Король и спасительница - Кристина Выборнова

— А меня хозяйка, когда я служанкой работала, за косу дергала, — вдруг добавила Иа. — Я тогда пучок сделала, и ей дергать стало неудобно.

Все, включая даже короля, рассмеялись. Геф одобрительно посмотрел на Натку, положил руку ей на плечо и потряс, спросив при этом у меня:

— Во она всех помирила, да? Головастая.

— Угу, — охотно согласилась я. Натка тоже рассмеялась и даже слегка покраснела.

Оставшийся день прошел мирно, но деловито. Мы готовили еду и следили, чтобы излишне выспавшаяся фрейлина не выползла из палатки, Лид с учениками колдовали возле трона, рядом паслась, периодически уходя в наш мир и приходя обратно, довольная корова. Иногда к нам прибегали похвастаться успехами Адар или Сот. Теперь, по их словам, они уже набрали побольше силы и у них получается действовать на людей и предметы на расстоянии, тогда как раньше нужно было браться за них руками. В доказательство своих слов Сот повел рукой в воздухе, и Адар расчихался. Чихая, Адар тоже махнул рукой, и на Сота напала икота. Тут пришел посланный Лидом Геф и с ухмылкой увел за шивороты шебутную парочку, которая продолжала чихать и икать.

Про статую ученики, как ни странно, не спрашивали: точнее, что ее сделал Лид, они поняли, а зачем — их не интересовало, либо король уже успел соврать что-то подходящее. На солнце статуя подсохла и приобрела оттенок, близкий к оттенку камня, из которого был сделан трон.

Помимо приготовления еды мы занимались еще решением вопроса с королевским сном. Я рассказала Натке, как трясло Лида утром, мы напряженно покумекали, посоветовались с Гефом, и в конце концов к вечеру у нас было готово для короля специальное ложе. На вид оно было неказисто и вообще вызывало нехорошие адские ассоциации, потому что состояло из двух горшков с тлеющими красными углями, которые стояли, в свою очередь, в двух небольших костерках. Над всем этим мы воздвигли из крепких толстых веток и двух притащенных с помощью Гефа пней нечто, что, если накрыть его циновкой, отдаленно напоминало кровать, а над кроватью, в свою очередь, поставили навес, потому что такая конструкция в палатку не влезала.

После ужина, когда усталые ученики поели сами, покормили фрейлину и принялись разбредаться, мы с гордостью ухватили короля с двух сторон под руки, подволокли его к кровати и почти хором поинтересовались:

— Ну, как?

— Спасибо, девушки, — серьезно сказал Лид и посмотрел на нас почти растроганно.

— И Гефу тоже, — довольная Натка показала на ухмыляющегося подростка, который стоял рядом и по привычке теребил кепку. — Он нам пни притащил.

— Спасибо, — сказал король с сомнением в голосе.

— Да не за что, Рет. Мне чего-то даже завидно стало: ночи такие холодные сейчас, прямо будто на снегу спишь…

— Ночи тут ни при чем, — тихо сказал Лид, но Геф его не расслышал, потому что уже убрел в сторону палаток.

— Тоже пойду, — улыбнулась нам довольная Натка. — Давай, твое величество, не мерзни…

Король действительно не мерз: мерзла я, потому что часть ночи проболтала с ним на астрономические темы, наполовину высунувшись из палатки, и всунулась внутрь только когда окончательно перестала чувствовать нос и уши.

На следующее утро у меня появился небольшой насморк, но Лид выглядел гораздо более бодрым. В честь этого он вскочил чем свет и принялся вытаскивать учеников из палаток еще до восхода. Ученики, громко ворча, вываливались в полутьму и подбирались к костру, где я сочувственно кипятила воду. Попив кипятка и трясясь как осиновые листы, они поплелись следом за Лидом к эшафоту, то есть к трону. Мы с Наткой дремали у костра, дожидаясь рассвета.

Рассвет толком не наступил. Варсотское время года решило напомнить, что оно все-таки осень, поэтому кроме холода показало нам хмурое низкое небо и моросящий дождь. Ученики, занимаясь, держали над головами циновки, Лид сидел просто так, в потемневшем от мороси костюме со слипшимися в сосульки волосами, с которых медленно капало, но все такой же величественный, как обычно. Корова разок заглянула к нам, но, видимо, оценив погоду, пропала и больше не появлялась. Было тихо, только иногда с шумом мимо нас пробегал очередной ученик, посланный за добычей: ксарами, жуками, бабочками и прочей живностью.

Мы уже думали, что отсыреем насквозь, но к обеду неожиданно распогодилось: тяжелые тучи над нами будто треснули, как толстая серо-белая кожура, и в дырку хлынули солнечные лучи. Все вокруг оживилось: застрекотали, запрыгали и залетали насекомые, защебетали птицы, корова высунула морду из воздуха, опять оценила погоду и осталась щипать траву, из палатки снова полезла излишне выспавшаяся фрейлина, и нам пришлось спешно бежать за Гефом, чтобы тот ее усыпил.

После обеда Лид, подумав, вдруг поднял своих учеников на ноги, расставил их по полю рядочком и, махнув вперед рукой жестом полководца, велел им идти, прочесывая траву и уничтожая всех попадающихся насекомых. Ученики, скрючившись, послушно двинулись вперед. Натка рядом со мной стала, посмеиваясь, напевать вполголоса: «Косил Ясь конюшину», хотя на мой взгляд, движения учеников напоминали не косцов, а собирателей колорадских жуков на картофельном поле, до того они старательно гонялись за кем-то в сухой траве и так злорадно радовались, изловив очередное насекомое. Король оставил их и подошел к нашему костру. За ним попыталась отправиться корова, но у нее кончилась оставшаяся в нашем мире привязь.

— Побуду пока с вами, отсюда лучше слышно дорогу, — сказал мне Лид. — Все-таки мимо иногда кто-то проезжает, а мои простолюдины далековато от дыры.

— Ты же сам их туда послал, — заметила я.

— Потому что так они быстрее наберут силу. На мелких животных это и без того получается не слишком-то скоро…

— А почему бы не перевести их на крупных животных? — поинтересовалась Натка и встретилась взглядом с коровой, которая как раз на нас уставилась. — Гм, ну если не на животных, то на деревья, как ты делал.

— Вытягивать силу из деревьев может только тот, кто уже много вытянул ее из животных и людей, как я, например. Я не хочу учить их набирать такую силу. Простолюдины не приспособлены для этого, у них нет ни контроля, ни достаточной самодисциплины.

Натка сморщила нос.

— Ну да, мы помним, твое величество, что они не так прекрасны, как ты… А если кто-то из них сам догадается, как стереть в порошок какую-нибудь там лисособаку? Ты же сам говорил, что это не так сложно, тем более, что на маленьких животных они натренировались.

— Я им запретил это делать, — внушительно сообщил король. «И путь только попробуют» — так и витал в воздухе конец его фразы. Натка с сомнением поглядела сначала на меня, а потом на Лида, но промолчала. Ученики старательно «собирали колорадов», солнце светило почти по-летнему…

Вечер тоже выдался неожиданно теплым. Точнее, теплым для нас, потому что ученики жались у костра и дружно стучали зубами. Особенно сильно мерз Геф.

— Чего это за холодрыга? — недоумевал он, сидя чуть ли не в обнимку с костром. — Даже зимой такой не бывает! Прошлой ночью, если честно, чуть не окочурился, а этой даже спать неохота ложиться… Слушай, Рет, а это не может быть от колдовства?