Снежная слепота - Алексей Калугин

Рядом с кроватью стоял стул, где сидела молодая красивая девушка. Глядя на лежавшего на постели, она сдавленно рыдала, прижимая платок к искривленным губам. За спиной у нее стоял пожилой мужчина, по щекам которого тоже текли слезы. Мужчина поглаживал женщину по плечу, произнося какие-то неловкие и совершенно бесполезные слова утешения.

– Доктор! – Женщина с надеждой протянула руку к вошедшему в палату врачу в белом халате. – Помогите ему! Ему ужасно больно!

– Сожалею, – с прискорбием склонил голову врач. – Но болеутоляющее уже не действует. Мы ничем не можем ему помочь. Единственное, что я могу сказать… Не знаю, послужит ли это для вас утешением… – Врач бросил быстрый взгляд из-под бровей на больного. – Страдать ему осталось недолго. Я полагаю, все закончится не позднее, чем к сегодняшнему вечеру. Еще раз сожалею, мадам… Все еще существуют болезни, против которых медицина бессильна…

Харп вновь изогнулся в спине и испустил дикий, почти нечеловеческий крик, в котором слились воедино боль и ненависть к болезни, съедающей его внутренности. Если бы у него только были силы, он разорвал бы свой живот по швам, оставшимся от трех предыдущих операций, и вырвал бы из себя болезнь вместе с внутренностями. Но сил у него уже не было. Ему оставалось сделать только один последний вдох…

Новая вспышка!

Он сделал шаг на проезжую часть, глядя краем глаза в газету, которую держал в левой руке. Под мышкой правой руки у него был старый, затертый по углам портфель из крокодиловой кожи. Он знал, что рассеян, но не настолько, чтобы шагнуть на проезжую часть, не убедившись, что на светофоре загорелся зеленый свет. Он готов был поклясться в том, что видел зеленый свет!

И все же какой-то сумасшедший водитель погнал свою легковушку на красный.

Харп даже не успел увидеть, что это была за машина: ни марка, ни даже цвет убившего его механизма на колесах не запечатлелись в его сознании. Он только услышал внезапный визг тормозов и почувствовал удар в бок. Он выронил портфель и начал падать.

От удара об асфальт голова его раскололась, словно переспелый арбуз…

Вспышка!

Взрыв отбросил его в сторону.

Но Харп все же нашел в себе силы подняться на четвереньки.

Вокруг была темнота, озаряемая оранжевыми вспышками взрывов и рассекаемая широкими полосами прожекторных лучей, скользящих из стороны в сторону. Воздух был наполнен дикими звуками разрывов и воя снарядов.

Харп не видел никого из своего взвода.

Он знал, что отстать от своих было равносильно гибели.

На ощупь найдя в темноте автомат, он вскочил на ноги, передернул затвор и, выкрикивая что-то нечленораздельное, побежал в направлении вышек, с которых светили прожекторы.

Харп не увидел врага, притаившегося в темноте в одной из многочисленных воронок, вывернувших землю наизнанку. Он только успел заметить отблеск света на штыке, примкнутом к его автомату. А секунду спустя этот штык вошел в живот Харпа. Харп словно от удивления раскрыл рот, выронил из рук автомат и взглянул на врага, убившего его. Мальчишке было не больше четырнадцати лет…

Вспышка!

Он приходил в себя мучительно долго.

Сначала он почувствовал боль в голове. Затем понял, что боль разламывает все его тело. Он понял, что сидит на стуле с руками, скованными за спиной наручниками. Облизнув пересохшие губы, Харп приоткрыл глаза. И увидел перед собой красную, плохо выбритую образину с сигаретой, прилипшей к углу рта.

– Ну что, курва, понял, в чем твоя главная проблема?

Новый удар обрушился на уже сломанную в двух местах челюсть Харпа, заставив голову мотнуться из стороны в сторону.

Харп застонал от боли.

– Хватит! Кончай его! – послышался голос откуда-то со стороны.

Краснорожий плотоядно оскалился и принялся обрабатывать голову Харпа, словно боксер грушу.

