Магическая таверна - Татьяна Мещёрская

— Преследуешь меня, — совсем не вопросительно заявил он. Голос хриплый, по-своему привлекательный. — Ну идём, раз такая любопытная.

— Вы кто? — попыталась начать контакт я, но вопрос проигнорировали.

Неожиданно сильная рука схватила меня за шкирку, развернула и повлекла за существом. До этого я едва ли я соображала, куда мы всё время двигались, а сейчас поняла, что находимся в полном уединении. Темнота и тишина окружали со всех сторон, обступили плотно, досюда не доносилось никаких голосов. Сильная рука подтащила меня к тёмному строению, назначение которого я не успела разобрать и отпустила у ниши с фигурным тимпаном[24]. На полу рядом с нишей кто-то лежал.

— Это охранник, — пояснило странное существо, настырно подталкивая меня к зияющему провалу. — Проходи, наша встреча не должна быть неуютной.

Я упёрлась. Чёрная дыра пугала, но меня толкнули в спину, и я полетела по ступенькам в темноту.

Удар сердца. Страх свернуть при падении шею. Запах спёртого воздуха, какой бывает в подвалах. Пока летела вниз, зацепилась за шершавую стену, ушиблась, ободрала локоть, а упав внизу на колени, ненадолго отключилась. Очнулась практически сразу. Вскочив на ноги огляделась, вбирая в себя обстановку. Комната, стены уже гладкие, ровный каменный пол. Я точно в подвале. Мебели тут нет, если не считать пары дышащих на ладан стульев, а на полу, привлекая внимание, светится пентаграмма. Переливается красными линиями и символами заклинаний, написанных по углам. А впереди… оборотень. Советник Гирш Фан. Сидит на одном из стульев и смотрит на меня с крайне язвительным выражением лица.

— Опять ты! — громко воскликнула я, забывая о неприятностях.

И даже ободранный локоть потирать перестала. Мне остро захотелось пнуть по хлипкому стулу, чтобы тот развалился под этой тушей, а ещё лучше треснуть самого советника. Жаль, в руках ничего нет. И гаденькая ухмылка на противной физиономии оборотня сияет как приклеенная.

— Снова мы встретились, — сообщает очевидное он. — На этот раз встреча будет последней.

Подойдя, он хватает меня за руку и без церемоний впихивает в центр пентаграммы. К своему ужасу ощущаю, что не могу пошевелиться. Вообще двинуться не могу.

— Как же я устал возиться с тобой, — выдохнул он, потирая виски. И выглядит при этом очень искренним, словно в самом деле утомился, бедняга. Как будто по всему Эсшаору за мной бегал. — Но теперь ты попалась, умненькая, но при этом такая наивная человечка!

Гирш Фан прошёлся по краю пентаграммы, избегая наступать на алые линии.

— Не можешь пошевелиться? — издевательски процедил он. — Это для твоей же пользы. А то ты часто не знаешь куда деть руки, сгустками энергии швыряешься. Ну и от моего необычного друга тебя надо держать в безопасности… Пока что.

Я бросила быстрый взгляд на пернатого. Он тоже здесь, спустился и застыл у входа, смотрит на меня с плотоядным выражением в красных глазах. Не только крылья, теперь и затылок, и плечи мужчины украшают коричневые жёсткие перья. Настоящий перьевой воротник, ниспадающий с загривка на спину. Необычное украшение. А про швыряние энергией кто бы говорил! От отчаяния хотелось застонать или побиться головой об стену. Я попалась словно младенец! Теперь очевидно, что представление было разыграно как по нотам. И появление «старичка» с платочком для моего заманивания, и с пентаграммой подготовились. Просчитали, на что клюну, а я повелась. Возможно младший принц с его фигуристой мамашей тоже в деле — мне теперь очень и очень так казалось — уж слишком вовремя изолировали от меня Даэля. При нём никакие пернатые и на шаг приблизиться бы не посмели. Но в первую очередь я, конечно, дала маху сама. Закусив губу, удерживаю остатки самообладания. Мне страшно, безумно страшно, но включай мозг, Ника. Какие у меня варианты? Сразу не убьют; убили бы, если б хотели, а то вон какую пентаграмму изобразили: вся горит и сверкает. Я предельно внимательно изучила алые линии. Как к ритуалу готовились. Я им для чего-то нужна. И, придя к такому выводу, об этом раздражающе счастливому оборотню и заявила. В лоб. Со всей возможной эмоциональной реакцией. Хорошо, что умение говорить проклятой пентаграммой не блокируется.

— Верно, — кивает советник. Глаза светятся жёлтым, доволен очень. Оценив моё внимание к пентаграмме, снова кивнул. — Я тут полчаса ползал на брюхе, рисуя её, — сказал он. — Столько приготовлений для иномирянки, гордись.

Горжусь. А когда выберусь, буду гордиться ещё больше.

— Крови моей хотите, — мрачно выдаю я. — Чем тебя купила Трия Кьюрсон, советник, что ты так стремишься исполнить задание? Как она вообще на тебя вышла? Студентка драконесса и целый советник императора. Вы с ней родственники что ли? Или на брудершафт пили.

Гирш Фан поморщился.

— Надо было и голоса тебя лишить, — проворчал он, шокированный моей беспардонностью.

Но не до церемоний, когда прощупываешь ситуацию. На самом деле я совсем не считала, что Трия и Фан родственники. Невозможно, когда один оборотень, а вторая дракон, но нужно было тянуть время и я тянула. И думала, думала. А потом, как знать, вдруг советник расколется. Откуда-то издалека ко мне пришла горячая волна беспокойства, указывающая на то, что моё отсутствие обнаружено и Даэль ищет меня. Ох, ещё бы знать сможет ли он услышать мой зов из пентаграммы. Глушит она связь избранных, как возможность передвигаться или нет? «Даэль!» — мысленно воззвала я, но ничего больше не ощутила.

— Я не могу быть родственником чешуйчатой, — не стал разочаровывать меня Гирш Фан, поясняя. — Ревнивая драконессочка тут совсем ни при чём. Просто в какой-то момент наши желания совпали, и я сам вышел на неё. — Оборотень сверкнул жёлтыми глазами. — Было удобно подобраться к тебе с этой стороны. Узнавать куда собираешься пойти, с кем дружишь, когда заканчиваются занятия. Кьюрсон так старалась.

Ясно. Ещё неизвестно кто кого использовал. Интересно, как отреагировала бы гордячка Трия, узнав, что была у оборотня на посылках. Что-то я не о том думаю. От нервов наверно. Нужно попытаться сосредоточиться и дать знать Даэлю где я, представить путь, которым бежала сюда. Но в голове началось путаться, в висках заломило. Очевидно пребывание в пентаграмме не проходило бесследно. Надо держаться. Держись Ника! Я подавила желание потереть виски, чтобы не показать врагу слабость. Наоборот, прикусила изнутри щёку, болью прочищая затуманенное сознание. В голове посветлело.

— Сколько пренебрежения к драконам, — наугад бросила я, однако неожиданно сработало. — Трию за никчёмную держишь, чешуйчатыми называешь, а сам императору-дракону служишь, — поддела я.

— Мне это было выгодно! — рявкнул Гирш Фан. Скулы у него заострились, в округлившихся, во всю отливающих желтизной глазах проступило фанатичное выражение. Со служением я явно наступила на больную мозоль. — Все землянки перед смертью такие дерзкие? Ты мне надоела, девка!