Эхо вины - Шарлотта Линк

Вот здесь стояла ее дочь. У этих железных ворот, выглядевших такой массивной громадой рядом с маленькой девочкой. Шел проливной дождь, и тем не менее Ким не ушла под крышу, она с нетерпением ждала, когда же за ней приедут.

Она была так доверчива. В чью же машину она села?

Вирджиния стояла на тротуаре, не сводя глаз с того места, откуда пропала Ким.

«Где же ты, девочка моя? Может быть, ты и не садилась ни в чью машину? Время шло, никто не приезжал. Ты видела, что мамочка не едет, точно так же, как и в первый школьный день, и ты чувствовала себя одинокой и заброшенной. Затем ты ударилась в панику. Тебе хотелось лишь убежать, спрятаться, как накануне вечером. Но куда же ты убежала? Куда?…»

Вирджинии вспомнился Скай, ее внезапный безоглядный побег, ночи с Натаном, желание связать с ним свою дальнейшую жизнь. Во всей этой истории она не слишком-то пеклась о том, какие чувства испытывают Фредерик и Ким. Конечно, муж понял, что произошло, со всей ясностью, но дочку обуревали лишь смутные предчувствия чего-то нехорошего. А ведь переносить неопределенность очень трудно даже взрослому. Один раз Ким не выдержала и убежала. Может быть, так же произошло и на этот раз? Ее мать собиралась перевернуть с ног на голову весь привычный для девочки жизненный уклад. Катастрофа для ребенка! Может, ее исчезновение было криком о помощи?

Постояв у ворот, Вирджиния побрела восвояси. Она прошла сквер, разбитый рядом со школой. С ней поравнялись другие прохожие, но никто не обращал на нее внимания.

Из глаз Вирджинии побежали слезы, и она надела темные очки. Отыскав скамейку рядом с мощными кустами лавровишни, Вирджиния тяжело опустилась на сиденье и заплакала, обуреваемая страхом и чувством вины. Но когда женщина успокоилась, то подумала: несмотря ни на что, она останется с Натаном, ведь она так мечтала изменить свою жизнь.

«Но изменять свою жизнь надо было осторожней, – думала она. – Осторожней и бережней, считаясь с чувствами других людей…»

Она снова пошла к зданию школы. На площадке рядом с ним уже было пусто и тихо. Начались послеобеденные занятия. Из открытых окон слышались негромкие голоса и звуки фортепиано.

Никакого намека на то, куда могла подеваться ее дочь, Вирджиния не получила. Никакие предчувствия, никакая внезапная догадка ее не озарили. И тем не менее ей казалось, что Ким зовет ее. Что она жива и больше всего сейчас нуждается в матери.

Когда Вирджиния вернулась в Ферндейл Хаус, дверь дома распахнулась и ей навстречу вышел Фредерик. Как видно, он давно поджидал ее; может быть, волновался. Ее не было дома почти два с половиной часа.

Внутренне ощетинившись, вооружившись против его упреков, Вирджиния пошла к нему навстречу.

– Фредерик, – начала она.

Но тот и не подумал ее упрекать. Лицо его было бледное, как у покойника, а глаза потемнели почти до черноты.

– Ким, – выговорил он.

Ее колени охватила дрожь, и так неожиданно, что Вирджиния чуть не упала и в поисках опоры схватилась за протянутую руку Фредерика. Он помог ей удержаться на ногах. Их лица сошлись совсем близко.

– Что? Что с ней? – выдохнула Вирджиния, не узнавая собственного голоса.

– Звонил некто и сказал, что хочет получить выкуп за нашу дочь.

– Выкуп?!

– Нашу дочь похитили, – сказал Фредерик.

– Может так оказаться, что какой-то подлипала просто решил раздобыть денег, примазавшись к вашему горю, – сказал старший следователь Бейкер. – Или даже подшутить таким немыслимым способом. Естественно, это уголовно наказуемое деяние. Если тут действует подлипала, то он, вероятно, продолжит свою игру, и дело может дойти даже до передачи денег. Но это не означает, что Ким действительно у него в руках. Такие люди слышат по радио, что потерялась девочка, и сразу же обращают ситуацию себе на пользу…

– Фамилия Квентин довольно распространенная, – с сомнением произнес Фредерик. – Как он вычислил, что пропала именно наша дочь?

Бейкер внимательно посмотрел на него:

– Вы достаточно известный человек в городе, мистер Квентин. Сначала вас знали как банкира, и вдобавок к лому вы пошли в политику… Прекрасно понимая, что вы в состоянии выложить крупную сумму, этот мерзавец просто делает попытку… И – бинго! Ему страшно везет. По вашей реакции он сразу же понимает, что попал в яблочко, в противном случае он немедленно положил бы трубку. Ему было нечего терять!

– Однако нельзя исключать, что Ким действительно похитили, – вступила в разговор Вирджиния.

С момента возвращения из города она без движения сидела в кресле. Фредерик довел ее до этого кресла и помог сесть. Она чувствовала себя полностью беспомощной и передвигала ноги осторожно, как старуха. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой неловкой и слабой, как будто бы ее враз покинули молодость, жизненные силы, энергия.

Еще до того, как она вернулась домой, Фредерик позвонил старшему следователю Бейкеру, и тот приехал в обществе двух других сотрудников полиции. Они подключили к телефону определитель номера и записывающее устройство. Фредерик стал передавать Бейкеру содержание своего разговора с вымогателем, и Вирджиния тоже впервые услышала эти подробности. До этого ей почему-то не приходило в голову расспросить об этом Фредерика.

– Голос был мужской, но искаженный до неузнаваемости, – отметил Фредерик. – Он напомнил мне…

– Так, что именно? – тут же уцепился за его слова Бейкер. – Голос кого-то из ваших знакомых?

– К сожалению, нет, – вздохнул Фредерик. – Я только хотел сказать, что он был искажен. Помню, у моей дочери где-то был игрушечный магнитофон. Ким подарили его, когда ей исполнилось, кажется, четыре года. На него можно записывать голос и с помощью разных настроек менять его – делать выше, ниже, быстрее, медленней, тоньше, грубее… Ким очень любила играть с этим магнитофоном, распевать на разные голоса, забавляться… Голос звонившего был изменен именно по такому принципу.

Бейкер делал себе пометки.

– А потом? – спросил он.

– Звонивший поинтересовался, с кем он говорит. Назвал мое имя. И когда я подтвердил, что я Фредерик Квентин, то он сказал буквально следующее: «Ваша дочь у меня, с ней все в порядке, и за сто тысяч фунтов вы получите ее обратно».

– Мне нужно уточнить одну вещь, – перебил его Бейкер. – Вы уверены, что этот голос не может принадлежать кому-то из ваших знакомых? Он точно никого вам не напоминает?

– Нет-нет. Голос был искажен просто неимоверно, и я даже с трудом понимал, о чем он говорит.

– Но тем не менее вы уверены, что звонил мужчина? Фредерик засомневался.

– Да, – сказал он наконец. – Голос был мужской, но я не исключаю, что его могли сгенерировать на компьютере. Поэтому я, к сожалению, не уверен, что звонил именно мужчина.

– Ясно. И как пошел разговор дальше?