Научи меня - Людмила Молчанова

- А я хочу братика, - встрял между ними Кирилл и потянул Катю в сторону, чтобы быть ближе к Мишке. - А ты?

- А я не хочу братика!

- Миша!

- Что? Он спросил.

Кирилл, широко улыбаясь, хлопнул глазами и под шумок стащил со стеллажа очередную коробку с вкусностями.

- Не давите на меня, - она поясницу потерла и, вспомнив о чем-то, усмехнулась. - Вы решили измором меня взять, да?

Они вдвоем на нее уже несколько месяцев наседали, всеми силами стараясь сломить сопротивление. А все потому, что Кате не хотелось узнавать пол малыша до рождения. Для нее это было как-то священно, интимно, но существовало одно но. Любопытство сжигало и ее. Мишка даже предложил, если уж она так не хочет знать пол своего ребенка, чтобы врач рассказал только ему, по большому-большому секрету. Но Катя возмутилась и врезала мужу по плечу, заявив, что от неизвестности они будут мучиться вместе.

- Я не хочу мучиться, - возразил Подольский, поймав ее запястье. - Я хочу знать, к чему готовиться.

- К чему тебе готовиться? Ты рожать собрался?

- Я собрался воспитывать. Это очень тяжелое и ответственное занятие, - патетично провозгласил муж.

- Какая разница, кого воспитывать - мальчика или девочку?

- Огромная, чтоб ты знала. Я вас, девочек, знаю. С вами только слабину дай - на шею сядете. А это, тем более, дочь с твоими генами.

- И с твоими тоже, - подковырнула девушка, ухмыляясь.

- Вот именно, - согласно кивнул Миша. - Ты представляешь, что вырастет? Атомная война. Ее надо будет держать в ежовых рукавицах. Никаких гулянок...

- Мальчиков? - заботливо подсказала Катя.

- Тем более, - отбрил Подольский, и Катя как-то заранее посочувствовала своей возможной дочери. - Какие мальчики? Нет, с ней надо будет строго. Чтобы ни-ни.

- А если мальчик?

- Тут проще.

- Да? И чем же?

- У него будет старший брат - пример для подражания.

Катя с сомнением посмотрела на бегающего вокруг них Кирилла, периодически кидавшего в корзину коробки с машинами и дисками. Хорош пример.

- Ты предлагаешь Кириллу брата воспитывать?

- Ну почему же, - Миша скромно пожал плечами и покатил тележку дальше. - Я буду тоже пример подавать. Хороший. И вообще, сын у меня боксером станет.

- Через мой труп.

- А что? Мужской такой спорт. Чем тебе не нравится?

- Шахматы тоже спорт, - огрызнулась Катерина и в защитном жесте прикрыла живот. Шутки шутками, но сына кому-то там бить она не позволит. - Никакого бокса.

- Тогда карате.

- Миша!

- Вот видишь? Мы уже ругаемся. Если бы заранее знали, кто у нас родится, не ругались бы сейчас.

- Отстань. Теперь тем более не будем узнавать.

Мишка печально вздохнул, на ее живот покосился, но спорить не стал. Но Катя мужа своего знала - надолго ему терпения не хватит.

- Я пойду пока макароны возьму. Вы где будете?

Подольский неопределенно махнул рукой.

- Здесь.

- Ясно. Не уходите далеко.

Осторожно обходя людей, суетящихся и толкающих перед собой набитые доверху тележки, Катя подбиралась к нужному ряду. Зря они сегодня решили поехать, да еще вечером. Пятница - все, наверное, загород или на дачи собираются, поэтому народу - тьма. Не протолкнешься.

В ряду макаронных изделий народу было не меньше. Да еще все с тележками, перегородившими проход. Катерина, решительно выдохнув, начала осторожно лавировать между людьми, пробираясь все дальше и дальше. И когда почти протянула руку к красной пачке, ее кто-то вбок толкнул тележкой, заставив покачнуться и охнуть от неожиданности.

- Простите, пожалуйста, - запричитала приятная женщина ее возраста, поправляя очки и испуганно протягивая руку Катерине. Катя от этого жеста только отмахнулась. - Меня саму толкнули, а еще ребенок дергался... - и сразу же, как бы стараясь показать, что говорит правду, женщина дернула за руку мальчика лет четырех, топтавшегося рядом с ней. - Говорила тебе - не бесись. Ты видишь, сколько народу!

- Нет, правда, все в порядке, - Катерина успокаивающе улыбнулась мальчику и его матери. Смотреть, как ругают детей, она не любила. И хотя самой иногда приходилось журить и наказывать Кирюшу, на людях она старалась этого не делать, тем более, на повышенных тонах. - Ничего страшного.

- Еще раз извините.

Катя теперь только невнятно пробурчала, побыстрее подхватила пачку макарон и начала аккуратно пробираться между людьми назад.

- Что-то случилось? - Мишка, ее увидев, сразу подозрительно прищурился и оглядел ее с головы до ног. - Ты какая-то взъерошенная.

- Все нормально. Просто в ДТП попала.

- Какое ДТП?

- Да с тележкой столкнулась чуток. Ничего страшного, Миш, не надо так нервничать.

- Ни на минуту тебя нельзя оставить. Лучше на, - к ней подкатили тележку, - стой здесь, а я все докуплю. Черт нас дернул сегодня приехать, - как старая бабка, бурчал себе под нос муж и порылся в кармане, выискивая список продуктов. - Много еще?

- Нет, там только хлеб остался и минералка.

- Я возьму. Не уходи никуда.

Мишка быстро сгонял за продуктами, вернулся к ним, и всеми вместе они бодро покатили к кассам, у которых вились длинные очереди толпившихся людей. Муж в момент помрачнел и хмуро оглядел народ.

- Чтобы я еще раз сюда приехал...

- Не ругайся, тут ребенок, - Катя Кирилла за руку взяла и потянула к кассам. - Пойдем очередь займем.

Так получилось, что встали они как раз за той женщиной с ребенком, которая и спровоцировала "аварию". Катерина с ней снова переглянулась, как-то смущенно кивнула, и ободряюще улыбнулась.

- Вы последние?

- Да. Но касса вроде быстро работает.

- Это хорошо, - кивнула Катя и отвернулась к Мишке. - Слышал? Должны быстро освободиться.

- Угу, - согласился муж, правда, без особой уверенности. - Пить хочешь?

- Не хочу.

Время тянулось медленно, как ленивая муха летом, и Катя всеми силами пыталась угомонить мужчин, которые чего-то монотонно ждать просто ненавидели.

- Простите, - позади них кто-то зашевелился, кого-то пропуская, и Миша посторонился, прикрыв собой Катю, чтобы ее случайно не толкнули. - Извините. Лен, я тебя еле нашел. Вы бы еще дальше ушли.

Голос казался смутно знакомым. Изменившимся, ставшим более глубоким, взрослым, выдержанным, но, тем не менее, со знакомыми нотками. И осанка. Чуть сутуловатая - от постоянного сидения за компьютером. С годами сутулость только усилилась - немного, но все-таки заметно. А разворот плеч, стиль в одежде и походка - те же. Тяжело забыть человека, с которым прожил не один год и отдавал всего себя. Хотя вроде бы и не осталось ничего - только общие воспоминания, не всегда радостные, - но все равно тяжело.