Свой дракон - Галина Львовна Романова

– А повод есть! – В предвкушении Яунист расплылся в улыбке. – Они – любовники!

– Кто? Авидар и Готик?

– Этого не может быть! – горячо воскликнул старый мистик. – Я бы понял, почувствовал… Это такой скандал! Пятно на репутации Ордена! Если сие позорное деяние будет доказано…

– Доказывать ничего не надо. Достаточно просто припугнуть.

– Мм… – Сэр Лаймож думал недолго. – Устав Ордена разрешает расследовать подобные преступления, не привлекая внимание короля и мирских властей. Это внутреннее дело. Оно кладет тень на Орден Драконоборцев, так что мы вполне можем… У вас светлый ум, брат Яунист! Вы далеко пойдете!

Молодой рыцарь расцвел от похвалы, но на губах старого мистика не было и тени улыбки. Да, все устраивалось как нельзя кстати, но сэр Альдон чувствовал, что это лишь первый шаг. И тихо радовался тому, что его конец уже близок и не придется воочию узреть, кем станет брат Яунист в зрелые годы, если уже в юности он готов растоптать любого.

Тишина, сумрак, легкие шорохи копающихся у стены крыс, запахи гнилой соломы, нечистот, плесени и тухлой воды в лужах на полу отнюдь не способствовали хорошему настроению. Вдобавок ко всему зверски болели спина, плечи, шея. Неподвижное стояние в неудобной позе, прислонившись к холодным влажным камням, бессонница, жажда, нарастающие позывы облегчиться, тошнота – все это только усиливало тревогу. Уже несколько раз Готик пытался мысленно «дотянуться» до сознания Авеста. Как бы ему пригодилось дружеское участие дракона! Просто его присутствие рядом! Оказывается, это так важно – знать, что есть друг. И неважно, человек это или зверь.

День закончился в одиночестве. Ночь принесла холод и боль в суставах и натруженных мышцах. Прислоняться к стене было неудобно – мокро и холодно, стоять прямо он устал. Приподнятые на уровень плеч руки онемели. Готик держался изо всех сил. Знать бы, сколько времени он тут пробудет! Их особо не мучили, тренируя выносливость – не заставляли сутками стоять неподвижно, не лишали сна и отдыха, не испытывали голодом и жаждой. А что холодно, так это дело привычное. В бытность пажом и оруженосцем, Готик спал на соломенном матрасе в нижней комнате. Хотя рядом с кухней, но все равно на полу, а в щель под дверью сильно дуло… Прямо как сейчас.

Устав бороться с собой, юноша в конце концов уронил голову на грудь и задремал.

А проснулся или, вернее сказать, очнулся внезапно от негромкого голоса:

– Нет, ну ты только на него посмотри! Спит, как миленький! Не похоже, чтобы он сильно мучился…

– Ничего, – возразил другой голос, не узнать который было невозможно, ибо это был голос сэра Альдона, – пусть поспит… напоследок. Хотя я бы на его месте не стал тратить остатки жизни на сон.

Остатки жизни? О чем это они? Готик встрепенулся, выпрямляясь.

– С пробуждением! – Яунист злорадно улыбнулся. – Так и хочется сказать тебе: «Доброе утро», но это будет ложью. А настоящий рыцарь не станет пятнать свои уста лживыми речами.

– Настоящий рыцарь не опустится до того, чтобы глумиться над поверженным врагом, – парировал узник, и старый мистик взглянул на него с интересом.

– Это неважно, – огрызнулся Яунист. – Я-то стану рыцарем, а вот ты – нет.

– Почему?

– Не доживешь!

Что-то в этом ответе показалось Готику страшным, и он бросил взгляд на своего наставника, безмолвно прося пояснений.

– Твой любовник, Авидар, через несколько минут будет здесь, – пояснил старый мистик. – Он арестован только что. Как мужеложцам, вам будет предъявлено обвинение, а через несколько часов состоится казнь. Лишив каждого детородных органов, вас выставят в клетках для всеобщего обозрения до смерти и далее, пока не истлеет плоть… Впрочем, ты, Готик, сможешь купить себе легкую смерть через повешение. Это, конечно, не так почетно, как обезглавливание[11], но зато намного быстрее, чем мучительная смерть от голода и жажды. Для этого тебе всего-навсего надо сказать, где прячется дракон.

– Что вы сказали? – напрягся Готик.

– Скажи, где прячется дракон, и…

– Нет, раньше! В самом начале!

– Не все ли равно? – фыркнул Яунист, перебив сэра Альдона к неудовольствию последнего. – Скоро сюда приведут твоего дружка, и тогда…

– Приведут? Его еще не… Его здесь пока нет?

– Пока нет. Но скоро будет!

– И позавчера его тоже… не было? – Сердце от волнения пропустило несколько ударов.

– А зачем?

Откинувшись назад и чувствительно приложившись затылком о камень, Готик расхохотался.

– Нет!.. Его тут нет… И не было, – еле выговорил он сквозь смех. – А я-то поверил… Шии-ирд… обманщик… Его тут нет, он все еще на свободе…

– Он что, с ума сошел? – Молодой драконоборец кинул взгляд на старого. Но тот не обратил на его слова внимания. Старого мистика внезапно осенило. Озарение было как вспышка. Горец… Драконы тоже живут в горах…

– Это он! – воскликнул он. – Желтые глаза… Горец! Я нашел его!

Не прибавив ни слова, он со всех ног кинулся прочь.

Смех оборвался отчаянным всхлипом. До Готика не сразу дошло, что случилось, и он еще раз ударился затылком о камни – на сей раз стараясь сделать себе как можно больнее.

«Дурак! Кретин! Идиот! Промолчать не мог?.. Авест, прости… Я… Лучше мне умереть…»

«Я не понял! Что с тобой?»

– Улетай! – заорал Готик во все горло, чувствуя, как душу захлестывает панический страх. – Куда угодно! Прочь отсюда! Улетай и никогда не возвращайся!

«Почему? Я должен тебя бросить?»

– Да! – снова в голос заорал юноша. – Спасай свою шкуру, тварь чешуйчатая! Не думай обо мне! Улетай, твою мать…

«Поздно».

Короткое слово. Тишина. Пустота. Одиночество. И боль.

Вилия только на минутку приостановилась, привалившись к одному из опорных столбов полосы препятствий. Все утро с нею опять занимался ее наставник, сэр Руйер, который, судя по некоторым оговоркам, очень переживал, что король не его назначил гроссмейстером Ордена Драконоборцев, и решил именно из «сэра Вилия» воспитать следующего главу рыцарей. Девушка старалась, стиснув зубы. Не так уж хотелось сделать карьеру, но женщин ведь когда-то принимали в драконоборцы! Почему бы ей не стать полноправным членом Ордена?

Вилия тихо застонала сквозь зубы, когда увидела, что к ней через плац решительно направляется горец. Короткий отдых закончился. Теперь опять придется общаться… Что-то он к ней зачастил в последнее время, прохода не дает. Как бы слухи не поползли…

– Чего пришел? – не слишком любезно приветствовала она горца.

– У тебя есть пара минут? – вместо ответа поинтересовался тот.