(Не)счастье для морского принца - Иринья Коняева

— Возможно, ты прав, — произнесла я задумчиво. — Молодым людям ведь только дай волю, они сразу схватят красавицу в охапку и утащат на край света.

— Я совсем не понимаю намёков! — ухмыльнулся Ульс.

— Всё ты понимаешь. Я хочу увидеть родителей и моих девочек, а ты давай иди к отцу и решай все необходимые вопросы. И помни: муренушка мне ВСЁ расскажет! В твоих интересах сделать это первым. И это не намёк, я прямо говорю.

Первое расставание далось непросто. Мы не могли оторваться друг от друга, наглядеться друг на друга. Но я понимала, что решение проблем не стоит откладывать в долгий ящик. Да и Серена писала много чего интересного, только я не стала читать всё внимательно, чтобы мысленно не проболтаться любимому демону. Сперва мне нужно получить совет папы. Ведь моя новая жизнь будет полна приключений и тайн, а тайны я хранить не умею совсем. И это настоящая катастрофа.

Поскольку я решила быть дамой ответственной и взрослой, сперва отправила Серене сообщение, что загляну к отцу в Жемчужный замок, проверю, всё ли там хорошо после моей инициации, мало ли, а затем сообщу о визите во дворец. И только потом активировала телепорт под укоризненным взглядом Ульса, который очень активно проявлял недовольство из-за того, что я не далась в объятия.

А потому что я прекрасно знаю, чем это закончится! Мы так с этого острова никогда не выберемся!

Отца я нашла в бывшем кабинете Килга. Вошла на цыпочках, посмотрела на расслабленную, спящую прямо в кресле фигуру. На огромном рабочем столе лежала моя записка.

Бедный папочка! Может, он так мирно и спокойно спит впервые с момента моего исчезновения. Виски совсем седые, а ведь он ещё совсем молодой, даже первую сотню не разменял. И тёмные круги под глазами. Я не дочь, я катастрофа…

Очень хотелось подбежать и обнять, прижаться к самому близкому и родному человеку, но я лишь смотрела на папу и молча заливала слезами тёмно-синий ковёр.

Только сейчас до меня по-настоящему дошло, что испытывал он, когда исчезла единственная, любимая, если не сказать: обожаемая дочь. Да папа надышаться на меня не мог! Во многом благодаря ему я выросла такой самоуверенной и немного избалованной. Самую чуточку.

Тихонько звякнула почтовая шкатулка, и папа открыл глаза, машинально протягивая руку в её сторону. Возможно, ждал от меня весточки.

— А я… лично решила, — шмыгнув носом, пробормотала, стараясь не шаркать от смущения ножкой. Слёзы лились и лились и, кажется, не собирались останавливаться. — Хватит писем, да?

— Бри!

Папу словно подменили. Только что в кресле спал уставший, измученный мужчина средних лет, а сейчас ко мне летит настоящий боевой маг, глава рода и мой родной папулечка с явным намерением раздавить в объятиях.

Кинулась ему навстречу, прижалась крепко, больно уткнувшись носом в пуговицу. Но это неважно. Ничто не было таким важным, как то, что папа рядом, с ним всё хорошо, я жива-здорова, мы вместе.

Объятия не были долгими. Отец быстро вспомнил, что так вести себя не полагается, а потому отстранился, удерживая меня за плечи и внимательно разглядывая.

— Что-нибудь случилось из того, что я должен знать? Ты вернулась домой или?..

— У меня всё хорошо, пап. Инициация, по моим ощущениям, длилась не так долго, как я отсутствовала. Но я всё равно успела по тебе соскучиться! — добавила с улыбкой. Отец молчал, побуждая продолжить, и руки не убирал. Будто привыкал к мысли, что его дочурка дома, целая и невредимая. — Я там немного не справилась, поэтому мне помогли Килг и мурена, которая… Э-э-э. А Ульс тебе рассказал про некоторые их особенности? — От наплыва эмоций плохо соображала и не могла вот так сразу вспомнить содержание своих писем, особенно тех, что успела отправить из-под воды контрабандой.

— Да, он сообщил, что они демоны, — без толики недовольства или смущения ответил отец.

— Иайана — хранительница их рода. Мы все связаны ментально. В общем, они с Килгом как-то ко мне пробились, то ли вместе, то ли по очереди, я там была в таком невменяемом состоянии, что до конца не разобралась.

— Страшно было?

— Больно, папа. Правда, очень больно. И одиноко. Но больше всего — непонятно.

— Я тысячу раз себя проклял за то, что не дал тебе прочитать семейные хроники и записи основателя рода, — с тяжёлым вздохом признался отец. — Но кто же знал, что ты… Хотя о чём я? Я был уверен, что ты попытаешься инициироваться, именно потому перенёс все сведения в твой нелюбимый деревенский домик.

Так вот где он прятал самые интересные книги!

Шило в неприличном месте тут же зашевелилось, призывая немедленно переместиться в унылый городишко на отшибе цивилизации. Никогда не могла понять, зачем нам там особняк — хотя нет, не особняк, а скорее домишко, — и почему отец каждое лето рвётся туда, оправдываясь рыбалкой и охотой. Видимо, просматривал нужные сведения, пока я бегала по полям и лугам, собирая цветы и играя с деревенскими в прятки и жутики.

— Внезапно одолела тяга к деревенской жизни, — немного манерно произнесла я, копируя интонации мамули.

Отец расхохотался. Звонко. Радостно. Выплёскивая накопившееся напряжение.

— Все книги уже в доме, но, думаю, тебе есть чем заняться, так что чтение можно отложить на потом. Кстати, я заказал все ужасные книги твоего любимого автора, он написал целых пять штук этого… непотребства. Какой кошмар, дочь! Не думал, что ты читаешь такое! — с возмущением произнёс отец.

Но заказал! Сердце затрепетало от любви к заботливому и самому лучшему в мире папуле! Жаль только, ознакомился с содержимым. С другой стороны, я уже большая девочка, при женихе, так что могу держаться чуть более уверенно даже с папой. Тем более он меня любит и всё равно простит!

— Думаю, беседа о литературе не столь важна, как моё будущее, — произнесла я, изо всех сил стараясь не краснеть. — Лучше скажи, что мне делать с подругами? Я не умею врать и более того, я не хочу врать именно им. Но Ульс категоричен в данном вопросе, а наша мурена-хранительница всегда на связи и контролирует процесс.

— Милая, — вздохнул папа и, наконец, отпустил меня, жестом пригласив занять удобное мне место, сам же вернулся в любимое кресло. — У нашей семьи достаточно секретов, которые ты не выдаёшь, верно?

— Да.

— Считай, что Ульс и Килг — тоже твоя семья, и их секреты не менее важны, чем наши.

— То есть ты уже смирился, что дочь выйдет замуж за демона? — задала я вопрос, который в глубине души меня очень волновал.

— Я желаю лишь одного — чтобы ты была счастлива, дочь. Знаешь, сколько я получил предложений руки и сердца после твоего первого бала?

— Семь или восемь. — Я честно попыталась вспомнить о том, что когда-то представляло для меня невероятную ценность, но так и не смогла. Это был прожитый этап, и ненужная информация словно стёрлась из памяти.