Великая русская революция. 1905-1922 - Дмитрий Лысков

Российский филиал Чехословацкого национального совета подписал с местными представителями Временного правительства соглашение, согласно которому войска корпуса, «оставаясь на стороне поддержания полного спокойствия и порядка», должны были «содействовать всеми средствами сохранению всего, что способствует продолжению ведения войны…»[653].

Штаб Юго-западного фронта уже 27 октября бросил части корпуса на подавление восстания в Киеве. Выведены чехословаки из города были лишь после бегства штаба 31 октября (13 ноября) — 1 (14) ноября.

В октябрьские дни части корпуса использовались не только в Киеве. Рота 2-го полка разоружила поднявший восстание гарнизон Белой Церкви, батальон 1-го полка охранял штаб 11 армии в Староконстантинове — от ненадежных русских и украинских частей[654].

Однако дальнейший приход к власти Центральной рады поставил корпус в сложное положение. С Временным правительством Национальный совет был связан обязательствами и договорами. В новой же ситуации под вопросом оказался не только правовой статус, но даже и вопросы снабжения.

В этой ситуации Национальный совет заключил соглашение теперь уже с Центральной радой, — по нему корпус должен был совместно с украинскими войсками выступать на фронте Первой мировой войны против австро-германских сил. В случае же выхода Украины из войны Рада обязалась предоставить чехословакам право «свободного, однако без оружия ухода из пределов Украины». Отдельный параграф договора гласил: «Чешско-словацкое войско может быть также использовано для поддержания общественного и административного порядка на территории Украинской народной республики»[655].

Этим, по преимуществу, корпус и занимался до нового установления Советской власти на территории Украины — выполнял полицейские функции. Так, зимой 1917-18 гг. подразделения 6-го чехословацкого полка усмиряли крестьянские волнения в деревнях Дубровке и Мамаевке, а также «своей решительностью воспрепятствовали большевистской банде провести беспорядки» в Пирятине, за что получили благодарность командования[656]. Рота 1-го полка расстреляла сопротивлявшихся реквизициям крестьян деревень Иванково и Котельня, батальон 4-го полка сражался с «большевистскими отрядами» в Сербиновке, 2-й полк — в районе Чуднова-Волынского, 9-й полк подавил демонстрацию в Житомире[657] и т. д. С началом восстания в Киеве два полка чехословаков вновь были направлены в город для подавления выступления.

Тем временем Национальный совет, понимая всю шаткость положения на Украине, предпринимал отчаянные усилия для обеспечения корпусу более надежных правовых гарантий. Масарик рассматривал возможность переброски чехословаков на Дон для соединения с Алексеевым и Корниловым, переброску корпуса на Румынский фронт (вариант считался ненадежным, так как Румыния не могла выдержать напора Центральных держав), а также эвакуацию корпуса из России. Масарик говорил: так как судьба корпуса связана с Антантой, в случае выхода России из войны единственное решение — это отправка во Францию[658]. С французским правительством велись активные переговоры, которые увенчались успехом 9 января 1918 года — Масарик получил извещение о признании корпуса автономной частью французской армии с постановкой его на полное содержание.

Это позволило Национальному совету сразу после нового установления Советской власти на Украине заявить, что чехословацкие части находятся под правовой защитой Франции и провозглашают «вооруженный нейтралитет».

Бегство корпуса

Переход в наступление германских войск после срыва брестских переговоров поставил Национальный совет и корпус перед альтернативой — или вместе с Советами сражаться против оккупантов, или уходить с территории Украины. 18 февраля Масарик впервые определенно заявил, что им и французскими диппредставителями окончательно решен вопрос о переброске корпуса во Францию через Владивосток[659]. Причем по пути, в Омске, планировалось начать создание из военнопленных второго чехословацкого корпуса[660] — такую идею чехословацкие политики лелеяли еще до Февральской революции, но их инициативы тормозили российские власти.

О причинах эвакуации 40-тысячного корпуса именно через Владивосток Масарик пояснял следующее: «На Мурмане дорога не в порядке, Архангельск замерз до мая»[661]. Такое объяснение не выдерживает никакой критики, даже если допустить, что железная дорога на Мурманск действительно была не в порядке. Достаточно сопоставить двухмесячное ожидание навигации в Архангельске (большую часть которого корпус все равно проведет в эшелонах) и последующий морской путь в Европу — с движением через всю страну до Владивостока и морским путешествием «вокруг света». Скорее всего, такой выбор был обусловлен вполне прагматичным желанием французских властей потянуть время в условиях крайне нестабильной ситуации, имея под рукой в России боеспособное 40-тысячное вооруженное формирование, которое в перспективе должно было удвоиться в Омске. Кстати Масарик заявлял, что для формирования второго корпуса хватит 2‑3 месяцев.

Однако Украину еще нужно было покинуть. На прямой вопрос советского украинского руководства, будут ли чехословаки поддерживать Красную гвардию в борьбе с немцами, руководство корпуса ответило положительно[662], но одновременно, под предлогом соединения частей, начало отвод войска за Днепр. Отвод войск продолжался и далее, под разными предлогами. Так, приказ по 2-й дивизии от 28 февраля пояснял, что «перед австро-германскими войсками идут украинские части и таким образом события все еще носят характер гражданской войны»[663].

В начале марта на переговорах перед представителями корпуса был поставлен принципиальный вопрос — считают ли они по-прежнему немцев и находящихся с ними в союзе сторонников Рады противниками, и будут ли с ними сражаться. Чехословаки ответили, что противниками считают немцев, а в отношении Рады намерены соблюдать нейтралитет. В этой связи советское руководство потребовало от командования корпуса немедленного разоружения, не желая терпеть на своей территории нейтральную вооруженную силу[664]. Это требование было проигнорировано.