Встречи на московских улицах - Павел Федорович Николаев

– Кто вы такой?

– Я волшебник, – серьёзно заявил Гайдар.

– Шутите, – обиделся милиционер. – Нехорошо. Я серьёзно, по долгу службы спрашиваю, а вы…

– И я серьёзно, – возразил писатель. – Вот я, например, могу сказать, что нас ждёт в отделении.

– Ну? – заинтересовался милиционер.

– Войдём мы в дверь, – продолжал Гайдар, – а дежурный сидит, пишет и рукой за щёку держится, зубы у него болят. Поднимет он голову от бумаг, посмотрит на вас недовольно и спросит: «Ну что у тебя, Охрименко?»

К удивлению милиционера, всё так и случилось. Вошли они в дверь с надписью «Дежурный», и действительно тот сидел за столом и рукой держался за щёку. Оторвал голову от бумаг и спросил: «Ну что у тебя, Охрименко?»

Милиционер от такого совпадения с «предсказанием» попутчика опешил, даже на вопрос дежурного не ответил. А тот поднялся из-за стола и подошёл к писателю.

– Здравствуйте, товарищ Гайдар! Здравствуйте, Аркадий Петрович! Что случилось?

Гайдар весело пересказал свои злоключения. Милиционер, приведший его, всё стоял с видом человека, проглотившего аршин. Аркадий Петрович рассмеялся и разъяснил ему секрет своего «волшебства».

– Когда я пускал шары, один из мальчишек сказал другому: «Вон постовой товарищ Охрименко идёт». Так я узнал вашу фамилию. А о дежурстве и о зубной боли я знал ещё вчера от самого лейтенанта. Мы с ним давнишние знакомые.

А знаком Аркадий Петрович с дежурным отделения был потому, что они являлись соседями по дому. Поистине, на Большой Дмитровке жили волшебники, которые и сегодня удивляют нас поэзией своих неувядающих рассказов и повестей. Что, впрочем, было не всегда, особенно в отношении Гайдара.

Будущий писатель родился 22 января 1904 года в семье учителя Голикова. Мать Аркадия происходила из старинного дворянского рода Сальниковых, имевшего фамильный герб: в нижнем поле щита червлёный меч, в верхнем – золотая книга. Сочетание, ставшее для новорождённого прямо-таки пророческим.

В десять лет подросток убежал из дома и попытался пробраться на фронт к отцу. В четырнадцать лет Аркадий начал настоящую военную службу; юноша был зачислен адъютантом при красном командире Ефиме Ефимове, назначенном вскоре командующим войсками по охране железных дорог молодой Советской Республики. Ежедневно Голиков был обязан предоставлять штабу сведения о ситуации, складывавшейся на дорогах. И это в условиях ежечасно менявшейся обстановки.

В шестнадцать лет Аркадия направили учиться со следующей характеристикой: «В моём батальоне Голиков единственный, кто удовлетворяет требованиям приёма на Высшие командные курсы». После месяца обучения Аркадия перевели с курсов командиров батальонов на курсы командиров полков. В этом звании он участвовал в подавлении крестьянских восстаний в Тамбовской губернии. Повоевал Голиков и в Хакасии. Там он получил прозвище Гайдар, что по-монгольски значит – «всадник, скачущий впереди».

В 1924 году он поселился в Москве, где началась его литературная деятельность. Первая же книга – «РВС» – принесла успех писателю Гайдару. За ней последовали «Школа», «Дальние страны», «Военная тайна» и «Голубая чашка» (1930–1936). Но тут случился провал: писателя перестали печатать. Более того, в библиотеках перестали выдавать его книги на руки.

Поговаривали, что это было вызвано тем, что в повестях о Гражданской войне Гайдар не удосужился хоть как-то упомянуть имя Сталина. Едва ли. Скорее всего, перестарались чиновники от литературы. А Сталин? Вождь наградил писателя орденом «Знак Почёта», который стал для писателя охранной грамотой. Все последние годы своей жизни Аркадий Петрович носил орден над верхним карманом гимнастёрки.

В конце 30-х годов Гайдар написал повести «Чук и Гек», «Тимур и его команда». Последняя вызвала патриотическое движение детей-тимуровцев.

Предвоенной зимой в санатории «Сокольники» произошла знаменательная встреча – детского писателя Гайдара и московской школьницы 3. Космодемьянской. Зоя спросила Аркадия Петровича: «Что такое счастье?» На титульном листе подаренной ей книги Гайдар ответил словами из своей повести «Чук и Гек»: «Что такое счастье – это каждый понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю».

Через полгода после этой встречи для обоих настал час на деле подтвердить свои высокие чувства. В июле первому из них вручили следующее удостоверение – «Дано писателю тов. Гайдару Аркадию Петровичу в том, что он командируется в действующую Красную Армию в качестве военного корреспондента газеты „Комсомольская правда“, согласно разрешению Генерального штаба Красной Армии». Гайдара направили на Юго-Западный фронт, но вскоре он оказался в одном из партизанских отрядов, действовавших в тылу противника. 26 октября Аркадий Петрович погиб, спасая товарищей. Похоронили писателя в Каневе, на высоком берегу Днепра. Лев Кассиль писал о месте его последнего успокоения: «Вот и вышло совсем так, как в пророческой сказке из „Военной тайны“: „Мальчиша-Кибальчиша схоронили на зелёном бугре у Синей Реки…

Плывут пароходы – привет Мальчишу!

Пролетают лётчики – привет Мальчишу!

Пробегут паровозы – привет Мальчишу!

А пройдут пионеры – салют Мальчишу!“»

…В годы горбачёвской перестройки и ельцинских реформ, когда недавнее прошлое страны усиленно замазывалось грязью, досталось и писателю-патриоту Аркадию Петровичу Гайдару. Мы не будем напоминать о тех поклёпах и пакостях, которые ушатами выливались на светлое имя покойного. Ибо сегодня каждый гражданин России знает, по чьему заказу действовали искатели «правды».

Это те, кто ограбил (и продолжает грабить) великую державу, называя её «эта страна». Им чужды понятия «Отчизна», «Родина», «народ». Их семьи живут на Западе, дети учатся там же и уже не говорят по-русски. Россия для этой компрадорской прослойки – лишь объект выжимания «зелёных». Поэтому о достоверности и объективности их литературных подёнщиков говорить не приходится. Ни им, ни их заказчикам никогда не понять меру своей подлости, а потому не будем; говорить об этом бесполезно.

Что касается нашего героя и канувшей в Лету советской эпохи, вспомним слова Гайдара, как-то сказанные о себе:

– Обыкновенная биография в необыкновенное время.

Да, прошедшее время делало людей героями.

Конотопляне. На одном из заседаний комиссии по подготовке очередного празднования Дня поэзии в Михайловском Римма Казакова начала своё выступление весьма нетрадиционно:

– Я только что из Парижа. Прошу прощения, что не из Конотопа…

Это был реверанс в сторону тех из присутствовавших, кому зарубежные поездки были не по чину и кто вынужден был довольствоваться «дымом Отечества». Но почему именитая поэтесса помянула именно Конотоп? Когда название этого городка на пути на Украину стало нарицательным?

На рубеже XIX и XX столетий Конотоп был известен своими лужами, в которых, как гласила молва, тонули лошади. На заре советской власти городок славился блинчатыми пирожками с мясным фаршем. Ими и