Харп вновь потерял сознание уже после четвертого или пятого удара. Поэтому он не помнил, как умер…

Вспышка!

Снег валил такой, что ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. Самая что ни на есть настоящая новогодняя ночь!

Но именно из-за снега Харп слишком поздно заметил троицу, пристроившуюся в подворотне. Иначе бы он непременно свернул и пошел другим путем. Он не был любителем конфликтов, в особенности когда число оппонентов превосходило его втрое и не было никакой уверенности в том, что возникшую проблему удастся снять путем переговоров.

Один из стоявших в подворотне парней сделал шаг навстречу Харпу.

– Закурить не найдется? – сдавленно спросил он.

– Извини, не курю, – улыбнулся Харп как можно дружелюбнее.

– А что так? – Парень неприязненно посмотрел на Харпа. – Здоровье бережешь?

Не зная, что ответить на такой вопрос, Харп подкинул пакеты, что держал в обеих руках, чтобы удобнее перехватить режущие ладони ручки.

Второй парень обошел его сзади и ударил ножом в спину…

Вспышка!

Он и без того тянул слишком долго. Откладывать далее не имело смысла. Выхода не было – в этом он теперь уже был точно уверен.

Ухватившись рукой за металлическую стойку, Харп подтянулся и встал сначала одной, а затем и другой ногой на узкий балконный парапет.

Он взглянул вниз, и голова у него закружилась. Двенадцатый этаж. Чувствуя, как подгибаются колени, Харп крепче ухватился рукой за стойку.

Хотя какого черта! Он давно уже принял решение, потому что знал, что иного выхода не существует. Так прочь сомнения!..

Харп выпустил из руки стойку и наклонился вперед.

Серый асфальт двора метнулся навстречу…

Вспышка!

– Ну так что, какую из смертей ты для себя выбрал? – насмешливо поинтересовался Игрок.

Харп выпустил из легких застоявшийся воздух и провел обеими руками по лицу. Сейчас не помешал бы стакан холодной воды. А то и чего-нибудь покрепче…

– Возьми в ячейке, – услышал он голос Игрока.

Протянув руку, Харп вынул из ячейки высокий стакан из тонкого стекла, наполненный холодной пузырящейся жидкостью янтарного цвета. Даже не поинтересовавшись, что в стакане, Харп залпом осушил его. Во рту остался чуть кисловатый привкус можжевельника.

– Поэтому вы лишаете людей памяти об их прошлой жизни? Чтобы они не помнили, как умирали?

– И по этой причине тоже, – уклончиво ответил Игрок.

– Кем из них был я? – спросил Харп, ставя стакан на место в ячейку.

– Ты каждый из них, – снова усмехнулся Игрок. – И даже более того, я тебе еще не всех показал.

– Не понял? – Харп сдвинул брови к переносице.

– Я создал тебя, собрав воедино сознание многих людей. – Сказав это, Игрок тут же добавил: – Это не запрещено правилами Игры! – Казалось, он обеспокоен тем, что Харп может заподозрить его в нечестной игре. – Например, один из наших соперников создал колонию, в которой каждый считает себя частью единого целого. Он решил, что подобный организм окажется наиболее жизнеспособен в условиях мира вечных снегов. В самом деле, колония на юге, где ты побывал, сумела доказать свою жизнеспособность. Но при этом она еще и утратила мобильность – словно бы приросла к одному месту. Другой наш соперник создал идеального героя без страха и упрека, того самого, что явился к Старполу из поселка на севере. Чем закончилась его попытка добиться успеха, тебе и самому известно. Кстати, сам Старпол также являлся одним из претендентов на победу. Тот Игрок, что использовал его в качестве своей главной фигуры, не вносил в него никаких изменений. Ему удалось отыскать где-то абсолютно беспринципную личность, которую он и использовал в Игре. Следует признать, Старпол был весьма близок к победе, но сорвался, переоценив свои возможности. Я же создал своего героя, объединив сознание полутора десятков совершенно разных людей. Как тебе такая идея?