Горькая истина. Записки и очерки - Леонид Николаевич Кутуков

княжеские части. Картина, озаряемая ослепительным южным солнцем, была чрезвычайно живописной. Княжеская чета и сановники княжества смотрели на парад из окон дворца.

Я смотрел на перестроения частей, и мне показалось, что я заметил что-то общее в выправке и приемах карабинеров с нашими российскими войсками. Я не ошибся. С конца сороковых годов карабинерами принца командовал бывший капитан Императорской армии фон Кнорре[377]. Вскоре после октябрьского переворота он был генерал-инструктором Казачьей Его Величества Персидского Шаха дивизии. Затем в рядах французского Иностранного Легиона он дослужился 23-летней службой до чина майора. Одним из полков Легиона командовал предшественник теперешнего монакского принца — принц Людовик Второй (в свое время принц присутствовал на коронации покойного Государя Императора Николая Второго). Возвратившись в Монако, принц и предложил майору де Кнорре принять командование своими карабинерами. Теперь, выйдя в отставку, де Кнорре является президентом и администратором нескольких нефтяных компаний.

* * *

По окончании парада мы направились посетить находящийся по близости от дворца принца Океанографический музей. Принц Альберт, во второй половине прошлого столетия положил основание исследовательскому институту морских течений, их температур, морской фауны и т. д. Впоследствии было построено колоссальное здание с аквариумом живых рыб, моржей, тюленей и пр. Специальная машина подает морскую воду.

В залах выставлены всевозможные приборы, снасти, репродукции кораблей, графики и пр. Подходя к зданию, мы заметили слева на главном фронтоне огромную надпись, выгравированную в камне — «Витязь». Библиотекарь музея показал мне книгу на русском и французском языке, изданную в Петербурге в 1894 году адмиралом Макаровым. Под его командой, он был тогда в чине капитана 2-го ранга, корвет «Витязь» совершил кругосветное плавание с 1886 по 1889 год по следующему маршруту: Петербург-Южная Америка — Сандвичевы острова — Япония — Сингапур — Аден — Суэц — Мальта — Гибралтар — Петербург. В Японском море, в заливе Петра Великого было основана гавань «Витязь». Были произведены огромные гидрологические работы офицерами и матросами корвета. Были и другие русские корабли: «Рюрик», «Кроткий», «Воевода», «Гайдамак», «Наездник», «Светлана» и др. Свое посвящение адмирал составил так: «Да послужат труды этих исследователи драгоценным заветом дедов своим внукам, и да найдут в них грядущие поколения наших моряков пример служения науке»…

* * *

Спустившись с колоссально — огромной скалы, возвышающейся над уровнем моря, на которой уместился княжеский дворец, старый город, парки, собор и Океанографический музей, мы, проехав вдоль порта с его купальнями, стали подниматься на холм (гору) принца Карла, — чтобы добраться до казино Монте-Карло. Слева, в ста метрах, не доезжая до казино, были расположены конторы Онасиса.

По моему разумению, этот новый квартал Монте-Карло был построен очень неудачно. Фасад казино обращен в сторону гор, а главный бульвар обстроен домами с двух его сторон, которыми вовсе закрывается вид на море. Вдоль берега моря проходила железная дорога, которая теперь, слава Богу, переложена во вновь пробитый в скалах туннель, а вдоль берега строится новый очень дорогой «приморский» квартал, причем засыпанием камней в море уже отвоевано 7 гектаров. Монте-Карло модернизируется.

Как я указывал выше, казино было построено, а также и прилегающий к нему театр, в конце прошлого столетия архитектором Гарнье[378], строителем Парижской оперы, в стиле belle époque, — доброго старого времени! — и с тех пор никаких переделок не было произведено. Весь архитектурный ансамбль площади перед зданием казино сохраняется в неприкосновенном виде, а вечером освещается электричеством, но на манер не то газовых рожков, не то керосиновых ламп. Слева от входа в казино высится огромное здание Отель де Пари, из которого имеется даже подземный ход, облегчающий попадать в игорные залы казино. Клиентами в этом отеле могут быть только миллионеры. Порой тут происходят парадные обеды, плата за которые или равняются месячному заработку рабочего или служащего, или даже его превосходят, — «Пир во время чумы».

Интересующемуся социальными проблемами при капитализме есть, что понаблюдать. В общем, тут царит настоящая демократия: деньги открывают все двери и сглаживают все сословные перегородки. Тут всё смешалось. Еще не разорившиеся аристократы, коммерсанты, фабриканты, дипломаты, в том числе и советские, люди неизвестных профессий и доходов: все они охотно «сосуществуют» и светски улыбаются. До войны 1914 года бывали тут и наши россияне, всех сословий, имевшие в изобилии золотые царские рубли, которые они и проигрывали в рулетку. В некоторых случаях дирекция казино оказывалась настолько человеколюбивой, что некоторым нашим престарелым эмигрантам, особо в свое время проигравшимся, платила в начале двадцатых годов довольно приличную пенсию!

Разумеется, что коренные уроженцы княжества Монако, — монегаски, — не платят налогов — для княжества вполне достаточно доходов казино. Они говорят на «монегаск» — ужасающей смеси французского и итальянского языков. Казино это открыл, как я уже сообщал, г-н Бланк, т. е. Белый. В рулетку можно ставить и на «черное», и на «красное», но, как остроумно говорится, выигрывает неизменно «белое», т. е. казино. Наши соотечественники, эмигранты, да и не только наши соотечественники, занимались и всё еще занимаются какими-то замысловатыми расчетами, чтобы изобрести такую верную «систему», чтобы выиграть наверняка. Зачастую случается, что приехавшим издалека не на что возвращаться домой! Всё стремясь отыграться, оставались с совершенно пустыми карманами. Всё это известно.

Однажды мне пришлось говорить с советскими моряками океанографического судна, стоявшего в порту. Один из них мне рассказал:

«Знаете, случилось это еще задолго до революции. Прибыли сюда, как мы теперь, русские военные моряки. Капитан попробовал счастья в казино и проиграл… казенные деньги. Что делать? Его офицерская честь (!!!) обязывала его стреляться. Но его соплаватели решили его выручить. Они направили орудия на казино и потребовали возвращения денег, что и было исполнено».

Мои собеседники рассказывали мне этот эпизод с явным удовольствием и одобрением.

«Одним словом», — сказал я, — «грабь награбленное». Советские моряки весело смеялись. И я вместе с ними…[379]

Лет двадцать тому назад пришлось мне побывать в Монте-Карло. Мне сказали, что ливрейный швейцар при главном входе в казино, Жозеф, коренной монегаск, долго жил в России, служа шофером у Свиты Его Величества генерала князя Барятинского[380], офицера Стрелков Императорской Фамилии. Жозеф носил во время войны форму этого полка. После революции он вернулся в Монако. Встретив бедного и уже немощного князя, он взял его к себе, а после его кончины добился его похорон с отданием воинских почестей карабинерами принца. Я пошел его проведать этого монегаска.

— Ну, как живете? — спросил я его.

— Да как? — сказал он мне, горестно покачав головой — не жисть, а жистянка!

* * *

Сегодня вечером монегасский национальный праздник закончится спектаклем