Трон тени - Джанго Векслер

Джеймс Росс, — ответила Сот. — Он содержал свой архив в отменном порядке. Но, как и многие сотрудники Конкордата, не стремился соблюдать устав, который предписывает не хранить шифровальные книги там же, где и зашифрованные документы.

Не слишком ли много ты знаешь о том, как… — начал Фаро, но Мауриск перебил его на полуслове:

— Ты смогла прочесть бумаги Росса?

— Не все, но достаточно, чтобы убедиться в своей правоте.

— И там… — голос Мауриска дрогнул, — там есть имя осведомителя?

— Да. Последний Герцог хотел быть уверенным, что того не прихватят при повальных арестах.

— Быть не может, — пробормотал Фаро, — чтобы ты принимал всерьез все эти…

Вжик — его рапира молнией вылетела из ножен. Такой прыти Расиния не ожидала.

И все же Сот оказалась проворней. Ее рука резким движением перехватила его, пальцы их сплелись, точно у влюбленной парочки на прогулке, а затем произошло нечто неуловимое, но явно болезненное. Фаро выронил рапиру и дернулся прочь, но цепкая Сот рывком вернула его на место. Ее левая рука вынырнула из–за пояса, и в ней блеснул узкий длинный кинжал.

— Что ж, — сказала она, — теперь, надеюсь…

— Сот, — негромко перебила Расиния.

Прозвучал отчетливый щелчок. Лишившись рапиры, Фаро свободной рукой проворно выхватил из кармана другую опасную игрушку — короткоствольный пистолет. Большим пальцем отведя курок, он прицелился Расинии ровно между глаз.

— Ты должна ее охранять! — сдавленным от боли голосом проговорил Фаро. — Так ведь? Тогда отпусти меня!

Сот коротко, в упор глянула на Расинию. Та выразительно приподняла брови и едва заметно кивнула.

«Пусть лучше целится в меня, чем в кого–то другого».

Часть ее до сих пор пыталась осознать чудовищное открытие: Фаро, по сути, подписал смертный приговор Бену, — но разум работал четко и хладнокровно. «Все, что мне сейчас нужно, — вынудить его спустить курок». Шанса перезарядить пистолет у него не будет. Расиния собственными глазами видела, как Сот с расстояния в добрых двадцать ярдов броском кинжала рассекает надвое зеленый листок, а при ней всегда спрятано не меньше полудюжины таких кинжалов. Ну же, мысленно подгоняла она Фаро, ну же, решайся…

Сот медленно разжала пальцы и выпустила его. Он тут же отступил, все так же целясь в Расинию, и встал спиной к каменной, высотой по пояс, стенке парапета.

— Тебе не уйти отсюда живым, — заметила Расиния непринужденным тоном, будто ведя светский разговор. И услышала, как Мауриск со свистом втянул воздух, как потрясенно пискнула где–то позади Кора. — Ты ведь это понимаешь, верно?

— Черта с два! — Фаро грубо схватил ее за руку и приставил дуло пистолета к затылку. — Ступай к люку. Живо.

Свои слова он сопроводил увесистым тычком, но Расиния даже не шелохнулась.

— А потом?

Потом я оставлю всех вас здесь, наверху, запру дверь снаружи и покину Остров прежде, чем кто–нибудь поднимется и выпустит вас.

Он снова толкнул Расинию, и, когда она не двинулась с места, добавил почти с мольбой:

— Ну же, Рас, не упрямься! Пойдем со мной, и никто не пострадает.

— А как же Бен? — тихо спросила Расиния. — Он погиб, потому что ты сообщил Орланко, где нас искать.

— Но я же не знал, что его убьют! Да и с Беном ничего не случилось бы, если б вы не вздумали сопротивляться!

— Рас… — негромко проговорил Мауриск. — Он прав. Мы разберемся с мерзавцем позже. Не стоит тебе из–за этого рисковать жизнью.

— Рас, не надо! — тонким испуганным голосом вскрикнула Кора.

— Скажи, Фаро, — неумолимо продолжала Расиния, — сколько им это стоило, купить тебя? Чем они заплатили — парой новых сапог? Или модной шпагой, до которых ты такой охотник?

— Замолчи! Шевелись, черт тебя возьми!

Фаро дернул ее за руку, пытаясь увлечь за собой, но она расслабила ноги и как бы безвольно обмякла, прислонившись к парапету, лицом наружу, так что Фаро пришлось привалиться к ней сзади. Колени ее уперлись в камень, ноги заскользили по плитам, и Расиния почувствовала, что вот–вот потеряет равновесие.

— Рас! — отчаянно взвизгнула Кора.

Она свободной рукой оперлась о парапет.

— Сколько тебе заплатили, Фаро?

— Да что ты вытворяешь, мать твою?!

Он отступил на шаг, рывком развернул ее лицом к себе, а затем, все так же цепко сжимая запястье, толкнул к стенке. Теперь дуло пистолета упиралось ей в лоб.

— Ты что, добиваешься, чтобы тебя пристрелили?

«Более или менее».

Расиния усмехнулась.

— Сколько?

Они взяли моих родных! — прошипел Фаро сквозь стиснутые зубы. И сильнее вдавил дуло пистолета в ее лоб — от толчка она едва не качнулась назад, в пустоту. — Отца, маму, сестер — всех! И сказали, что, если стану упрямиться, мне пришлют их изрезанными на кусочки! Как я должен был поступить? Клянусь Спасителем — как?!

Он крепко зажмурился, пытаясь сморгнуть слезы. Пора, решила Расиния. Вряд ли подвернется более удобный случай.

Она вскинула свободную руку, обхватила запястье Фаро, весом своего тела увлекая его к краю. И одновременно с силой саданула коленом в пах. От такого удара он сложится пополам, и тогда можно будет оттолкнуть пистолет прежде, чем он успеет выпалить ей в лоб.

По крайней мере, так она себе это представляла.

Уже нанося удар, Расиния ощутила неладное. Колено ее, нацеленное между ног Фаро, угодило в нечто неожиданно твердое…

«Ножны!»

Растреклятые ножны его растреклятой рапиры, так некстати развернувшиеся вместе с ним…

Обшитые тканью деревянные ножны затрещали, приняв на себя всю силу ее атаки. Расиния цепко сжимала запястье Фаро, но пистолет оставался все так же прочно прижат к ее лбу, и у нее не хватало силы оттолкнуть его. Она видела, как Фаро открыл глаза и опять зажмурился, — замедленно, словно во сне, — и его указательный палец дернулся на спусковом крючке. Курок упал, высекая искру на полке, а затем…

Выстрел в голову Расиния испытала впервые. Как будто невидимая длань сгребла ее волосы и немилосердным рывком дернула назад. В тот же миг все ее туловище онемело, а руки и ноги попытались охватить, оплести его — так малыш безотчетно охватывает ладошкой ободранную до крови коленку. Поскольку колено самой Расинии, угодив между ног Фаро, застряло в ножнах, а пальцы сжимали его запястье, этим бессознательным движением она опрокинула его на себя.

Что–то жестко царапнуло пониже поясницы. Взвился страшный, пронзительный крик… «Кора, это Кора»… а затем на нее с головокружительной быстротой понеслось темнеющее небо. Словно тугой комок рванулся наружу из живота, и