Докричаться до мира - Оксана Демченко

Я увидела его сразу и чуть не задохнулась от новой волны отчаяния.

Не думала, что Эл так страшно изменится за какой-то час. Он едва дышал и не сразу признал нас, лишь изредка выныривая из небытия. Ринк виновато вздохнул, поднимая легкое тело и ощущая, как этим причиняет дополнительное страдание. Я взяла непривычно вялую и очень холодную руку, чуть сжала в ладонях, согревая и принимая его муку. Веки дрогнули и позволили мне увидеть глаза, еще более темные, чем обычно. Ему не нравилось умирать так, причиняя своим видом и состоянием дополнительную боль мне. Еще он думал о том, что нелепо бросил меч на четвертом уровне. Ринк кивнул — найду и принесу в транспорт. Он тоже поймал тень огорчения и даже примерное место, где надо вести поиск.

Мы торопливо двигались к лифту, а я твердила ему: потерпи. Все будет хорошо, мы тебя вытащим. Он не верил, но покорно терпел, чтобы не расстраивать меня еще сильнее. Вроде уже некуда, но в его сознании я ясно разобрала очень старую уверенность в том, что с Хьертта я вернусь одна. Он, кажется, думал так еще до старта! Вот вылечу и припомню нахалу очередную тайну от уже-жены. Он разобрал и эту мысль, чуть улыбнулся уголками губ моей уверенности в наличии таких далеких и соблазнительных перспектив скандала. Было бы здорово.

Сознание оба окончательно потеряли где-то между третьим и вторым уровнями. Я нашла уже близкую Рилу и попросила готовить катер. Она все знала, заранее отправила волвеков навстречу. Ринк довольно кивнул, увидев носилки и ребят из пополнения, только что выпущенных из загонов, ожидающих нас у лифта.

Это хорошо, кивнул он, переходник подождет. Четвертый решил сперва найти меч. И я была ему за это очень благодарна.

Второй лифт, ангары и разом потемневший от взгляда на лица умирающих Сим. Катер, стартовавший очень мягко и бережно. Нам даже не подгрузили иных больных, только тех четверых незнакомых волвеков при носилках.

Дорога до Тор-а-мира заняла минут десять, не больше. Впрочем, и этого хватило, чтобы Тиэрто привык к моему умению передавать образы, устроился без помех и отвлекающих факторов в кресле пассажира и одним рывком подмял мой разум, въелся в сознание, как червяк в яблоко: глубоко, нахально и основательно, выбирая самое «вкусное» и не думая о чужом — то есть моем — комфорте. Он перебирал данные архива хозяев, рылся в сведениях, добытых на Релате совместно с Ялитэ, отсматривал истории болезней наших тамошних пациентов и способы обработки экипажа корабля, вглядывался в информацию об исследованиях Лиммы. Впервые я встретила айри, способного, кажется, читать мысли, а не образы и настроение. Это было больно, утомительно и противно до рвоты. Еще я знала наверняка, он и сам никогда не встречал полностью открытого читаемого сознания и рылся бесцеремонно, не осознавая моей боли.

Он понял ее, лишь когда сознание не выдержало.

Я очнулась в ангаре Тор-а-мира, на руках у жилистого и страшно возмущенного Сима.

Врач шел рядом и виновато рылся в аптечке, не глядя под ноги. Нащупал стимулятор, ввел двойную дозу. Сильно он меня выпотрошил, если уже освоил и это!

— Извини, я не встречал таких, как ты, — почти сердито буркнул он. — Вэрри твердил о вас, но я не верил ему. Хотя и он обещал меньше. Очень больно досталось?

— Нормально, — вздохнула я, не делая попыток покидать руки Сима. До чего удобное определение нашел однажды Йялл! — Хоть с пользой?

— Не так быстро, я должен все обдумать. Много нового и, пожалуй, противоречивого.

Но в одном ты права: три дня у нас есть, если вы их свом даром на краю смерти удержите. Сим, вернешься в купол — найди вторую и тащи срочно сюда.

— Яли? — уточнил Сим.

