Звездная пыль калибра 5,56 - Олег Шовкуненко

Всего через несколько секунд среди звездной пыли расцвела огненная хризантема. Жизненная сила Барбары Ковальской исчезла. Ее словно выключили, стерли грязной тряпкой, после которой в душе Учителя остались лишь страшные кровавые разводы.

– Все… конец… – Луиза закрыла лицо руками.

– Конец, – подтвердил Николай. – Пусть покоится с миром.

– Николай, скажи мне, что Дэя жива! – подбежав к Великому Учителю, Грабовский схватил его за плечи и с надеждой взглянул в глаза.

– Жива. – Строгов не лгал. – Дэи нет на корабле.

– Как нет? – На лице Марка отразилась радость вперемешку с солидной долей тревоги. – А где она?

– Не могу понять. – Николай прислушался. – Где-то рядом. То ли на Воларде, то ли в космосе. Пространство плотно набито голосами, вопящими о помощи, их страшная энергия заглушает все вокруг.

Упоминание о боли и страданиях заставило корсиканцев снова прильнуть к иллюминаторам. «Призрак» сумел справиться с пожаром и теперь медленно отползал подальше от грозного противника. Главные ускорители не работали, и некогда скоростной корабль теперь черепашьим шагом плелся на маневровых двигателях. Далеко ему не уйти. И не только потому, что запас химического топлива ничтожно мал, а потому, что «Призраку» просто не дадут это сделать. Расправившись с ненавистным лихтером, черный крейсер взялся за следующего противника. Он изменил курс и ринулся вдогонку за едва живым разведчиком.

– Сейчас его добьют, – озвучил свои страх и боль Ян Микульский.

– Если бы хотели добить, то уже добили бы. – Грабовский сказал то, о чем Великий Учитель думал уже давно.

– Что же тогда? – пролепетала Луиза.

– Они его загоняют.

Иллюстрацией к словам Марка стали залпы из плазмометов, которые расцветили космос перед самым носом «Призрака». Кораблю ничего не оставалось, как спешно отвернуть.

– Точно, загоняют, – согласился Шредер. – Но куда?

– Поближе к станции. – Строгов прикинул возможные пути отступления поврежденного звездолета. – Там им займутся абордажные команды. Наверняка сейчас они уже грузятся в челноки.

– «Призрак» – довольно ценная штуковина, – согласился с другом Марк. – Боссы «Архангела» не захотят просто так его терять. Отремонтировать всегда легче, чем построить заново.

«Головорезы» оказались правы – «Призрак» попал в западню. Лишенный скорости, он не мог оторваться от преследования, а потеряв силовые экраны, оказался беззащитным перед самой плевой плазменной атакой. Неудивительно, что, зачехлив ионные орудия, крейсер погонял разведчика бодрящими ударами из плазмометов.

– Почему «Призрак» не стреляет? – робко удивился Шредер. – Ведь у них есть аннигилирующие излучатели.

– Не стреляет потому же, почему и не включает главные двигатели, – ответил Строгов. – У них нет энергии.

Зато энергии в брюхе гвардейца вырабатывалось хоть отбавляй. Он держал своего противника не в ежовых, а в огненных рукавицах, властно пресекая любые попытки изменить курс.

– А вон и стервятники. – Марк указал на десяток серебристых точек, показавшихся со стороны станции. – Спешат на кровавый пир.

Флаеры подходили плотным строем. Они могли не опасаться встречного огня или крутых виражей, которые мог заложить изувеченный противник. Сейчас они полные и безраздельные властители положения. Но что такое власть? Это лишь шаткое превосходство сильного над слабым, которое вмиг превращается в ничто, когда слабый забывает слово «страх». А чего мог страшиться экипаж «Призрака»? Смерти? Они и так, считай, в могиле. Единственное, что могло испугать этих мужественных людей, – это покорность судьбе. Нет, они не умрут как стадо баранов, покорно бредущих на бойню. Великий Учитель почувствовал, как голоса раненых и умирающих затмил вопль решительной ярости. Он словно на мгновение вернул «Призраку» утраченные силы. Первый ядерный двигатель включился всего на несколько секунд, но и этого хватило для того, чтобы, обогнав плазменные плевки, корабль вырвался из-под опеки гвардейского дредноута. Флаеры в страхе разлетелись в стороны, когда сквозь их строй пронеслась ревущая огненная комета. Цель разведчика была ясна. Обреченный на смерть, он готовился умереть, но умереть с честью.

– «Призрак» идет к Амарилло, – прошептал Марк. – И никто уже не сможет его остановить. Ионные пушки надежно упакованы.

– Даже если они и смогут стрелять, то вряд ли решатся. – Строгов не отрываясь следил за финалом поединка. – «Призрак» на линии огня. Пытаясь попасть в разведчика, станция рискует подстрелить крейсер, а крейсер, промазав, обязательно пальнет в станцию. Еще неизвестно, что вызовет больше разрушений – такая перестрелка или падение небольшого корабля.

– Командир «Призрака» все рассчитал, – согласился с другом Грабовский. – Мудрый и опытный пилот.

– Его зовут Шелтон. Майор Майкл Шелтон. – Микульский с гордостью поправил на себе форму американского офицера.

– Его звали майор Майкл Шелтон. – Великий Учитель уже имел право так говорить.

Славное имя и забрызганный польской кровью летный комбинезон – это все, что осталось от командира «Призрака», да и не только от командира… это все, что осталось и от самого красавца корабля. Там, куда врезался разведчик, разверзлось настоящее пекло. Огненный столб был столь велик, что Николаю показалось, будто на станции заработал исполинский реактивный двигатель. Ах, сколько бы он отдал, чтобы так оно и было и чтобы эта фантастическая ракета навечно умчалась в тартарары.

Великий Учитель ничего не увидел, он почувствовал. В окружающем пространстве что-то произошло, что-то сломалось. Творились странные, необратимые и невиданные вещи. А впрочем, такие уж невиданные? Строгов прислушался к своим ощущениям. Все как тогда… все как в Лабиринте. Покалывает тело, кружится голова, стало тяжело дышать, и глаза снова видят свет. Нет, это не багровые отблески взрыва, это голубое сияние, не узнать которое просто невозможно.

Невероятно, немыслимо, необъяснимо, но так и есть! Из темных глубин космоса прямо на них несся неистовый лазурный шквал. Но как же так? Что происходит? Источник жизни меняет свое местоположение. Почему? Ответ мог быть только один – война. Миллиарды живых существ покинули этот мир, унося в никуда частичку той жизненной энергии, которая и поддерживала галактическую ось жизни. Равновесие стало столь хрупким, что нарушить его могла любая мелочь. И этот толчок состоялся. Кто произвел его? Они ли, стреляя по огромному космическому городу? Морунги ли, превращая в пепел «Новую Неваду»? А может, гибель «Призрака» или смерть Барбары? А может, все вместе? Ведь для жизненной энергии нет разницы, кто прав, кто виноват, кто подлец, а кто святой. Убийство – оно и есть убийство. Лишая жизни всего одно живое существо, мы меняем весь остальной мир. Для кого-то эти изменения ощутимы лишь как никчемный насморк, ну а для кого-то они могут обернуться гибелью.

Николаю очень и очень не хотелось, чтобы он и его друзья оказались в числе последних. Но, как ни печально, к этому все и шло. Источник жизни промчится прямо сквозь сектор, в котором медленно ползет их убогая космическая шлюпка, и никакие маневры здесь не помогут. Может, «головорезы» умрут не сразу, тогда через несколько дней на поверхность Воларда свалится неуправляемая капсула с земного звездолета, внутри которой будут уже совсем не люди.