Запретный Альянс - Лина Мур

– Ферсандр пригласил Дерика для разговора…

– Знаю. Что-то новое случилось?

– Ты знаешь?

– Не спрашивай откуда, но да. И я уже готова обороняться против Дина, – говорю серьёзно, приглушив голос. Во взгляде Германа чувствуется паника.

– Во что ты снова влезла, Реджина?

– А я из дерьма и не выбираюсь. В последнее время это моё любимейшее джакузи. Так что Дин не станет королём ни при каких обстоятельствах. Тем более Ферсь не так настроен против Дерика, как говорил мне Дин. Это сынок его подначивает. И он явно угрожает Дерику смертью. Я слышала это довольно чётко. Поэтому мне нужна Кристин. Я знаю, что ты её не любишь, но ты теперь вне нашего плана. А она… она умеет заставить сжаться булки. Так что…

– Я надеялся, что до этого не дойдёт, Реджина, но придётся тебе открыть всю правду. Поехали. – Герман крепко хватает меня за локоть и тащит за собой.

– Я сейчас разолью…

Выхватывая у меня пластиковый стаканчик, он бросает его в урну вместе со всем содержимым.

– Ты офигел?

– Я найду для тебя самый лучший кофе. Позже. Обещаю, – говорит Герман и ведёт меня к машине, забирая из рук даже круассан.

– Я не могу уйти, мне нужно срочно найти Кристин.

– Она не придёт сюда. Кристин откровенно фыркнула, сказав, что не считает всё это праздником. Она игнорирует подобные мероприятия. Я знаю где она. Придётся устроить всем нам рандеву и не особо приятное, пока ты что-то снова не учудила, Реджина.

Герман толкает меня в свою машину, и я вижу Калеба, спешащего мне на подмогу.

– Какого…

– Прикрой нас, – перебивает его Герман и юркает на водительское сиденье.

– Ты точно знаешь, где Кристин?

– Да.

– Слушай, у меня серьёзное дело. У меня с собой ключ от архива, который дала мне Кристин, и я должна вернуть его ей, а она – Дерику, пока, действительно, мы все не оказались в дерьме. Поэтому, правда, тебе лучше знать, где Кристин, Герман, – грожусь я.

– Не волнуйся, я всё понял, – отрезает он.

Ну, по крайней мере, здесь мне подфартило. Мы делаем небольшой круг и едем в неизвестном направлении. Герман уверенно ведёт машину, а я всё такая же голодная и безумно уставшая. У меня болят ноги, а ещё руки и голова. Умом я понимаю, что обязана сделать, но бессонные ночи и постоянное напряжение дают о себе знать. Я теряю контроль над ситуацией, и меня немного укачивает в машине, пока она неожиданно не останавливается.

Распахиваю шире глаза, не понимая, почему мы остановились среди леса.

– Сейчас. Сделаю вид, что проверяю багажник и заодно слежку, – бросает Герман.

Разумно.

Выпрямляюсь и подавляю зевок.

– Реджина, выйди. Мне нужна помощь.

Закатывая глаза отстёгиваюсь и выбираюсь из машины.

– Что ещё? – недовольно бурчу я.

– Пока никого нет, но у нас пробито колесо. Якобы. Потянем время. Поэтому нужно сделать вид, что мы очень заняты. Подай мне сумку. – Герман указывает на неё в багажнике.

– Сам не можешь?

– Ты хочешь, чтобы все узнали, куда мы едем? Кристин имеет своё собственное место здесь, о котором мало кто знает. Если мы приведём туда слежку, то она нас по голове не погладит, – цедит Герман, толкая меня к багажнику.

Тяжело вздыхаю и наклоняюсь ниже, чтобы добраться до сумки.

Неожиданно что-то ударяет по моим ногам, и я с криком хватаюсь за багажник, падая прямо в него.

Мои руки до боли скрещивают за спиной. Заторможённая реакция, тяжесть тела и боль в ногах, не позволяют даже шелохнуться, пока до меня доходит, что мои руки в наручниках.

– Прости, но ты меня вынудила. Пора тебя остановить.

– Герман! Какого хрена ты творишь! Ты…

Дёргаюсь под его весом, но мне что-то заталкивают в рот. Тряпка. Чёртова тряпка. Он завязывает её на макушке, а я дрыгаюсь, странно вися в воздухе. В суставах от боли стреляет до слёз, а затем раздаётся грохот, и крышка багажника больно ударяет меня по голове, закрываясь, словно чёртова крышка персонального гроба.

– Герман… – рычу я сквозь кляп.

Ногами бью по стенкам и крышке багажника, хотя в голове звенит от удара. Он меня что, похитил? Он ненормальный? Боже! Герман предатель! Он предал нас! Всех нас! Это была ловушка!

Моя сумочка осталась в машине, и в ней ключ! Да что б вас всех…

Машина едет дальше, и я даже не подозревала, насколько неудобно быть заложницей, валяющейся в узком и тесном багажнике, по которому луплю ногами. А Герману хоть бы хны. Ход машины ускоряется, и меня начинает тошнить. Подпрыгиваю на кочках и каждый раз ударяюсь обо что-то то коленками, то головой, то плечами, скуля от боли. Нет, заложницей быть крайне неприятно, вот что я скажу.

Меня мотает из стороны в сторону, Герман явно не заинтересован в самочувствии своей заложницы. А я уже просто скулю, проклиная невозможную боль, затёкшие руки и плечи, ненормально вывернутые назад. Запястья сдавливаются металлическими наручниками. Я пытаюсь освободиться от них, но делаю только хуже. Металл до ужасной рези впивается в мою тонкую и нежную кожу.

Я точно сделаю с ним всё, что обещала. Клянусь, Герману так просто это с рук не сойдёт.

Очередная кочка, и я снова всем телом ударяюсь о металлический багажник. Боже мой…

Неожиданно Герман даёт по тормозам, и я перекатываюсь по инерции, поджимая и без того зудящие плечи.

– Ммм…

Жмурюсь от боли и мычу. Глаза непроизвольно наполняются слезами, а через некоторое время меня оглушает звук клаксона машины. Герман просто держит руку на сигнале, а я не могу заткнуть уши. Это адски невыносимо. Мало того, мой рот, растянутый и одновременно туго стянутый тряпкой, начинает болеть. Я даже чувствую, как трескается тонкая кожа на губах, а старая рана снова даёт о себе знать. Да за что?

Наконец-то, Герман перестаёт сигналить, но у меня всё равно в ушах звенит. Я ничего не слышу, кроме неприятного дребезжания в барабанных перепонках. Как они ещё не закровили?

Машина ещё немного проезжает и останавливается. Герман меня куда-то привёз, и явно не к друзьям, ожидающим меня на вечеринке-сюрпризе.

Автомобиль покачивается, а затем багажник резко открывается. Жмурюсь от яркого света. Неприятная резь теперь ещё и в глазах, а Герман грубо хватает меня за талию и вытаскивает.

– Я… тебя… убью… – шиплю, но не в силах дёргаться. Всё болит. Рук, вообще, я не чувствую. Они онемели. Перед глазами продолжают плыть круги, в голове шумит от переизбытка крови в таком положении. Вишу на его плече. Но я кое-что вижу… асфальт… лестницу…

– Я привёз тебе подарок, – зло цедит Герман.

Снова мычу, надеясь, что тот, к кому меня притащили силой, будет немного добрее, чем Герман. Всё, я вычеркнула его из списка хороших парней.