмар, однако Эйлис сразу же оборвала его, сказав:

— Никаких «но», отец. Ему необходимо отдохнуть. Бэйр лег на слишком короткую для него кровать и через мгновение уже крепко спал.

Несколько раз в течение ночи метель затихала. Разбуженная тишиной, Эйлис подходила к Аравану и осторожно, с ложечки вливала ему в рот гвинтимовый чай.

Следующим утром, как только рассвело, Бэйр вышел из хижины на свежевыпавший снег. Эльмар последовал за ним со словами:

— А ведь ты, парень, так и не ответил на мой вопрос: как вы с Араваном перешли сюда?

— Я отвечу на него, когда вернусь, маг Эльмар. Охотнику надо добыть свежего мяса, чтобы сварить хороший бульон, да и накормить многих.

— Ты так же не ответил и на этот вопрос: кто такой Охотник?

— Он — волк, которым я становлюсь, когда меняю облик.

— Ты меняешь облик? — Глаза Эльмара широко раскрылись от удивления, а когда оцепенение сошло с него, он обернулся и посмотрел на хижину, в которой лежал Араван. — Так ты меняешь облик?

Бэйр утвердительно кивнул:

— Этот дар перешел ко мне от отца; правда, он, когда меняет облик, становится медведем.

— Хм, говорят, что среди баэронов есть такие, которые могут менять облик… Так твой отец один из них?

— Да.

— А ты еще говорил, что он не совсем баэрон?

— Да.

— Да… Он медведь, а ты волк? Это слишком уж похоже на выдумку.

Бэйр пожал плечами:

— Да нет, это не выдумка. Понимаете, когда Дэлавар пришел в Арденскую долину и…

— Дэлавар? Волк–волшебник? — поспешно спросил Эльмар. — Из Волчьего леса?

— Мне именно так и сказали.

— А что он делал в Арденской долине?

Бэйр не смог сдержать раздражения:

— Послушайте, маг Эльмар, я и прежде говорил это и повторю снова: если вы будете постоянно перебивать меня, я никогда не смогу ответить ни на один из ваших вопросов. Давайте дождемся вечера, и я расскажу эту историю всем, кто захочет слушать. К тому же Далор должен разбудить Аравана сегодня, и мне надо добыть свежего мяса для бульона. А когда Араван достаточно поправится и окрепнет, он расскажет вам все, что произошло на Митгаре в течение — чего? — семи тысячелетий, прошедших там за время вашего отсутствия.

— Семи тысяч двухсот двадцати восьми лет шести месяцев и одного дня, если уж быть совершенно точным,— пробубнил Эльмар.

— Все правильно. Семь тысяч двести двадцать восемь лет полдюжины месяцев и один день. А сейчас я иду на охоту — нам нужно мясо.

Из сгустившейся тени выпрыгнул дрэг и побежал по склону в долину, оставив Эльмара удивленно качать головой, глядя на долгий след, излучающий огонь, и маленький, исчезающий в воздухе снеговой завиток, обязанный своим возникновением дикой магии.

Араван открыл свои сапфирово–голубые глаза и прямо перед собой увидел зеленые с золотыми искрами глаза Эйлис. И когда он увидел ее, ледяная стена, окружавшая его сердце непреодолимой преградой, рухнула, разлетевшись на мелкие куски, и перестала существовать; тепло, льющееся от сердца, наполнило все его существо. Он потянулся к ней…

Позабыв о ране и не ощущая саднящей боли, он обнял ее и зашептал:

— Шиеран. Аво шиеран. Сердце мое было мертвым, а сейчас оно ожило. Я буду любить тебя вечно.

Они нежно держали друг друга в объятиях и не могли сдержать слез.

ДЕКАБРЬ 5Э1009 — ЯНВАРЬ 5Э1010

(настоящее время)

Волк Охотник бросил оленью тушу у входной двери и, став Бэйром, вошел в единственную комнату горной хижины; Араван, опираясь спиной на подушки, сидел на кровати, рядом с ним сидела Эйлис, держа в одной руке чашку с бульоном, а в другой ложку. У очага стояла Брануен и заваривала гвинтимовый чай, поливая крутым кипятком пучки травы, уложенной в стоящий на углях котелок. Далор с Эльмаром сидели за столом, готовясь начать какую–то игру: перед ними стояла шестиугольная доска, расчерченная на черные и белые шестиугольники; на доске была кучка красных и зеленых фишек, по форме напоминающих монеты, а по периметру доски стояли более высокие резные фигуры, готовые к атаке на центр.

— Я ведь думал, шиеран, что ты умерла,— шептал Араван.

— Я и сама считала себя мертвой, — ответила Эйлис; глаза ее блестели от непролитых слез. Увидев вошедшего юношу, она сказала: — Привет, Бэйр, ну как охота?

— Охотник добыл оленя, — ответил Бэйр. Всмотревшись в лицо Аравана, он добавил: — Ты выглядишь намного лучше, дядя.

— Я все еще чувствую себя разбитым, элар, — шепотом ответил Араван, — но я уверен, что это лучше, чем быть мертвым. — Слабая улыбка тронула его губы, а лицо Эйлис стало мертвенно–бледным.

Глядя на них, Бэйр улыбнулся.

— Вы сказали, что считали себя мертвой, — обратился он к Эйлис, — я не ослышался? Как такое может быть?

Эйлис зачерпнула ложку бульона и поднесла к губам Аравана, он потянулся к ложке и вдруг болезненно поморщился — малейшее движение все еще причиняло сильную боль. Он вытянул левую руку вдоль туловища, чтобы Эйлис было удобнее кормить его. Проглотив еще несколько ложек, он тихонько произнес:

— Да, шиеран, знай я, что так случится…

Эйлис вздохнула, ее мысли обратились к прошлому.

— Переход из Рюуна в Вадарию… это довольно… это было особо трудным делом, — начала она, запинаясь. — Заклинание Дарлока сработало, и он нарушил соединение, затем приступил к обряду, который сделал бы переход невозможным. У нас почти не было времени. Я несла отца на руках, потому что он необдуманно растратил все силы и его огонь лишь слабо мерцал…

— Но этого хватило бы для того, чтобы исполнить свою часть дела и убить Дарлока ударом в глаз, — вмешался в разговор Эльмар, оторвавшись от игры.

— Отец, убивать его ударом в глаз или в какое другое место было бы совсем неумным поступком.

— Ах–ах! — манерно отреагировал на реплику дочери Эльмар и снова углубился в игру.