Борджиа - Мишель Зевако

Тень приблизилась. Это была одетая в черное женщина. Анджело узнал ее. Это была Мага!

И рот аббата, уже приготовившегося позвать стражу, закрылся. Он очень ясно почувствовал в этот момент, что для папы наступил последний час.

– Нечего беспокоиться, – шепнул он на ухо старику. – Это ходит безвредная нищенка.

Роза Ваноццо медленно приблизилась и остановилась перед папой. Понтифик не видел ее лица, наполовину скрытого черным шарфом, накинутым на голову.

– Что вы хотите? – жестко спросил папа.

– Чтобы Родриго Борджиа поговорил со мной наедине, – ответила она так тихо, что ее мог услышать один папа. И сразу же после этого она добавила: – Воздух пронизан преступлением. Ваша жизнь под угрозой. Если вы меня услышите, спасетесь. Не послушаете – погибнете… Выбирайте… Только быстро!

– Вы сказали, что можете меня спасти? – пробормотал он тихим голосом.

– Да!.. И могу это сделать одна!.. Отправьте этого человека прочь!

Старый Борджиа колебался в боязливой нерешительности…

– Анджело! – вдруг сказал он. – Удались, дитя мое.

– Достаточно, – заговорила женщина, – чтобы он отошел подальше и не мог ничего услышать… Он может не упускать нас из вида.

– Ты слышишь, Анджело? – игриво сказал старый Борджиа. – Отойди немного в сторонку, но пляжа не покидай; я должен всегда тебя видеть.

Аббат повиновался и отошел на пару десятков шагов.

– Говорите, добрая женщина! – сказал тогда папа.

Роза Ваноццо скинула с головы шарф, закрывавший большую часть лица.

– Узнаете меня, Маэстро? – спросила она.

– Мага! – воскликнул папа.

– Вы можете меня схватить, если захотите… – холодно сказала Роза. – Но предупреждаю вас: вы бы погибли, если бы я не появилась здесь, чтобы спасти вас.

И опять ужас охватил старого Борджиа.

– Говорите же! – проговорил он с тревогой.

– Но сначала вы должны полностью поверить мне…

– Жду, что ты мне скажешь, кто здесь хочет нанести мне удар, почему и как смертельная угроза нависла надо мной?..

– Этого я вам не скажу. Не могу вам этого сказать.

– Чего же ты от меня хочешь? – начал проявлять нетерпение папа.

– Предложить вам обмен… Два живых существа находятся под угрозой. Вы и еще одна несчастная, о которой я вам сейчас скажу… Вы можете ее спасти. Если вы спасете ее, я спасу вас! В противном случае – пусть всё идет своим чередом!

– Не поимаю!.. Та, о ком вы говорите… Кто она?

– Графиня Беатриче, дочь графа Альмы.

– Беатриче! – удивился старик. – И ты говоришь, что я могу ее спасти?..

– Послушайте, – быстро заговорила Мага. – Вы убили ее мать… Вы можете, вы должны спасти дочь… Беатриче похитили… Это сделала Лукреция!

– Лукреция?

– Беатриче похитили и увезли в этот замок, из которого она никогда не выйдет… Скажите одно только слово, заставьте Лукрецию, и Беатриче будет свободна.

– А если я откажусь?

– Я уже сказала, что предлагаю обмен: ваша жизнь против жизни Беатриче… Жизнь за жизнь!

Старый Борджиа вздрогнул.

– Я спасу Беатриче!

– Клянетесь?..

– Клянусь Евангелием и Святым крестом…

– В таком случае, – медленно проговорила Мага, – вы спасены… Если вы верите в Бога, возблагодарите его, что он дал вам возможность обменять свою жизнь на другую.

Папа хотел еще кое о чем расспросить странную женщину, но она отступила в темноту и исчезла в ночи. В течение нескольких минут папа оставался в неподвижности, одновременно и удивленный, и испуганный. Потом он позвал аббата Анджело. Тот поспешно приблизился.

– Ты был прав, – сказал ему Борджиа. – То подходила ничем не опасная нищенка. Она попросила у меня благословения.

– И Ваше Святейшество его дал?..

– Я же сказал тебе, Анджело: прощение и милосердие дают душе огромную радость. Давай возвращаться.

И они поспешно направились в замок. У самых входных ворот их встретила Лукреция, окруженная стражниками с факелами.

– Ах, отец! – вскрикнула она. – А я уже пошла вас искать… Я так беспокоилась!

– Добрая Лукреция! Я никогда не мог лучше оценить твою преданность!.. Пойдем, нам надо поговорить о серьезных вещах.

Папа вернулся в свои покои, Лукреция пошла за ним. Позади проскользнул аббат Анджело.

Роза Ваноццо нанесла жестокий удар чувствам Рагастена, когда объявила ему о скором прибытии Чезаре. Шевалье сначала застыл, как громом пораженный. Он догадался, что за месть уготовила Лукреция. Из долгой летаргии его вывел рыбак. Он коснулся Рагастена рукой и жестом пригласил следовать за собой. Рагастен машинально повиновался.

Рыбачья хижина состояла из двух комнат. Первая, куда поначалу вошли Рагастен и Спадакаппа, служила одновременно кухней, столовой и комнатой для сна. Второе помещение использовалось как склад. Его заполняли охапки хвороста и сетки с продуктами, подвешенные к потолочным балкам. Рыбак раскидал одну из куч хвороста; открылся люк, полузаваленный обрывками парусины. Рыбак открыл люк и спустился по лестнице в подвал среднего размера. Подвал был обставлен сравнительно богато, учитывая скромную обстановку верхних комнат. Там находились три кровати, стол, шкаф с провизией. Стало ясно, что подпол должен был служить укрытием и еще является таковым. Но кому?.. Рагастен об этом даже не спросил. Он поблагодарил хозяина, который только и сказал:

– Здесь вы в безопасности… Выходите отсюда только ночью.

Рагастен прямо в одежде бросился на одну из кроватей, тогда как Спадакаппа устроился по соседству. Через час шевалье соскочил с кровати и собирался было кликнуть верного конюшего, но Спадакаппа крепко спал. Еще бы! Он ведь не был влюблен!

Рагастен с завистью посмотрел на него, потом поднялся по лестнице в хижину. Там чинил свои сети рыбак, которому с зарей предстояло выйти в море. Рагастен вышел из хижины и быстрым шагом направился к замку. Ночь была темной; местности он не знал и тем не менее шел очень уверенно, руководствуясь инстинктом, ведшим его не по дороге, а вдоль берега.

Рагастен забрался на скалу и жадно рассматривал здание, в котором обитали одновременно и Лукреция, и Примавера. Вокруг замка шел ров, заполненный водой. Рагастен последовал вдоль этого рва… Ему потребовался целый час, чтобы вернуться в исходную точку. Он прошел по кругу вдоль крепостной стены, задержался перед главными воротами. Со всех сторон замок выглядел неприступным.

Рагастен уселся на камень и опустил голову на руки. Он чувствовал себя погибшим. Мало-помалу ночной мрак рассеивался. И тогда Рагастен смог оценить грозного противника, которого он собирался атаковать. Удрученный, шевалье поспешил к хижине, куда пришел совершенно изнуренным…