Золото Роммеля - Богдан Сушинский

– Не думаю, чтобы этот офицер СС решился лгать мне, – решительно покачал головой «самый страшный человек мира».

– Но ведь врал же он до сих пор! Наша экспедиция далеко не первая, которую он консультирует как бывший начальник охраны конвоя.

– Вы невнимательно выслушали меня, капитан. Я сказал, что этот офицер СС вряд ли решится лгать… мне. Причем по нескольким причинам. В том числе и по той, что знает: только попав ко мне, сокровища станут служить возрождению рейха, как того требовал в своем завещании фельдмаршал Роммель.

– Даже если я полностью соглашусь с вашими доводами, господин Скорцени, – проявил свое прирожденное упрямство Корвини, к тому же далеко не впервые за время их короткого знакомства, – на результатах наших поисков это никоим образом не отразится.

– Что вы предлагаете, капитан?

– То единственное, что окажется уместным, – немедленно вызвать сюда этого самого Шмидта и пригрозить, что один из моих водолазов использует его тело вместо грузила.

Скорцени мрачно промолчал. Превратить барона в грузило он всегда успеет. Тому, какими угрозами и пытками следует воздействовать на «клиентов», его тоже учить не нужно.

– Вы уверены, что водолазы придерживаются последовательности, прочесывая территорию вокруг Перста Дьявола, капитан?

– Световые буйки установлены на начальном участке поиска, и такие же ориентиры передвигаются теперь по мере расширения поисков, в том числе и на глубину.

– Судя по карте здешних глубин, мы имеем дело с предельно высоким подводным плато.

– …Именуемым на языке моряков «банкой». Только банка эта обладает очень обширной, со всевозможными отрогами и подводными «островками», территорией. Основной массив, как подтверждают водолазы, в самом деле расположен неглубоко, но поиски усложняет большое количество уступов, пещер и гротов, куда контейнеры могло занести сильным в этих местах течением или штормами. К тому же в нескольких местах явственно просматриваются настоящие пропасти, которых на карте нет; очевидно, это последствия недавних землетрясений. Но во всех доступных местах, – тут же упредил Корвини неминуемый вопрос Отто, – мы устанавливаем световые буйки, помечая пройденные глубины.

Капитан ушел, а Скорцени еще минут двадцать сидел в каком-то оцепенении, которое время от времени взрывалось одной-единственной мыслью: «И все же в этот раз фон Шмидт врать не мог. Ошибаться – тоже. Тогда что же происходит? Неужели кто-то опередил нас?»

С трудом прервав эту хандру, «человек со шрамами» поднялся и, прямо из бутылки взбодрившись несколькими глотками коньяка, направился в радиорубку. Выйти на связь с бароном удалось довольно быстро. Вот только на вопрос, ничего ли он не перепутал, направляя их в тот квадрат, в котором они находятся, уверенно ответил:

– Даже предположить такое невозможно. Прекрасно помню это место. Известный вам ориентир много раз снился мне по ночам, так что никакой ошибки…

– А если без лирики, барон? – сурово повторил свой вопрос обер-диверсант рейха. – Получается, что нас опередили?

– Чего я тоже допустить не могу.

– Зря, – басовито проворчал Скорцени. – Кроме вас на корабле находилось множество людей – из команды, охраны… Да и лет прошло немало.

– Именно поэтому не верю. За столько лет золото Роммеля неминуемо блеснуло бы своим убийственным блеском.

Еще через час, уже после того, как на палубу «Умбрии» поднялась последняя вахтенная пара водолазов, Шмидт сам вышел на связь. Однако ничего нового сообщить он не мог. Наоборот, испуганно поведал, что на них нападает целая флотилия пиратствующих корсиканцев, решивших, что сокровища фельдмаршала уже находятся на борту то ли яхты, то ли спасательного бота.

– Так, может, они уже действительно оказались на вашем борту? – жестоко пошутил «человек со шрамами», со свойственной ему свинцовой иронией в голосе. – А, барон фон Шмидт? Признавайтесь, признавайтесь!

– Я ведь не самоубийца, чтобы играть в такие игры с вами, «самым страшным человеком» то ли Европы, то ли всего мира.

– Вот и мне казалось, что превращаться в утопленника накануне восхождения в миллионеры – глупо.

– Так ведь нас все равно сейчас потопят.

– Не будьте идиотом, Шмидт. Кто решится топить судно, уверовав, что на его борту находятся только что найденные сокровища?

– Хотелось бы, конечно, полагаться на благоразумие этих «джентльменов удачи», но весь исторический опыт…

– Мне наплевать и на ваш личный опыт, и на опыт истории, оберштурмбаннфюрер. Прекратите это нытье! Главное, не позвольте взять себя на абордаж. У вас, как и на «Посейдоне», достаточно людей и оружия. Огонь на поражение изо всех видов оружия, и курс на Бухту Безмолвия. Сейчас я свяжусь с майором Дейнхофом и прикажу поддержать вас уже с территории «Пристанища паломника».

Июль 1960 года. Средиземное море.

В прибрежных водах мыса Корс

Бронированный корабль надвигался на мельтешившие на его пути моторки, словно акула – на стайку анчоусов. Поняв, что заблокировать вход в бухту им не удастся и что «Посейдон» попросту подомнет под себя и потопит всякую лодчонку, которая окажется на его пути, «пирато-мафиози» убрали свои суденышки с курса, но тут же открыли предупредительный огонь.

Однако нападавшие явно не учли решительности команды «Посейдона». Военные моряки повели себя так, как и должны были вести себя во время нападения пиратов. Никакой предупредительной пальбы они открывать не стали. Прозвучала зычная, гортанная команда – и с палубы бота, из открытых иллюминаторов и люков ударили десятки пулеметных и автоматных очередей, прозвучали выстрелы снайперов, а главное, четырьмя выстрелами из фаустпатронов «посейдоновцы» всерьез повредили оба катера.

Не стал терять времени и барон фон Шмидт. Воспользовавшись тем, что баркасы дона Фернандо преследовать его яхту не стали, он приказал спустить на воду две резиновые шлюпки и два спасательных плота, высадив благодаря им солидную десантную группу. Даже тем трем морякам, которые остались на борту «Крестоносца», он приказал вооружиться и, развернув яхту на сто восемьдесят градусов, под прикрытием косы, ударил вместе с ними в тыл пиратам.

Главарь местных мафиози, очевидно, решил, что яхтой займутся девять его подручных, которых он заслал на причал со стороны поместья барона фон Шварца. Но им так и не удалось подавить сопротивление группы Денхофа. Потеряв при прорыве этих диверсантов двух бойцов, майор все же сумел «призвать» под свои «знамена» почти всех обитателей «Пристанища», включая князя Курбатова и оберштурмфюрера Фройнштаг, вооружить их карабинами из тайного арсенала и занять оборону по «припортовому» гребню. И способствовали этому «призыву» наглые угрозы бандитов сначала расправиться с командами судов, а затем перевешать всех, кого обнаружат на территории усадьбы. Для острастки они прострелили автоматной очередью ноги начальника порта и забросили его на нижнюю площадку лестницы дожидаться своей очереди на повешение. Именно его сторожку бандиты намеревались превратить в свой основной опорный пункт.