Обречен на смерть - Тони Кент

это время, чтобы подготовиться самой. В Израиле Леви научилась дыхательным упражнениям, помогающим замедлить биение сердца. Навык, необходимый для снайпера, но она не ожидала, что ей когда-нибудь придется снова к нему прибегнуть.

– Они уже могут нас слышать?

– Нет, мэм, – ответил пилот. – Мы летим настолько бесшумно, насколько вообще способен вертолет. В это время суток они смогут что-то услышать, когда останется примерно километр. Но мы будем уже в шестистах метрах, прежде чем они что-то заметят.

– Хорошо, – ответила Леви. – В таком случае подлетаем еще на километр, а там ждем.

Леви переключила внимание на свое оружие. Последняя инспекция. Чтобы уже наверняка.

Удовлетворившись, она отодвинула боковую дверь «Команча». Отстегнув ремень безопасности, заменила его на страховочный пояс. Тот менее сковывал движения и позволял безопасно высунуться из движущегося вертолета.

– Километр до цели, мэм, – прозвучал в наушнике Леви голос пилота.

– Я знаю, – ответила Леви. – Я вижу кладбище.

Леви поднесла прицел к правому глазу. На расстояние в несколько сантиметров с учетом отдачи. Потом закрыла левый, чтобы прибор ночного видения возымел лучший эффект.

Леви уже пользовалась такими приборами в Израиле. В те времена это было последнее слово техники, лучшее оборудование, что мог достать Шин-Бет, но с тех пор наука ушла вперед. Прибор MilSight S135 был не похож ни на что, с чем ей доводилось сталкиваться. Его эффективность ошеломляла: ночь внезапно превратилась в день.

Быстро приспособившись, Леви заметила впереди, посреди кладбища, две фигуры. Примерно в полутора километрах от вертолета, в стороне от его курса.

– На два часа.

Пилот понял и сразу же изменил курс, позаботившись о том, чтобы люди на кладбище не пропали из поля зрения Леви.

Леви снова приникла к прицелу. Теперь они были ближе. Стало лучше видно. Но оставался еще километр. Может, больше.

«И, может, мы опоздали», – подумала Леви.

Поворот вертолета изменил ее угол обзора. Теперь ей стал виден пистолет в руке Карла Хёрста. Направленный прямо на Майкла Девлина.

«Черт».

Хёрст был безжалостен. Убийца. Он не колеблясь всадит в Майкла пулю. Леви это знала. И знала, что это может случиться в любую секунду.

Расстояние поражения для винтовки L129A1 примерно восемьсот метров. При идеальном выстреле, может быть, больше. Поэтому перед Леви встали две проблемы: во-первых, она была все еще в километре от цели. А во-вторых, вероятность попадания с такого расстояния при выстреле, произведенном из движущегося вертолета, стремилась к нулю.

Но как бы это ни было проблематично, у Леви не оставалось выбора. Она должна была либо выстрелить, либо смотреть, как Майкла Девлина убивают.

Она выстрелила.

Семьдесят шесть

Майкл услышал гром двух выстрелов за мгновение до того, как его бицепс пронзила пуля. Падая, он увидел, как заваливается Хёрст. Вторая пуля тоже нашла свою цель. Лишь по этой причине Хёрст не попал Майклу в грудь.

Майклу не нужно было видеть рану, чтобы знать, что его подстрелили. Это было ни на что не похожее ощущение, и Майклу уже доводилось его испытывать.

Одновременное попадание отбросило обоих наземь. Но ни один не остался лежать.

Хёрст вскочил первым. Майкл – почти сразу вслед за ним, его движения лишь слегка замедлились из-за повисшей мертвым грузом правой руки.

Первое, что заметил Майкл, когда поднялся, было отсутствие пистолета у Хёрста. Второе – то, что Хёрст точно знал, куда тот упал.

Майкл проследил за взглядом светлых глаз, устремившихся к смертельному оружию. Это оружие Майкл не мог позволить ему вернуть.

Хёрст потянулся к пистолету. Простая задача, если бы не засевшая в его плече пуля. Рана сковывала движения Хёрста. Замедляла его.

Полученные в прошлом пулевые ранения редко могут сослужить хорошую службу, но сейчас был как раз такой случай. Хёрст, казалось, был не готов к воздействию пули. К тому, какой ущерб она нанесла его телу.

А Майкл был готов. В него уже стреляли.

Из них двоих только Майкл знал, насколько уменьшились его возможности. И возможности Хёрста.

Заорав, он побежал на врага. Это был крик боли. Гнева. Отчаяния. Он отвлек Хёрста всего лишь на мгновение, но и мгновения было достаточно.

Когда левое плечо Майкл столкнулось с торсом Хёрста, обоих пронзила невыносимая боль. Удар был достаточно силен, чтобы Хёрст отлетел на два метра и врезался в надгробный камень. И достаточно неистов, чтобы Майкл полетел следом.

Упав, Майкл остался лежать без движения, в голове стучало. Боль и приложенное усилие истощили его энергетический ресурс. Почти ничего не осталось. Он мог лишь надеяться, что Хёрст пострадал сильнее.

Но чтобы знать наверняка, Майклу нужно было встать.

Один лишь взгляд в сторону Хёрста предоставил ему ответ на вопрос. Хёрст медленно поднимался. Повторяя движения Майкла. Разделяя его мучения.

Они были всего в метре друг от друга. Каждый едва шевелился от измождения. Если попавшие в них пули и изменили игру, то столкновение подвело ее к неизбежному концу.

Оставался лишь один вопрос. Кто жаждал конца сильнее?

Хёрст двинулся первым. Беспорядочно замахнулся на Майкла. Слишком медленно. Слишком слабо.

Майкл видел движение. По его жилам побежали остатки адреналина. Придали энергии.

Позабыв про собственные повреждения, Майкл уклонился от удара Хёрста и врезал правым плечом ему по носу. Хёрст и так шатался. И так едва держался на ногах. От удара же он опрокинулся. И упал на тот же надгробный камень, что и несколько секунд назад.

По правой руке Майкла прошла ударная волна. Это еще больше повредило раненый бицепс и усилило кровопотерю. Но ни на миг его не замедлило. Подгоняемый знанием о том, что сделал Хёрст, – и о том, что он намеревается сделать, – Майкл ринулся на него.

Из-за ранения движения Майкла уже не были такими же четкими и сбалансированными, как когда он дрался с Патриком О’Дрисколлом. Но Майклу было все равно.

Это была не уличная драка. Это было сражение не на жизнь, а на смерть.

Не думая ни о чем, кроме необходимости нанести Хёрсту как можно бо́льшие повреждения, он ударил его головой в лицо. На голове появилась рана, но это не имело значения. Все внимание Майкла сосредоточилось на Хёрсте, чье лицо напоминало кровавое месиво.

Надгробие за спиной у Хёрста было единственным, что держало того в вертикальном положении. Майкл не знал этого, и ему было плевать. Все его существо поглотил первобытный гнев. Направленный на человека, который угрожал его жизни. Отнял лучшего друга. Представлял опасность для Сары до тех пор, пока мог дышать.

Это не позволяло Майклу остановиться. Придавало ему сил, пока его левый кулак наносил