В клетке. Вирус. Напролом - Джон Скальци

Первым, что я увидел, были дым и выставленные в гостиной трилы, вид которых не оставлял никаких сомнений в их предназначении. Один из них по всем анатомическим признакам был мужчиной, второй – женщиной, еще два – неопределенного пола, но с некой областью в нижней части живота, напоминающей складки и канавки. Три канавки, разделенные двумя дугообразными складками. Такого я еще не видел.

Я сфотографировал их и двинулся дальше по квартире, фиксируя все остальное как можно быстрее, ведь дом как-никак горел. Нужно было просто тупо все заснять, а уж потом изучать более внимательно. Такой вариант меня вполне устраивал, особенно когда я дошел до спальни, заполненной секс-игрушками, потом до гостевой комнаты, превращенной в карцер, и наконец до кухни, больше напоминавшей галерею эротического искусства.

Конечно, я никого не осуждал. Просто для одного раза это было как-то многовато.

Кроме того, меня удивило, что на первый взгляд, да и за дымом тоже, мне не попадалось ничего, что могло хоть как-то помочь в расследовании. У Чэпмена, понятное дело, были задвиги, но они явно не имели отношения к его смерти. Получалось, что мой приход, какие бы драматичные обстоятельства его ни сопровождали, был бесполезен.

«Но ты же сам в это не веришь», – промелькнуло у меня в голове.

Я действительно не верил. Конечно, совпадения случаются, но когда всего за восемь часов происходит смерть Чэпмена, самоубийство чиновника хилкетной лиги и пожар в тайном любовном гнездышке Чэпмена, на простое совпадение это уже не тянет.

– Что-то я упускаю, – пробормотал я вслух и решил сделать еще один круг по квартире, после чего поднял голову, чтобы начать съемку.

Один из трилов, что я видел в гостиной, теперь стоял в коридоре и смотрел на меня сквозь дым.

«Что за черт?» – подумал я, сделал шаг вперед и тут совершенно неожиданно пол вдруг провалился под моими ногами, и я рухнул в квартиру четы Уэверли на втором этаже, где огонь был гораздо сильнее, чем наверху. Я перекатился на спину и посмотрел на то, что осталось от потолка Уэверли и пола Чэпмена. Тот же трил смотрел на меня сверху. А потом исчез.

Мой трил известил меня, что я горю.

«Это знак», – решил я, кое-как встал, и встроенные системы тут же сообщили, что энергии у меня осталось на тридцать секунд.

– Твою ж мать! – крикнул я и бросился к окнам, собираясь выпрыгнуть наружу, чтобы не похоронить трил под обломками горящего здания.

Это был прекрасный план, подпорченный разве что тем фактом, что система управления питанием трила явно переоценила запас оставшейся в нем энергии. Я понял это, когда добежал до горящей гостиной Уэверли, со вкусом обставленной мебелью в стиле модерн, и в этот момент трил отрубился. Последним, что я увидел с его помощью, было охваченное пламенем знаменитое кресло Эймса с подставкой для ног, на которое трил и рухнул. А потом меня вышибло из трила в мое лиминальное пространство – частную зону, которую имели все хадены в нашей социальной сети «Агора».

Там я завис на пару минут. А потом, хотя мне очень не хотелось этого делать, вывел окно «Ависа», прокатной компании, где у меня был открыт кредит.

– Добро пожаловать в «Авис»! – прозвучал голос бота – человек отвечал на запрос только в самых сложных случаях. – Чем могу помочь?

– Я хочу нанять трил, – сказал я. – И машину. И то и другое в Филадельфии и, если возможно, поближе к Строббери Мэншн.

– Выглядите усталым, – заметила Ванн, когда на следующее утро я вошел в визуализационную аппаратную, расположенную в цокольном этаже здания ФБР, где они с Тони Уилтоном и техником из визуализационной лаборатории Рамоном Диасом уже ждали меня.

– Да я в этом гребаном роботе, – буркнул я. – Как я могу выглядеть усталым?

– Горбитесь.

– Не горблюсь я, – сказал я и выпрямился.

– Угу, – промычала Ванн и отхлебнула кофе.

– Крис вернулся домой в два часа ночи, – сообщил Тони.

– Ты что, ябедничаешь на меня? – с удивлением спросил я.

– Просто объясняю.

– Значит, ты тоже не спал, – возмутился я.

– Он же не горбится, – показала Ванн на трил Тони.

– В защиту Криса замечу, что я не прыгал в горящие дома и не спасал из огня старушек и котиков, – сказал Тони.

– А потом не составлял объяснительные для полиции и пожарных о том, что взятый взаймы трил сгорел при пожаре, – добавил я.

– Из чего, вероятно, следует, что по возвращении в Филадельфию мы получим приглашение от главы тамошнего управления ФБР и должны будем объяснить ей, почему вы допустили, чтобы их трил стоимостью в пятьдесят тысяч долларов превратился в кусок расплавленного металла, – сказала мне Ванн.

– Можете доложить ей, что, если бы они подключили свою чертову индукционную пластину к розетке, этого бы не случилось.

– Ну уж нет. Все это вы ей скажете сами. Думаю, будет весело.

– Ребята, пора начинать, – предупредил Диас. – Аппаратная забронирована на час, а у нас куча материалов.

Ванн кивнула и повернулась к Диасу:

– Давай номер отеля.

Диас запустил визуализационное оборудование, и из проекторов появилось то, что я наснимал накануне, – гостиничный номер Алекса Кауфмана, полупрозрачный, уменьшенный вдвое, включая ванную, где с лейки душа свисало тело Кауфмана.

– Господи боже, – прошептал Тони и закрыл лицо руками.

– Прости, – сказал я.

– Думаю, мне стоит попросить прибавки за то, что приходится на такое смотреть.

– Всё, собрались, – приструнила Ванн.

– Вы были там после наших ребят и полиции, – повернулся я к ней. – Что скажете?

– Ну, вашингтонская полиция ничего не изгадила, что само по себе уже чудо. – Ванн показала рукой на виртуальный труп Кауфмана. – Все наши, полицейские и медэксперты сошлись на том, что это, похоже, не самоубийство. Нет никаких отметин на теле, предполагающих насилие или борьбу с кем-то еще; в номере также нет следов постороннего присутствия. Очевидно, придется ждать официального заключения. Мы поднялись в номер через десять минут после того, как он нам написал, и застали его уже мертвым.

– Получается, он написал мне СМС, а через минуту взял ремень и удавился, – заключил я.

– Думаете, это мы его спровоцировали?

– Возможно. – Я показал на телефон Кауфмана, лежащий на крышке унитаза. – Но мне кажется, он уже залезал в петлю и взял телефон после моего сообщения.

– То есть прервал свое важное занятие, чтобы написать ответ? – съехидничала Ванн. – И телефон специально захватил в ванную, чтобы не скучно было вешаться.

Я ткнул пальцем на ее карман, где она всегда носила телефон.

– Вы же свой везде носите. – Я посмотрел на Рамона. – И Рамон, держу пари, тоже. – Тони я намеренно не включил в эту компанию, потому что он был в триле, а у нас телефоны встроенные.