Испытания любимого кота фюрера в Сибири - Михаил Башкиров

О смерти Фельдфебеля.

О неудаче с Викой.

Об азартной погоне хулиганствующих подростков.

О встрече с Безымянным котенком.

О подвале с клееманами.

О безбилетной поездке в автомобильном багажнике.

О гибели на шоссе любвеобильной Мегеры.

О браконьерской охоте за ошейником.

Об усадьбе с неприступным забором.

О личной жилплощади в особняке.

Плотина вела в прошлое.

Новый мост пролегал в будущее. С левого берега на правый.

Протяженность грандиозного сооружения из армированного бетона требовала серьезного подхода.

Тевтонец вел группу не торопясь. Беременная кошка нуждалась в щадящем режиме.

Аристократ, Дина и Бейджик благополучно миновали по узкой пешеходной части центральный пролет.

В самой высокой точке моста разношерстная троица остановилась, чтобы проститься с левым берегом.

Среди частых построек высился монстр, блистающий сплошным тонированным остеклением. Там в одном из офисов Бейджик провел неплохие годы, мирно разделяя трудовые будни с факсом, копировальным аппаратом, принтером и кофеваркой.

Но с моста не было видно скромной четырехэтажки, в третьем подъезде которой ютилась когда-то Дина с хозяйкой. Теперь страдающая гипертонией пенсионерка в одиночестве пила чай у самовара, вязала шарфы, вытирала слезящиеся глаза и смотрела телевизор, надеясь, что в последних новостях мелькнет сюжет о пропавшей без вести сибирской кошке.

А за дорожной развязкой, там, где планировалось возвести автозаправочную станцию, бульдозеры заканчивали уничтожение наследия прошлого.

Изгнанники продолжили движение.

Под мостом проплывали рыбины – хищный окунь, зубастая щука, радужный хариус, юркий линок и мелкая плотва.

Обитатели самых прозрачных в мире ангарских вод не обращали внимания на ряды шумных автомобилей и кавалькаду беззвучных кошек.

6. Немая сцена

Финал комплексной эстрадной казни ознаменовался гробовой тишиной.

Громко стенать и вопить, жалобно мяукать и пищать стало некому.

– Браво!

– Грандиозно!

– Брависсимо!

– А какой великолепный темп!

– Блистательный смертельный номер!

– Апофеоз!

– Запись этой высокохудожественной бойни надо в обязательном порядке вручить каждому человеку, который будет принимать непосредственное участие в мировом истреблении тварюг.

– В Интернете подобный шедевр тоже не затеряется.

– Получится своеобразная кровавая сюита.

– Артистическая подготовка вместо артиллерийской!

– Леди и джентльмены, пусть заключительный номер будет символическим прообразом нашей грядущей победы!

Над сценой с вдохновенно погибшей труппой сомкнулась тьма.

7. Краеведческий узел

Кот Аристократ без дорожных эксцессов и тротуарных происшествий благополучно перевел беженцев через мост.

Дина втянулась в ритм движения группы и отказалась от ненужных передышек в лежачем положении.

Бейджик не обгонял беременную кошку. Прикрывал тыл и на спуске с пролета, и на обочине заасфальтированной развязки, и на бетонных плитах, отделяющих широкое русло от набережной.

К счастью, на хвостатую кавалькаду никто не покушался – ни люди, ни собаки, ни автомобили.

Только птичий гомон сопровождал движение троицы хищников. Чирикали вездесущие воробьи, надрывались сварливые чайки, ворковали жирные голуби, крякали дикие утки.

Да в редких заводях, поросших осокой и затянутых ряской, плескались водяные крысы.

Но Аристократ не задерживал движение ради добычи пропитания.

Легкий голод ускорял бегство как можно дальше от бульдозерного погрома.

И вскоре, следуя вдоль реки по бульвару, обсаженному декоративным кустарником, тополями, кедрами, лиственницами, голубыми елями и березами, беженцы достигли той части города, которая в путеводителях обязательно сопровождалась эпитетами «уникальная», «историческая», «незабываемая».

Кошачья процессия неторопливо двигалась, осторожно и тихо минуя завсегдатаев дневных променадов.

Неторопливых старушек, озабоченных излишним холестерином, сухостью кожи, неконтролируемой икотой, ночными судорогами ног и потрескиванием суставов пальцев рук.

По аллеям плавно катились импортные коляски с беспечными младенцами.

Няньки-профессионалы и заботливые мамаши обсуждали в подробностях лучшие средства против скопления газов и аэрофагии.

Малышня осваивала трехколесные иномарки.

Влюбленные пары обнимались, целовались и вздорили по пустякам.

Абитуриенты, загорающие на парапете, решали, за каким дипломом податься в местные университеты: юриста, медика, переводчика, инженера, финансиста, педагога, математика, физика, биолога или гуманитария?

У людей хватало собственных забот, и никого не волновали кошачьи проблемы.

А изгнанники ненароком вышли к самой посещаемой точке города.

Все иркутские жители еще в школьном возрасте бывали здесь на обязательной экскурсии.

А приезжие всегда отсюда начинали знакомство с достопримечательностями столицы Прибайкалья. Это место, где центральная улица перпендикулярно стыковалась с прибрежным бульваром, не пропускал ни один гость.

Здесь в ухоженном сквере за чугунной низкой витой оградой стоял монумент, фигурирующий в справочниках как «памятник первопроходцам Сибири». А на самом деле памятник был воздвигнут в честь окончания строительства Транссибирской железнодорожной магистрали, самой длинной в мире. Город на Ангаре выбрали для сооружения монумента не случайно, а как серединную отметку Великого пути, соединившего два океана – Атлантический и Тихий.

На высоком постаменте громоздился черной литой мрачной фигурой отнюдь не первопроходец, а царь-батюшка, курирующий грандиозный проект.

Частые туристы из Германии не пропускали возможности лицезреть коренастого бородатого императора, наполовину, а может и больше, немца по крови, прозванного «Миротворцем».

Матерью русского царя, большого энтузиаста рыбной ловли, была дочь великого герцога Гессенского. Вернее, формальная дочь, так как законная супруга герцога предпочла состоять в интимной связи с камергером. Правда, камергер был бароном и темпераментным красавцем. Исполняя прямые служебные обязанности, камергер наклепал кучу принцесс и принцев. Герцог-рогоносец под авторитетным давлением коронованных родственников признал незаконнорожденных детей своими.

Наверное, из-за фривольных генов распутной гессенской бабушки российский император тоже был охоч до внебрачных связей – и во дворце, и вне дворца.