Звуки Шофара - Франсин Риверс

Миссис Лидиксон поговорила о рынке недвижимости, как ей следует продавать дом, где лучше разместить рекламу.

— Опыт подсказывает мне, что по газетным объявлениям обращается мало людей. — Снаружи будет установлена вывеска. — Если потенциальные покупатели будут приходить к вам, не впускайте их без сопровождения риелтора. — Она добавила, что будет полезно распространить информацию среди других риелторов. Они встречаются каждую неделю, и она на ближайшей встрече попробует протолкнуть и этот дом. — Еще можно разместить фотографии интерьера и фасада в Интернете. Тогда потенциальные покупатели смогут его осматривать прямо на сайте.

Для Сэмюеля мир менялся слишком быстро. Миссис Лидиксон буквально кипела энтузиазмом и энергией. Он устал, слушая ее. Она ни на миг не сомневалась, что дом удастся продать. И если он не уйдет за неделю, она очень удивится.

За неделю? Сэмюеля охватила паника. Что же он станет делать, если дом продадут за неделю? Есть ли свободная квартира в ВайнХилле? Что он будет делать со своей мебелью, безделушками и картинами? А как поступить с садовыми креслами и стеклянным столиком с пляжным зонтом?

А миссис Лидиксон все говорила, не умолкая. Неплохо бы позвать санитарного инспектора и получить от него отчет.

— Это сэкономит нам время и нервы, а покупатель будет меньше раздумывать. — Она поинтересовалась, не могут ли в доме обнаружиться термиты. Он заверил, что это невозможно. Дом построен из калифорнийской секвойи. Он постоянно проверял строение на сухую гниль. Миссис Лидиксон объяснила, что покупателей обычно очень интересует подобная информация, и они сами проверяют ее. Никто никому не верит в наши дни.

Он ничего не мог придумать, что бы еще следовало сообщить. Разве что все электроприборы старые. Они служат уже много лет, только микроволновка новая.

Предоставив ему всю необходимую информацию и получив ответы на все свои вопросы, миссис Лидиксон поблагодарила Сэмюеля за кофе и встала.

— Я подготовлю документы вам на подпись к завтрашнему дню. — Таким образом, он получал на размышления еще двадцать четыре часа. У него осталась ее визитная карточка. Он мог позвонить ей, если передумает. Сэмюель уже понял, что этого не произойдет. А если он откажется, то очень скоро вернется к этому вопросу снова.

Как только риелтор ушла, Сэмюель опустился в кресло, он страшно устал и пришел в отчаяние.

Его разбудил звонок в дверь. К своему удивлению, он обнаружил, что уже сумерки и он проспал целых три часа. За дверью он обнаружил Чарли и Салли Уэнтворт с упакованным ужином.

— Как дела, Сэмюель?

Он чувствовал себя совсем древним.

— Сейчас освежусь и приду. Заходите, располагайтесь.

— Мы подождем вас на кухне.

Когда Сэмюель зашел на кухню, Салли уже помыла посуду и убирала чашки и блюдца в шкафчик. Она разложила на столе приборы, салфетки и выложила ужин на любимые тарелки Эбби, с голубыми ивами. Ветчина, пюре, бобы и ромовый напиток на десерт.

— Вы меня балуете.

Салли улыбнулась:

— Мы делаем это с удовольствием. Садитесь же. — Она налила ему чашечку кофе. — Это кофе без кофеина. Новый сорт. Посетителям нравится.

Они с Чарли сообщили Сэмюелю последние новости о жителях Сентервилля. Они никогда ни о ком злого слова не сказали, поэтому Сэмюель с удовольствием выслушивал их. Когда он закончил свою роскошную трапезу, он поблагодарил друзей и хотел помыть посуду.

— Сидите, сидите. — Салли забрала его тарелку. — Я все сделаю за полминуты: помою, вытру и уберу на место.

Он рассказал им о миссис Лидиксон.

Чарли сложил руки на столе.

— Не скажу, что я сильно удивился. У вас слишком большое хозяйство, требует много сил. И я бы не справился, хотя я на тридцать лет моложе.

— Больше всего меня беспокоят наши занятия по изучению Библии. — Он посмотрел по очереди на Чарли и Салли. — Я не хочу, чтобы они прерывались.

Чарли пожал плечами:

— А почему бы им прерываться?

— Но кто же будет вести занятия, Чарли? Вы?

— Только не я! Вы же не сказали, что собираетесь переехать в другой город, Сэмюель. Верно?

— Я подал заявление на квартиру в Вайн–Хилле. В этом месяце одна женщина должна будет перебраться в реабилитационный центр. К тому же может и еще что‑то освободиться, люди умирают.

— Ну, в понедельник мы закрыты. Как считаете, можем мы перенести занятия на вечер понедельника и проводить их в моей закусочной?

Салли рассмеялась:

— Ты просто гений, милый! И почему я сама не подумала? А если мы станем предлагать десерт, у нас отбоя не будет. Вместо двенадцати придут все тридцать. Вы не собираетесь продать и машину, Сэмюель?

— Пока не думал об этом.

— Если надумаете, Чарли может за вами заезжать, а потом отвозить домой.

Чарли внимательно следил за ним.

— Как вам идея, Сэмюель? Это просто предложение. Не позволяйте Салли собой командовать.

И Сэмюель вдруг почувствовал себя действительно хорошо.

— Замечательная идея. Во всяком случае, на какое‑то время. Но я ведь не буду жить вечно. — В ближайшее время он собирается покинуть свое измученное старое тело и воссоединиться с Господом и Эбби.

— Правильно, — сказал Чарли. — Только давайте не будем забегать слишком далеко вперед.

Абсолютно всем в группе понравилась мысль перенести занятия на вечер понедельника и встречаться в «Закусочной Чарли».

— Я знаю четырех людей, которые хотели бы к нам присоединиться, но для них не было места.

— Итак, решено. На следующей неделе можем попробовать, если не возражаете.

Всех переполняло радостное возбуждение.

— Когда дом будет продан, мы поможем вам упаковать вещи и перевезти их, Сэмюель. — Все присутствующие пообещали помочь.

Когда на белом штакетнике забора появился знак «Продается», Сэмюель сел в свое кресло–качалку и заплакал. Он незаметно задремал, и ему снилась Эбби, что случалось с ним довольно часто.

— И что ты думаешь по этому поводу, Эбби? — спросил он ее.

— Думаю, что пришла пора расстаться с этим домом. — И как всегда, она занималась рукоделием, а ее голубые глаза весело блестели.

— Видишь ли, я не знал, как лучше, это же очень важное решение, сама понимаешь.

— Тебе решать. Кто знает, что сделает Господь, Сэмюель? Ноу тебя еще есть время послужить Ему.

Во сне он мог по–прежнему беседовать со своей Эбби во дворе их дома. Он попивал ее домашний лимонад и держал за руку или смотрел, как она хлопочет на кухне, слышал ее смех. Во сне он мог совершать с ней дальние прогулки. А однажды они даже парили в небе на огромных, как у орла, крыльях. Во сне его тело не тянуло к земле. И не было такого понятия, как сила притяжения. Все становилось возможным. Иногда ему даже удавалось краешком глаза на мгновенье заглянуть в рай.