Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г. - Иван Кривушин

3 мая правительство Балладюра решило поддержать предложение Бутроса-Гали об усилении МООНПР, правда, обусловив переброску в Руанду дополнительных сил заключением соглашения о прекращении огня[1324]. Одновременно Жюппе выступил в поддержку американского предложения о введении эмбарго на поставки оружия в Руанду, «учитывая состояние общественного мнения и чтобы не подпитывать конфликт», что вызвало возражения у Кено, сообщившего президенту о нехватке у правительственных войск боеприпасов и военного снаряжения[1325]. 4 мая Жюппе заявил в Национальном собрании: «…мы считаем, что нужно, как только прекращение огня будет достигнуто, отправить туда [в Руанду] международные силы. Можно сколько угодно говорить о недостаточных силах по поддержанию мира, но они необходимы»[1326].

Правящие круги Франции все более чувствовали необходимость в активных действиях. 5 мая Доминик Пэн признал в разговоре с Франсуазой Карле, активистом Социалистической партии, близкой к Миттерану, что «французское правительство продемонстрировало преступную апатию. Существует впечатление, что мы бросили своих друзей. Если бы французы и бельгийцы остались там еще на месяц, резни бы не было»[1327]. Наконец 10 мая сам президент Франции, впервые публично затронувший проблему Руанды, заявил по французскому телевидению:

«Нам не суждено воевать повсюду, даже если ужас бросается в глаза. У нас нет возможности делать это, и наши солдаты не могут быть международными арбитрами в смутах, которые сегодня потрясают и раздирают те или иные страны. Объединенные Нации ушли . Хорошо! Нам не нужно их заменять, это не наша роль. Мы находимся в состоянии готовности, мы хотим быть хорошими солдатами мира для Объединенных Наций, но нужно, чтобы нас об этом попросили, нужно, чтобы это было организовано, нужно, чтобы были и другие участники»[1328].

Сторонникам усиления МООНПР было необходимо в первую очередь преодолеть сопротивление США. 2 мая Аннан попытался убедить в важности этого шага американских законодателей. Выступая перед сенатским комитетом по иностранным делам, он сказал: «Когда бельгийцы ушли, стало ясно, что силы ООН не смогут выполнить тот мандат, который у них был, и нужно либо менять его, либо посылать подкрепления… Если Совет собирается рекомендовать расширение , то подкрепления, которые будут отправлены , должны быть хорошо оснащены, очень мобильны и, кроме того, способны защитить себя. Если мы не пошлем туда соединений такого типа… тогда я не уверен, что они смогут установить там хоть какую-то законность и порядок… , мы видим, что люди там лишены самых основополагающих прав, права на жизнь…»[1329].

Ответ Конгресса озвучил глава комитета по иностранным делам палаты представителей демократ Ли Хэмилтон, по словам которого «США выразили… готовность помочь». Штаты, заявил он, могли бы предоставить гуманитарную помощь и «участвовать в финансировании многонационального военного корпуса», но «не поддержали бы отправку американских солдат в составе такого корпуса»[1330]. Даже члены подкомитета по Африке и «черного кокуса», которые постоянно требовали от администрации приложить все усилия, чтобы покончить с насилием в Руанде[1331], не осмеливались выступать за участие США в МООНПР[1332].

Такое поведение американских законодателей не в последнюю очередь объяснялось отношением к событиям в Руанде их избирателей, подавляющее большинство которых считало, что кровопролитие в этой стране – проблема самих африканцев и ею в лучшем случае должна заниматься ООН. 4 мая были обнародованы результаты опроса общественного мнения, проведенного новостной программой «Night Line» канала Эй-би-си, согласно которым основная масса опрошенных поддержала идею отправки в Руанду международного воинского контингента, даже если в нем будут участвовать США. В то же время по другому вопросу большинство респондентов высказало мнение, что происходящее там никак не связано с жизненными интересами США и поэтому им не следует предпринимать значительных усилий, чтобы прекратить «племенную войну» и резню: по мнению 85 % опрошенных, главную роль в этом должны сыграть африканские государства; при этом 80 % респондентов не возражало против использования американских военных самолетов для доставки гуманитарной помощи[1333].

Что касается администрации США, то ее в это время стал весьма беспокоить вопрос об использовании в официальном дискурсе термина «геноцид». Официальные лица упорно избегали произносить это слово. 28 апреля представителя Госдепа Кристин Шелли спросили на брифинге для прессы, является ли то, что происходит в Руанде, геноцидом? Шелли ответила: «Полагаю, вам известно, что термин “геноцид” имеет очень точный правовой смысл, хотя он не является, строго говоря, юридической дефиницией. …чтобы дать определение происходящему, мы, прежде чем начнем использовать этот термин, должны узнать все, что возможно, о различных аспектах данной ситуации, особенно о намерениях тех, кто совершает преступления…»[1334] 30 апреля Олбрайт отказалась поддержать в СБ предложение Кованды назвать происходящее в Руанде «геноцидом». 1 мая представители Пентагона, который, согласно Пауэр, был самым главным препятствием на пути принятия каких-либо действенных мер в отношении Руанды[1335], рекомендовали Госдепу не использовать данный термин, поскольку это могло быть интерпретировано как решение США о вмешательстве: «Будьте осторожны, юридического советника при Государственном департаменте беспокоился вчера об этом: фиксация факта геноцида могла бы обязать ПСША [правительство США] что-нибудь предпринять»[1336]. Они также не советовали употреблять какие-либо формулировки, дающие основание «использовать военные или гражданские силы МООНПР для защиты лагерей беженцев внутри страны… сейчас эти силы не имеют личного состава или вооружения, чтобы делать это. В настоящее время нельзя поддерживать увеличение размеров или вооружения миротворческих сил ООН»[1337]. Кроме того, военные предлагали воздержаться от «давления с целью наказать организаторов убийств… пока не будет заключено соглашение о прекращении огня», чтобы «не отпугнуть участников» возможных переговоров[1338]. На брифинге в Госдепе 11 мая на вопрос, смогла ли администрация наконец решить, является ли что-то из того, что произошло в Руанде с 6 апреля, «геноцидом», пресс-секретарь Майкл Маккарри ответил: «Мне не известно, сформулировали ли они уже какое-то юридическое определение для этого»[1339].