Экватор - Мигел Соуза Тавареш

— А если бы предупредила, то наше правительство все равно ответило бы согласием, не так ли? — Граф говорил это, продолжая посмеиваться, но министр, как это ни странно, оставался все таким же серьезным:

— Конечно же нет: мы бы взвесили, насколько это опасно.

Луиш-Бернарду чувствовал, что по телу его течет холодный пот. Начали произносить тосты, и он был вынужден освободиться от ноги Энн, сковавшей его движения, и подняться, чтобы по протоколу произнести приветственный тост в честь прибывшего Наследного принца. Он заранее отрепетировал свое выступление, однако, предпочтя выступать без бумажки, все-таки пропустил кое-что из того, о чем хотел сказать. Произнеся вначале обычные формальные слова, он продолжил, особо подчеркнув, что принц Луиш-Филипе представляет своего отца-короля, чьи политические воззрения на африканские колонии он, Луиш-Бернарду полностью разделяет и которым старается здесь служить. Это было политической частью выступления и, несмотря на то, что он как губернатор должен был оставаться корректным и не портить праздник резкими заявлениями, попеременно обращаясь лично к принцу, министру и сразу ко всем собравшимся, Луиш-Бернарду все же перешел к самому, на его взгляд, главному:

— Я надеюсь и верю в то, что в ходе этой поездки и не только здесь, на Сан-Томе и Принсипи, Вы, Ваше Королевское Высочество и Вы, Ваше Превосходительство, отдаете себе отчет в том, что все наши сограждане-португальцы, живущие и выживающие в африканских колониях в трудных и для многих невообразимых условиях, также осознают, что делают это, находясь на службе у Португалии. Они являются наследниками и продолжателями великих свершений, связанных с открытием новых земель, их защитой и освоением, начатых нашими предками. Сегодня, на рассвете двадцатого столетия, века таких чудесных достижений как телефон, электричество и автомобиль (пока сюда не добравшийся), мировые империи оправдывают свое существование не только правом первооткрывателя, но также и своими усилиями в цивилизационной сфере. Империи уже не могут существовать и развиваться только за счет сабель и пушек, на смену которым приходят, в первую очередь, разум и справедливость. Поэтому другие державы мира, не обладающие правами первооткрывателя или завоевателя, начинают сегодня предъявлять права на то, что было нами в свое время приобретено и что всегда было нашим, обосновывая это новыми современными концепциями развития человечества и цивилизации. Тем не менее, я уверен, так же, как и Ваше Высочество, что никто сегодня не смеет учить нас тому, как мы здесь должны поступать. Кроме этого, я уверен, что, не считая определенных расхождений в области стратегии и некоторых других, здесь, в вашей колонии Сан-Томе и Принсипи, все мы, начиная от самого скромного чиновника и заканчивая губернатором, осознаём, что наша главная задача заключается в том, чтобы защищать интересы Португалии в свете ныне существующего международного права, признанного всеми цивилизованными нациям. Мы входили и, несомненно, всегда будем входить в их число.

После тостов и после того, как все, поднявшись из за стола, пропели гимн, Орнельяш взял Луиша-Бернарду за руку:

— Прекрасное выступление! Вы просто обречены, мой друг, если, конечно сами того захотите: после всего этого вас ждет политическая карьера в Лиссабоне! — Министр произнес это тихо и вполголоса, таким образом, что Луиш-Бернарду так до конца не понял, искренен он или шутит.

Принц, тем не менее, не показал губернатору, плохо или хорошо он воспринял скрытые послания, содержавшиеся в его выступлении. В отличие от Энн, которая, когда все поднялись из-за стола, воспользовалась всеобщим замешательством и крепко, на несколько секунд сжала его руку, и от Дэвида, незаметно для остальных шепнувшему ему на ухо:

— Половина присутствующих, те, кто понял, что вы хотели сказать, по-моему, не очень это одобрили. Что касается вашего принца, то я так и не понял, ввели ли его в курс дела…

