Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Военная разведка в Российской империи - Михаил Алексеев

Военная разведка в Российской империи - Михаил Алексеев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 101 102 103 104 105 106 107 108 109 ... 136
Перейти на страницу:

В будущем, полагал Костерев, Япония могла бы принести России некоторую пользу как поставщик съестных припасов, а также сырья для изготовления взрывчатых веществ» (там же. С. 52–53).

По мнению руководства Морского ведомства, а также отзывам командующих русской эскадрой на Дальнем Востоке, деятельность лейтенантов П.Н. Назимова и П.М. Костерева в Японии не принесла ожидаемой пользы, а потому 17 мая 1866 г. Александр II утвердил предложение управляющего Морским министерством об упразднении данной должности.

31 июля 1867 г. лейтенант Н.А. Быков, служивший с 1860 г. на русской эскадре в Тихом океане, представил управляющему Морским министерством записку, в которой попытался обосновать целесообразность повторного учреждения должности агента Морского министерства в Японии с пребыванием в Нагасаки или в Йокосуке. Однако главной целью провозглашалось получение при посредничестве агента заказов на строительство паровых судов для торгового флага Японии. По мнению лейтенанта Быкова, при честном ведении дела и при существовавшем тогда доверии к русским это не только принесло бы коммерческую выгоду, но и способствовало бы развитию русского гражданского судостроения. Подобная постановка вопроса свидетельствовала о полнейшем непонимании Быковым задач, которые должен решать представитель Морского министерства за границей. Тем не менее его аргументация не нашла понимания, и на протяжении трех десятилетий Морское министерство снабжалось отрывочными сведениями о дальневосточном соседе России. Основным источником информации о Японии и ее флоте были рапорты командующих эскадрами и командиров отдельных кораблей, достаточно часто заходивших в порты этой страны, и в первую очередь в Нагасаки (Емелин А.Ю. Указ. соч. С. 46–47).

В русском военно-морском флоте функции периферийных органов разведки выполняли штабы морских сил на Балтийском и Черном морях, а также штаб эскадры Тихого океана, которые организовывали и вели разведку, используя, в частности, корабли-стационеры. В соответствии с Тяньцзинским договором 1858 г. для российских кораблей открывается целый ряд китайских портов. Одновременно Россия получает также право назначать своих консулов в открытые для нее китайские порты, а для поддержания их власти и порядка «посылать военные суда» (ст. 5) (Дипломатический словарь. Т. II. М., 1950. С. 838). Таким образом, перед экипажами стационеров открывалась возможность собирать разведывательные сведения. И эта возможность в ряде случаев использовалась довольно успешно. «Гонконгские газеты начали наполняться статьями о предстоящем разрыве России с Китаем. Это обстоятельство заставило меня посетить торговый центр Китая — Кантон, изучить фарватер и ознакомиться с вооружением батарей…писал в своем отчете один из командиров стационерa. — Батарея эта двухярусная в 16 чугунных орудий 24 фунтового калибра, обстреливает вход во внутренний рейд: другая батарея около сухопутных казарм в 20 чугунных орудий 30-ти фунтового калибра. У этой батареи есть придаток в 2 орудия Армстронга рядом с сухопутными казармами, вмещающими один батальон, расположен военный госпиталь на 70—110 человек…» (Татаринов В. Наши стационеры в китайских портах // Морской сборник. СПб., 1881. № 6. С. 36). Однако сбор разведывательных сведений экипажами стационеров в большинстве случаев являлся исключением и зависел от частной инициативы.

4. РУССКО-ТУРЕЦКАЯ ВОЙНА 1877–1878 гг И ВОЕННАЯ РАЗВЕДКА
4.1. Деятельность Н.П. Игнатьева в Османской империи в 60—70-е годы. Канун Русско-турецкой войны

30 августа 1865 г. Н.П. Игнатьева производят в генерал-лейтенанты, а с 25 марта 1867 г. он чрезвычайный и полномочный посол в Османской империи. «Русский посол в Царьграде, — писал в своих воспоминаниях один из современников графа, — оказался столь влиятельным, что сами турки то ли в шутку, то ли всерьез называли его первым после султана лицом в Османской империи — всесильным ״московским пашой״». Русский генерал-носол, словно магнит, притягивал к себе жителей города (Канева Калина. Рыцарь Балкан граф Н.П. Игнатьев. М., 2006. С. 25).

