Нищий - Евгений Щепетнов

Идти так было неудобно, но деваться некуда — скрытность прежде всего. Договорились так: эльфы стреляют из луков по целям. Левый бьет в левый край, правый — в правый, ну а в центр, понятно, Аранна. Бабакан и Каран прикрывают меня сзади и с боков — вряд ли там кто-то прячется, но все-таки. Скорее всего, эльфы побегут на нас, чтобы задавить массой — их же в три раза больше, — и тогда ударю я. Ну а коррективы уже по месту, никогда не бывает так, чтобы все прошло гладко и как задумали.

Последние сотни метров мы уже ползли по земле, извиваясь как ужи, — черт с ней, с одеждой, заметят — беды не оберешься. Уже чувствовался запах дыма — враги, вероятно, обедали.

Здесь степь разрезала еще одна (а может, и та же, только извивающаяся и меняющая русло) речушка, по берегу которой росли кустарники вроде ветлы или, скорее, тальника. Этим тальником эльфы и поддерживали огонь под большим котлом, в котором что-то кипело. Большинство спали, готовясь к бурной ночи, а кто-то чистил оружие, вощил тетиву лука или чинил снаряжение, пришивая лямку к вещмешку.

Я осторожно убрал голову из-за края обрывчика — от нас до них было метров пятьдесят. Как подойти, чтобы ударить с максимальной силой? Если сузить воздушный таран, я и отсюда стукну так же эффективно, как тогда по сосне — она аж вздрогнула в тот раз, — однако луч будет узким и я зацеплю только одного-двух человек. Это нерационально. Надо расширять луч метров до двух, но в этом случае желательно находиться от них хотя бы метрах в двадцати.

Решение пришло неожиданно…

— Будьте наготове, — сказал я своим товарищам. — Как только я ударю, бейте тех, кто остался в живых, в первую очередь приготовившихся к стрельбе из лука. Того, кто побежит ко мне с мечом, — я приму сам! Бабакан и Каран мчатся ко мне после того, как начнется суматоха. Но вперед не вылезать ни в коем случае — попадете под мой удар! Все всё поняли? Готовность три минуты.

Я прикрыл глаза, готовясь к рывку, потом открыл их, резко перекинул тело через небольшой обрыв высотой метра полтора и помчался прямо на лагерь эльфов.

Враги возбудились, заметив меня, закричали, стали хватать оружие, видимо узнав, сгрудились кучкой… И тут я встал как вкопанный и ударил всей своей мощью!

Удар воздушного тарана как бульдозером буквально вымел середину лагеря полосой шириной два метра. Под него попали минимум половина бойцов отряда, и их искалеченные тела улетели далеко за речку, как изломанные куклы, запущенные рукой подростка.

Тут же, свистнув, прилетели три стрелы, и упали еще трое эльфов. С ревом перемахнув обрыв, к лагерю кинулись Бабакан и Каран, размахивая обнаженным оружием, и эльфы не выдержали — они, деморализованные ударом, кинулись врассыпную, но далеко не ушли: еще трое свалились, дергая ногами, со стрелами, торчащими у кого в спине, у кого в голове. Оставшиеся четверо нырнули в спасительные заросли тальника и спрятались там, надеясь укрыться.

Бабакан с Караном попытались броситься за ними вдогонку, но я их остановил:

— Стоять! Не ходите за ними! Не хватало еще в кустах получить стрелу в пузо! Мне еще лечить вас! Я сам разберусь, отойдите все в сторону.

И я начал обстреливать кустарник огненными шарами, которые пробивали заросли, делая черные тоннели, поджигали кусты, — скоро весь тальник уже горел как свеча. Из него слышались дикие крики эльфов, один из них выскочил на открытое место, объятый пламенем, и Каран тут же зарубил его, чтобы не мучился.

Сзади кого-то затошнило — я оглянулся: бледная Аранна выдавала наружу все, что съела на обед.

— Я никогда больше не смогу есть мясо, жаренное на костре, — сказала она, вытирая рот.

— А ты что думала, война — это весело? — сурово сказал Каран. — Молодец, Викор, грамотно спланировал. Никто не погиб, никто не ранен — для такой операции это просто феноменально успешный исход. При наступлениях обычно потери бывают три к одному. А мясо есть начнешь… как голод припрет. Проверь, Викор, все крякнули, или есть еще живые?

Я взял за руку Аранну — ее рука была холодна как у покойника — и сосредоточился на обследовании местности. Посмотрел — нет, живых не оказалось, за исключением Виардона и Алдана. Ну и Аранны. Красных точек, кроме них, вокруг не было. Все остальные мертвы.

— Каран, мы сможем отогнать их лошадей в селение? — спросил я воина. — Жалко как-то бросать их тут.

— В принципе — можем. Почему и нет… Хорошие деньги, оптом загоним их барышникам, луки эльфийские можем продать — наши трофеи. В сумках у них надо пошарить — наверняка есть деньги. Давайте заночуем тут и займемся… я имел в виду «тут» — это где-то выше по течению, — поправился Каран, видя, как мы содрогнулись, представив перспективу ночевать рядом с кучей трупов. — Вы давайте за нашими лошадьми, и ищите место для ночлега выше по реке, подальше отсюда, а мы с Бабаканом сейчас соберем трофеи и присоединимся к вам, захватив и всех лошадей. До ночи еще далеко, но нам забот хватит, так что за дело! — И он решительно направился к немногим оставшимся во вражеском лагере палаткам.

Через два часа все мы собрались на берегу реки, в двух километрах выше по течению. Каран с Бабаканом обшарили сумки убитых — в них оказалось три сотни золотых, много припасов, — собрали все луки, что остались целы после боя, оружие, — все это можно продать, все пригодится в путешествии.

Я задумался: а нужно ли оно, путешествие? Решил поговорить об этом за ужином. Лошадей оказалось тридцать штук — видимо, остались от убитых прежде эльфов. Они использовали их как запасных. Возможно, планировали продать в селении. Это оказалось кстати — теперь мы могли нагрузить на них все трофеи.

В котле булькала похлебка, доходя до кондиции, а мы сидели у костра и строили планы. Вернее, я строил, а мои спутники задумчиво меня слушали и подавали реплики по ходу обсуждения.

— Ребята, от этой опасности мы избавились. Но назад я вернуться не могу. Вы же еще можете. Алдан, это последнее большое селение на границе пустыни, насколько я понял?

— Да. После него только отдельные ранчо скотоводов, и все. Но, Викор, мы вроде уже все обсудили по поводу нашего путешествия. Я подтверждаю свое участие. Ты, Виардон?

— Знаешь, Алдан, а я поеду назад. Прости меня, но для меня это слишком — кровь, грязь… нет лесов. Мне тяжко так жить, я не смогу. Я потянулся за тобой, потому что ты мой друг и мы с детства вместе. А так мне все это чуждо — война, интриги, кровь. Я и в «Зеленые братья» не пошел потому, что там надо было воевать. Шум, крики — это не по мне, я понял это окончательно в путешествии. Прости меня еще раз. Я домой.

Все замолчали, не глядя друг на друга, потом Аранна сказала:

— Я не оставлю Викора. Мне тоже это не нравится, но я не могу без него, я сейчас поняла это также окончательно. Викор, я с тобой.

— И я с тобой, Викор, — прогудел Бабакан, — хочется мир поглядеть, да и не могу я бросить этого недоделка, — он показал на Карана, — а он ведь точно за тобой увяжется, я знаю!

— Увяжусь, само собой, — подмигнул Каран. — Ты и без меня бы увязался, а я должен твою заплеванную бороду сберечь! Как ты без меня!