Неповторимое. Том 3 - Валентин Иванович Варенников

5 октября 1993 года председатель Конституционного суда РФ В.Д. Зорькин делает заявление, в котором говорится, что Конституционный суд РФ не в состоянии решить дела по проверке конституционности международных договоров и нормативных актов Российской Федерации. В связи с этим Зорькин объявил об уходе с поста председателя Конституционного суда РФ.

На мой взгляд, это была ошибка. Нельзя было Зорькину покидать свой пост. Ведь это только на руку Ельцину. Откуда такая наивность, что, мол, этим протестным шагом решительно все можно изменить? Наоборот! И поскольку в августе 1991 года уже имели место наивные действия (к чему они привели, всем известно), то теперь, то есть в 1993 году, они просто недопустимы.

6 октября Ельцин еще раз обратился к народу и еще раз решил внушить нашим доверчивым людям, что самосуд, который он лично со своими приближенными учинил над Верховным Советом РФ, является не чем иным, как спасением демократии. Он снова напирал на то, что якобы была угроза установления в России кровавой коммуно-фашистской диктатуры.

Но не Советы, как орган политической власти, на мой взгляд, хотел ликвидировать Ельцин, а лишить власти тех людей, которые входят в Советы. Какая разница, будет ли этот орган называться Советом или Думой? Люди – вот что главное!

Но Ельцин подавал все так, будто именно Советы, созданные в 1905 году коммунистами в Иваново-Вознесенске, являются угрозой для демократии. Мне неизвестно, действительно ли Ельцин так думал о происхождении Советов или лгал умышленно. Однако ясность в этом вопросе у нас должна быть.

Фактически Советы (или «вече») как форма местного самоуправления были созданы в Новгороде и Пскове почти за тысячу лет до их возрождения в Иваново-Вознесенске. И Советская власть после 1917 года только исторически воспроизвела то, что было создано народом давным-давно. Поэтому дремучая ненависть Ельцина к Советской власти выглядит просто глупо.

Ельцин заявляет: «…Большинство органов советской власти несут прямую ответственность за крайнее обострение ситуации в Москве. Система Советов проявила полное пренебрежение к безопасности государства и его граждан, сама поставила точку в своей политической судьбе». И далее говорит, что Советы обязаны самораспуститься, а России «как воздух нужна нормальная демократическая Конституция».

Мы вскоре и получили такую «нормальную демократическую Конституцию» (соавторы Шахрай, Бурбулис, Шумейко и другие), которая всю основную власть отдала президенту страны, полностью вывела его из-под контроля и фактически не позволяла отстранить от управления государством человека, который, занимая пост президента, творил антигосударственные дела вплоть до крупных преступлений.

В итоге штурма Дома Советов руководители сопротивления были захвачены и посажены в Лефортовскую тюрьму (Хасбулатов, Руцкой, Макашов, Ачалов и другие). Но не это главное. Главное в том, что те побеги истинной демократии в лице Советов, которые действительно представляли интересы народа, но по многим объективным и субъективным причинам не получили должного развития, как это замышлял Ленин, и были раздавлены Ельциным.

Главный критерий или лицо демократии – это Конституция страны и механизм контроля народа за всеми ветвями власти, начиная с президента. У нас Конституция – во имя президента и только для него, а контроль на нулевых установках.

Расстрел российского парламента, по сути, стал расстрелом души народа. В стране создалась тяжелая гнетущая обстановка.

После октябрьской трагедии, приблизительно через месяц после основных событий, Военная коллегия Верховного суда продолжила свои судебные заседания.

Приступили к допросу подсудимых и свидетелей. Первым из подсудимых выступал В.А. Крючков. Как и в любом сложном деле, первому, конечно, труднее всего, а в нашем – даже опасно. Но Владимир Александрович со своими задачами справился успешно – как в личных показаниях, так и в ответах на вопросы суда, государственных обвинителей, а также при допросе свидетелей он проявил незаурядную дипломатию и гибкость.

В своем выступлении В.А. Крючков подчеркнул, что просто нелепо обвинять людей в измене Родине, когда на самом деле все они являлись и являются патриотами и защитниками своей Отчизны, действительно беззаветно служат своему народу. А что касается событий августа 1991 года, так это была попытка защитить и спасти Отечество от развала.

Владимир Александрович категорически не признал свою вину и вину товарищей, привлеченных по делу ГКЧП. И действительно, ГКЧП и провозглашенные им программные документы были направлены на спасение, а не на развал СССР.

Дмитрий Тимофеевич Язов так же категорично отвел все предъявленные ему обвинения, убедительно доказал, что все они надуманны, раскрыл причины развала Советского Союза и назвал ряд фигур, которые сыграли главную роль в этой трагедии.

Дмитрий Тимофеевич умно, без малейшей тени злопыхательства показал предательскую роль Горбачева и в расшатывании Вооруженных Сил, и в разбазаривании наших территорий и акваторий. Он с горечью говорил: «Я стремился не допустить развала государства и армии. Этим было вызвано мое участие в совещании на объекте КГБ 17 августа 1991 года, где обстановка в стране была оценена как критическая… 16–17 августа уже было известно, что

Украина, Прибалтийские республики Союзный договор подписывать не будут, а значит – не будет и Союза. Это Горбачев понимал, и мы решили предложить ввести чрезвычайное положение».

Несомненно, это выступление, как и выступление Владимира Александровича Крючкова, произвело сильное впечатление на всех присутствующих. В их позиции не было и намеков на раскаяние или стремление обелить себя. Нет! Они оба обличали и обвиняли тех, кто довел страну до тяжелейшего всеобъемлющего кризиса и насильственно ее разрушил. В заключение своей речи Д.Т. Язов с горечью произнес: «…Люди, движимые мотивами сохранения государства, привлекаются к уголовной ответственности по закону, который государство создало для своей защиты».

Действительно, творился абсурд, какого человечество не знало, не ведало.

Показания Олега Семеновича Шенина, который выступал после Д.Т. Язова, максимально усилили и без того уже мощное воздействие на всех участников судебного процесса. Олег Семенович подчеркнул, что готов нести ответственность, но не за то, что выступил против горбачевских реформ, что настаивал ввести чрезвычайное положение и сорвать подписание нового Союзного договора, чтобы спасти страну, а за то, что не все сделал, чтобы сохранить нашу великую державу – Советский Союз.

О.С. Шенин четко заявил, что к выполнению обязанностей президента Горбачев относился преступно, что он нарушил клятву о защите Советской Конституции. Это и привело к развалу страны. Горбачев знал о подготовке Ельцина к действиям по окончательному развалу Советского Союза и ликвидации Советской власти, знал, что тот не подпишет Союзный договор в Ново-Огарево. При этом Шенин сообщил, что Горбачев лично говорил ему (Шенину) 29 июля 1991 года об этом. Еще более сильным был заключительный аккорд:

«То, что не смог сделать Гитлер в 1941–1945