Перри Мейсон: Дело о бархатных коготках. Дело о фальшивом глазе - Эрл Стенли Гарднер

Держа в руке повестку, Перри Мейсон оглядел собравшихся зрителей и поймал обеспокоенный и удивленный взгляд Деллы Стрит, которая сидела на одном из боковых стульев в конце зала. Она приподняла газету, которую держала в руке, и многозначительно посмотрела на нее. Перри Мейсон почти незаметно кивнул, а потом подмигнул секретарше.

— Приглашайте следующего свидетеля, — сказал судья Винтерс окружному прокурору.

— Джордж Пурли, — объявил Бергер.

После того, как Пурли принял присягу, Бергер повернулся к Мейсону.

— Мистер Пурли — известный эксперт-графолог и специалист по дактилоскопии, и его квалификация не требует подтверждения. Он давно работает в управлении полиции и…

— Я не стану оспаривать квалификацию мистера Пурли при условии, что у меня будет право провести перекрестный допрос, — сказал Мейсон.

Бергер небрежно кивнул и повернулся к свидетелю:

— Вас зовут Джордж Пурли, и вы уже на протяжении некоторого времени работаете в управлении полиции, как специалист в области графологии и дактилоскопии?

— Да, сэр.

— Были ли вы четырнадцатого числа этого месяца в доме Хартли Бассета?

— Был.

— Вы видели тело убитого мужчины на полу в кабинете в доме Бассета?

— Видел.

— Обратили ли вы внимание на портативную пишущую машинку на столе рядом с телом?

— Да, сэр.

— Обратили ли вы внимание на лист бумаги, вставленный в пишущую машинку, на котором был напечатан текст?

— Да, сэр.

— Я демонстрирую лист бумаги и передаю его вам. Это тот лист бумаги?

— Да.

— Вы проверяли напечатан ли текст на той пишущей машинке, в которую был вставлен лист?

— Проверял.

— И что вы выяснили?

— Я пришел к выводу, что текст был напечатан не на той машинке, в которую был вставлен лист, а на другой, которую мы позднее нашли в доме.

— Где?

— В спальне миссис Бассет, одной из обвиняемых по этому делу.

— Делала ли она какие-то заявления по поводу того, что пишущая машинка принадлежит ей?

— Да, сэр.

— Что она говорила?

— Она сказала, что это ее машинка, и она ее использует для написания писем личного характера. Иногда она сама печатает письма, а иногда приглашает для этого одного из помощников мужа.

— Она что-то говорила про свое умение печатать на машинке?

— Да, сэр. Она сказала, что является профессиональной машинисткой, много лет работала по профессии и владеет слепым методом.

— Что такое слепой метод?

— Человек печатает текст, не глядя на клавиши пишущей машинки.

— Можете ли вы определить по напечатанному тексту, использовал ли человек слепой метод?

— Да, сэр. Если человек может печатать вслепую, то работает десятью пальцами и ударяет по всем клавишам с практически одинаковой силой. Если же человек печатает двумя пальцами, то сила удара разная, и на бумаге видны разные оттиски. Пусть они отличаются совсем немного, но это заметно.

— По вашему мнению, мистер Пурли, текст на этом листе был напечатан не на той машинке, в которой его нашли, и человеком, владеющим слепым методом, так?

— Да, сэр. Нет никаких сомнений, что документ был напечатан слепым методом и на портативной пишущей машинке «Ремингтон», которую нашли в спальне миссис Бассет. Скорее всего, это была профессиональная машинистка.

— Вы можете проводить перекрестный допрос, — сказал Бергер.

— Если я правильно понял показания, то текст был напечатан на пишущей машинке, которую в дальнейшем нашли в спальне миссис Бассет, — заговорил Мейсон. — После того, как текст напечатали, лист отнесли в кабинет и вставили в машинку. Все правильно?

— Да, сэр.

— Спасибо, — поблагодарил Мейсон. — У меня все.

Судья Винтерс сделал какую-то пометку в блокноте, кивнул Бергеру и сказал:

— Приглашайте следующего свидетеля, господин окружной прокурор.

— Артур Коулмар, — объявил Бергер.

Коулмар прошел вперед, принял присягу и сел на место для дачи показаний. Он моргал серыми глазами, словно был несколько озадачен и смущен, оказавшись в такой обстановке.

— Вас зовут Артур Коулмар?

— Да.

— Где вы работаете, кто ваш последний наниматель?

— Я был секретарем мистера Хартли Бассета, сэр.

— Сколько времени вы на него работали?

— Три года.

— Когда вы видели его в последний раз?

— Четырнадцатого числа этого месяца.

— Живым или мертвым?

— Мертвым.

— Где он находился?

— В своем кабинете.

— Как так получилось, что вы его там увидели?

— Я ходил в кино, а когда вернулся, увидел, что в доме суета. Люди бегали и пребывали в большом возбуждении. Я спросил, что произошло, и мне ответили, что мистер Бассет мертв. Кто-то отвел меня к нему в кабинет, чтобы я мог его опознать.

— Я думаю, что уже доказал corpus delicti[22], поэтому сейчас не буду говорить о факте смерти с этим свидетелем. С помощью него я хочу показать другие факты, — сказал Бергер.

Судья Винтерс кивнул. Мейсон, развалившись на стуле и вытянув вперед ноги, не сказал ничего.

— Вы хорошо знаете обвиняемую, миссис Сильвию Бассет?

— Да, сэр.

— Кабинет мистера Бассета находился в его доме?

— В том же здании, сэр. Насколько я понимаю, дом изначально проектировался как дом на две семьи или даже дом с четырьмя квартирами. Точно я не знаю.

— Офис мистера Бассета располагался в восточном крыле здания?

— Да, сэр. На нижнем этаже в восточной части.

— Вы сами где живете?

— На втором этаже в задней части дома.

— А работали где?

— В той части, где находился офис мистера Бассета.

— Вы разговаривали с миссис Бассет хотя бы время от времени?

— Часто.

— Вы когда-нибудь говорили с ней о страховании жизни мистера Бассета и сумме страховки?

— Да, сэр.

— Когда состоялся этот разговор?

— Возражаю против этого вопроса, как неправомерного, несущественного и не относящегося к делу, — заявил Мейсон.

— Протест отклоняется, — резким тоном произнес судья Винтерс с каменным лицом.