— Да. — Я вспомнила, что старый айри не знает ее имени.

Зато он отменно знал другое — как работают капсулы выживания, где на корабле плазма крови и что надо делать срочно, в первую очередь. Я повторяла его движения, как марионетка, поскольку червяк снова сидел в мозгу. Сим увел новых волвеков, которые с ужасом смотрели на нашу работу через полупрозрачную дверь отсека. Они решили, кажется, вернуться в Гнездо и помогать там. Мы толком не заметили, быстро и сосредоточенно подключая к телам, на которых уже проявились отчетливые внешние признаки жутких перемен, системы жизнеобеспечения. Катетеры, зажимы, датчики, мышечные стимуляторы, дублирующие органы…

Он управился чуть раньше и стремительно проверил мою работу. Довольно кивнул и собрался включить заполнение.

Я отрицательно покачала головой. Занятно — мы совершенно не разговариваем!

Собрала остатки дара и вытянула из тел следы пирана — все, что еще посильно и возможно. Он отслеживал мою работу через сознание и остался очень доволен. Даже подкатил один из операционных столов и помог сесть, отчетливо понимая, что ноги меня уже не держат. И включил заполнение. Серое лицо Эла скрылось под слоем питательной жидкости, крышка встала на место. Если мы ничего не придумаем, живым я его видела сейчас в последний раз. Кажется, это должно было вызвать если не истерику, то хотя бы боль. Но во мне уже не осталось своих эмоций и даже своей боли. Дед и Эл висели грузом почти непосильным, но снять его было совершено невозможно. Врач ушел, деловито уточнив, где архив, вынутый из нижних ярусов Гнезда.

Первый транспорт подойдет через час, с ранеными на борту особо не разгонишься.

Пока я могу хотя бы лечь и дать отдых мышцам. Руки, неловко путаясь, отцепили Жнеца и устроили его на соседнем столе. Полчаса я тупо смотрела на меч, мучительно ожидая хоть каких-то изменений в состоянии двух бесчувственных тел.

Все же введенная еще в Гнезде доза блокатора огромна, в питательной жидкости сейчас — куда более совершенная сыворотка, зараженная кровь полностью меняется, да и снабжение кислородом идет полноценно.

Первым вернулся Эл. Не то чтобы пришел в сознание, но стал гораздо ближе к жизни, чем прежде. Мы даже почти могли общаться. Настолько, что он умудрялся сердиться за отнятую боль и считать, что его часть ноши куда легче. А еще я точно знала, они там вдвоем, Эл и Дед рядом, и так им проще.

Я вздохнула почти успокоено и взялась за Жнеца.

Плохо мне или хорошо, но это не повод заводить на его лезвии ржавчину. К тому же работа монотонная и привычная, она помогает отвлечься и отдохнуть. А потом больничный отсек стал угрожающе быстро заполняться. Их было куда больше, чем мне бы хотелось. Сперва Сим привез катером первых, самых тяжелых, в сопровождении Тимрэ и еще двух врачей-айри, пообещал вторым рейсом доставить Яли, ее уже ищут, стоит где-то в одной из цепочек сопровождения детей. Почти сразу подошел транспорт. Жнец сиял первозданным металлом и был мною вполне доволен. Его ночь на исходе, но она удалась.

Я виновато погладила крышки капсул и вышла из лаборатории. На корабле лишь одна ясная снавь, и мой дар нужен слишком многим. Бит, у которой разорваны мышцы спины, но она все равно пытается помогать другим, то и дело теряя сознание. Лэлу, умудрившемуся закрыть детей от слага и даже выжить после этого. Женщинам седьмого яруса, державшимся там вместе с Ринком и доставленным наверх с первой возможностью. Старшим мальчикам, на которых вышел еще один отпущенный вечными дикий. Одному из двух их учителей, чудом выжившему. Волвекам второго яруса, принявшим оружие без подготовки и вынужденным учиться на ходу, слишком высокой ценой. Кстати именно они отбили детей. Второму, напоровшемуся на четвертом уровне близ загонов стариков на повторную засаду и вообще непонятно, почему еще живому при таких-то ожогах…