Участники банкета рассыпались по саду, где продолжали общаться небольшими группами примерно до десяти часов вечера, после чего принц в сопровождении всех остальных сел в свою карету и отправился в город смотреть на ночную праздничную иллюминацию, стоившую муниципалитету и общему бюджету правительства колонии немалых денег. Впрочем, затраты оказались не напрасными: от залива, где покачивались на волнах несколько сотен ярко освещенных баркасов, пирог и каботажных пароходиков, до Таможенного причала, а также на всех основных площадях невиданная доселе на африканском экваторе праздничная иллюминация радовала взоры горожан и приветствовала Наследного принца Дона Луиша-Филипе. Целое море светильников, сделанных из кокосовой скорлупы, большие заправленные керосином бочки и горящие на пересечениях улиц костры делали сам остров Сан-Томе похожим на рыбацкий баркас, плывущий где-то между небом и океаном. Много раз за время прогулки Дон Луиш-Филипе изъявлял желание выйти из кареты, чтобы пройтись среди пребывавшей в состоянии эйфории толпы, которая всюду приветствовала его, пока полиция прокладывала принцу и его свите дорогу. Также охваченный всеобщим шумным весельем, Айреш де-Орнельяш в какой-то момент повернулся назад к шедшему за ним губернатору и прокричал ему:

— Я вас поздравляю, мой дорогой! Вас и председателя Городского собрания!

Было уже далеко за полночь, когда на причале они попрощались с министром, который отправился ночевать на «Африку». Луиш-Бернарду вместе с принцем и двумя офицерами из его свиты тем временем поехали назад в губернаторский дворец. Там губернатор не ложился до трех часов ночи, будучи занят текущими домашними распоряжениями, указаниями по завтрашней утренней трапезе, а также запланированным для принца на следующий день посещением плантаций. Поспал он всего какие-то пару часов. В шесть утра он уже был на ногах, занимаясь повторной проверкой готовности всего и вся.

Второй день визита принца и министра по делам колоний начался с посещения ими плантаций Боа Энтрада, которые располагались к северу от столицы острова, рядом с поселением Санту-Амару. Недолгий путь до вырубок, пролегавший вдоль побережья и дальше, к Заливу Ящериц, был довольно приятным. Около тридцати человек ехали в каретах и верхом, а по краям дороги их радостно приветствовали местные жители. Выбор именно этих плантаций был вполне обоснованным: Боа Энтрада, принадлежавшие Энрике Мендонсе, который встречал гостей на границе своих владений, считались почти образцовым хозяйством в том, что касалось ведения дел и обращения с рабочими. Мендонса, прибывший на Сан-Томе около двадцати лет назад в качестве служащего таможни, женился здесь на владелице поместья, и довольно скоро дела пошли настолько хорошо, что его стали называть одним из самых богатых людей в Лиссабоне. Несмотря на явные, бросавшиеся в глаза признаки процветания, как и в Вале-Флор, здешний хозяин оказался более образованным и прогрессивным, став первым на Сан-Томе, кто обратил внимание на такие вопросы, как социальное положение рабочих. Он распорядился построить им собственную больницу, а деревню застроил выкрашенными в белый цвет домами из кирпича с тростниковой крышей. Общая площадь вырубок составляла 1700 гектаров, на которых, кроме кофе и какао, он производил каучук, а также имел несколько просторных рядов с посадками, где произрастали бананы, кокосы, авокадо, манго и хлебное дерево. Посещение длилось часа три, в ходе которых Дон Луиш-Филипе проявил себя неустанным, увлеченным и любопытным человеком, за ним повсюду следовала его свита. Над центральной площадью своего хозяйства Энрике Мендонса приказал выстроить огромный навес из пальмовых веток, и там, в тени и на открытом воздухе гостям был подан роскошный обед на шестьдесят человек, состоявший из разных видов местной рыбы и прекрасного белого вина Colares, которое принц привез в своем багаже из Лиссабона. Луиш-Бернарду сидел рядом с министром, и во время обеда, не очень это афишируя, тот задал ему несколько вопросов по поводу состояния дел на вырубках, отношений между правительством колонии и управляющими, о ситуации на острове Принсипи и о перспективах процесса продления контрактов, который, согласно закону 1903 года, должен быть запущен в начале будущего года. «Это будет серьезной проверкой для всей колонии, и мы обязаны ее пройти!» — особо заметил министр. Потом, чуть позже, Айреш де-Орнельяш поинтересовался у губернатора тем, сколько еще плантаций на острове были в таком же, как Боа Энтрада, состоянии, — в смысле положения рабочих и созданных для них социальных условий. Луиш-Бернарду на это искренне ответил, что данное хозяйство является лучшим, если не уникальным, и можно сказать, что управление плантациями Боа Энтрада осуществляется на приемлемом уровне. Министр с некоторым недоверием посмотрел на него, но так ничего и не сказал.