К Игнатьеву благоволил султан Абдул-Азиз, он сблизился с его сыном Изет-дином, встречался и обменивался корреспонденцией с престолонаследником, будущим султаном Муратом V. Игнатьеву удалось установить доверительные отношения со многими министрами Порты. Он прекрасно знал положение в империи, интриги в серале, а также обладал обширным компроматом на турецких министров и чиновников. Но особое влияние Игнатьев оказывал на самого великого визиря Махмуда Недима-пашу, от которого он получал информацию. По отдельным свидетельствам, великий визирь настолько переориентировал внешнюю политику страны с Англии и Франции на Россию и до такой степени зависел от российского посла, что турки прозвали его Недимов. Об этом, в частности, вспоминал глава судебной комиссии Джевдет-паша, описывая события 1875 г.: «Я выехал в Одрин и Пловдив и доехал до Софии. Мои наблюдения показывают, что в Болгарии все идет к большой революции. Поскольку я знал, что мой письменный доклад великий визирь Махмуд Недим-паша тотчас же покажет Игнатьеву, я решил докладывать устно» (Канева Калина. Указ. соч. С. 45–46).

Информация к Игнатьеву поступала и от сотрудников посольства в Константинополе, и российских консульств во многих городах Османской империи, которые в своей деятельности опирались в том числе и на негласные источники, сотрудничавшие чаще всего на платной основе. Проблема во многих случаях состояла не в том, чтобы приобрести секретный документ, а в том, чтобы доставить его по назначению в Россию, минуя контроль со стороны местной спецслужбы. Поскольку направлять информацию, полученную в документальной или устной форме, в специальных пакетах с сургучной гербовой печатью посольства было опасно — такие пакеты вскрывались турками в первую очередь и запечатывались после перлюстрации без малейших следов вскрытия, Игнатьев прибег к рискованной затее. Он стал отправлять всю свою корреспонденцию в самых обычных письмах, запечатанных в грошевые конверты, которые пролежали до этого некоторое время рядом с селедкой и мылом. Н.П. Игнатьев заставлял своего лакея подписывать конверты на имя дворника или истопника российского Министерства иностранных дел по частному адресу их проживания. И этот способ оказался действенным. Николай Павлович стал прибегать к такой уловке после курьезного случая, имевшего место еще во время его службы военным агентом в Великобритании. Однажды Игнатьев получил дипломатической почтой письмо из Военного министерства в Петербурге с явными следами вскрытия. Он немедленно попросил аудиенции с английским министром иностранных дел, в ходе которой сообщил, что британские спецслужбы тайно читают личную и служебную корреспонденцию членов русской дипломатической миссии. Министр всячески отрицал подобную практику спецслужб, но будучи уличенным демонстрацией злополучного конверта, не нашел ничего лучшего, как заявить настырному военному агенту; «А что же я, по-вашему, должен был вам сказать? Неужели вы думаете, что нам не интересно знать, что вам пишет ваш министр и что вы ему доносите про нас?» (Майский С. «Черный кабинет». М, 1922).

Огромную популярность Игнатьев снискал у населения своим внимательным и справедливым отношением к тяжбам и конфликтам, которые ему приходилось разбирать, благотворительностью, а также рядом смелых поступков. Так, например, он спас 17-летнюю черкесскую девочку, проданную в гарем султану укравшим ее мусульманином, которой удалось бежать и укрыться в российском посольстве. Игнатьев не только вырвал девушку из рук евнухов, но и добился освобождения из тюрьмы нескольких христиан, способствовавших ее побегу (Канева Калина. Указ. соч. С. 39).

1 ... 101 102 103 104 105 106 107 108 109 ... 136
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?