Первый игрок - Антон Емельянов

— Идиот! — кричит Лиса.

Замахиваюсь на Петровича косой, целясь в голову. Время как будто замедляется, я вижу перекошенное лицо копейщика. И тут я начинаю видеть себя со стороны — не как во сне, а слишком четко и ясно. Копье Петровича вонзается в мою грудь, ребра с треском ломаются, меня выгибает дугой от конвульсий… Я падаю замертво, а Петрович, победно ухмыляясь, пинает мой труп. Самый настоящий труп — бледный, голый, как оно и положено. Вот только сам-то я при этом остаюсь жив. Неплохо — получается, все посчитали, что мне не выжить, и мой навык тут же под это подстроился, а у меня теперь еще целых двадцать пять секунд для того, чтобы этим воспользоваться. Если, конечно, у моего противника нет возможности видеть обман. Как у Лисы, например — вот она смотрит на меня и улыбается. Не на мой мнимый труп, а на меня, которого в упор не замечает Петрович, замахиваясь теперь на саму девушку. Интересно, она на самом деле так сильна или просто, в отличие от всех остальных, в меня поверила?

Я киваю ей, пока она еще смотрит в мою сторону, и вот она уже уворачивается от удара копейщика, вновь пытаясь остановить его эманациями темной материи. В этом бою они на равных, и неизвестно, кто победит. Но я теперь начинаю вполне искренне болеть за Лису. Случайна ли наша встреча? Почему она, будучи последовательницей бездны, не убила меня, а, наоборот, спасла? Не просто же так, не из добрых побуждений и не из-за симпатии. Которой, я почему-то уверен, нет абсолютно. Значит, я ей зачем-то нужен. Ей самой или ее таинственному учителю.

Оборачиваюсь и смотрю на сражение парочки хаоситов с Владой. Синяя ящерица бьется одной лишь правой рукой, вместо левой болтается кровавый обрубок. Гора мышц с маленькой головой выбивает своими кулачищами целые кратеры в местах ударов — Влада ловко от них уворачивается, постоянно пытаясь лишить Кешу одной из конечностей. С помощью десятка присоединившихся к ней посланников бездны она явно перехватила инициативу в сражении, и вскоре наверняка покончит с Мажором и несостоявшимся смертником. Вот синяя ящерица делает неудачный выпад и лишается правой руки — обиженный вой поднимается над полем сражения. Влада бросается на Мажора и от души пинает его ногой в грудь. Ящерица падает на спину и уже не встает, еле шевеля обрубками рук и кривыми ногами. Последние, похоже, повреждены, потому что Миша-Мажор в этом странном обличии даже не пытается вернуться в вертикальное положение.

17 секунд… 16 секунд…

Нужно принять решение, что делать дальше. А пока единственное, что приходит в голову — уходить, иначе не только Лиса увидит, что я на самом деле остался жив. Если честно, хотелось бы остаться и как-то помочь ей. Все-таки в одиночку против Влады и Петровича в этом месте даже ученице жнеца, похоже, не справиться. Но ключевое слово в моем порыве — «как-то». Я не знаю, что могу сделать, чтобы помочь девушке. Разве что умереть за компанию.

12 секунд… 11 секунд…

Кеша в образе гиганта заносит огромный кулак сверху, явно намереваясь вбить Владу в землю. Это и становится его ошибкой — мечница легко уворачивается и с размаху вонзает один клинок ему в грудь, а второй в шею. Гора мышц булькает, поток черно-красной крови вырывается изо рта. Влада, как мне кажется, с упоением прокручивает лезвия обоих клинков в теле Кеши и только потом вырывает их, благоразумно отскакивая в сторону, чтобы не попасть под слепую ярость своего противника. Кеша из последних сил бросается на мечницу, но всего лишь один удар клинком по колену сбивает его с ног. Следующий удар — сверху по шее — отправляет его на перерождение. Но перед этим гора мышц вновь превращается в Кешу. Вытерев об него кровь с клинков, Влада переступает через мертвое тело и методично вонзает один из мечей в грудь синей ящерицы. Мажор конвульсивно дергается и принимает свой человеческий облик.

7 секунд… 6 секунд…

— Признаться, я ожидал немного другого, — послышался знакомый голос. — Но тоже неплохо.

Обернувшись на звук, я почему-то не удивился, когда увидел Игоря-Лысого. Он опирался спиной о ствол дерева и внимательно наблюдал за происходящим.

Да что же это такое — вот еще один, кто не боится без всякой поддержки вмешиваться в такую разборку. А я? Даже использовав аркобалено, я не смог придумать ничего лучше, кроме как избежать внимания и отсидеться в стороне. И что теперь, все время бегать и прятаться? И это в то время как Лиса, Лысый, Петрович, Влада, Кеша, да даже Мажор смогли столько добиться. Не хочу! Осталось еще немного времени, и, кажется, я знаю, как его потратить.

Собираю в руки охапку травы. Мало! Выворачиваю карманы — листок бумаги, какие-то засохшие листья, зажигалка — все сойдет.

4 секунды… 3 секунды…

Времени в обрез, но должно хватить. Для чего? Все просто — чтобы победить, чтобы иметь возможность на что-то влиять, нужно стать сильнее. Если всем вокруг улучшенная метка дает силы, то и мне поможет мой улучшенный обман. Каменные шипы, выданные за удар, дали мне два уровня. Чтобы теперь прорваться за границу десятого, моя новая хитрость должна быть в два раза эффектнее и глобальнее. Ладно, начали.

Подбрасываю собранный впопыхах мусор и круговым движением руки поджигаю его. Вроде, выглядит даже не так жалко, как я боялся, а зажигалка так даже взорвалась, отвлекая всеобщее внимание от нашего гостя ко мне. Со стороны, да под аркобалено, уверен, это должно было выглядеть внушительно.

— Феникс! Техника возрождения! — ловлю на себе четыре удивленных взгляда. Не знаю, что подумали Лиса с Игорем, а вот Петрович с Владой явно в недоумении. Надо дожимать. — Вы же не думали, что такая простая атака сможем меня остановить?

Молчание. Не верят. Чего-то не хватает.

— И спасибо, что сделали за меня всю грязную работу. Ненавижу хаоситов! — презрительно морщусь. Ну же, деталей вполне достаточно. Верьте! Мне нужны эти очки обмана.

— Бог огня или света? — с интересом в голосе нарушил паузу Петрович. Неужели, получилось?

Я это сделал! Не знаю, что даст усиление заклинаний, да и смотреть уже особо некогда, но теперь я точно не буду теряться и просто так тратить время.

— Так сразу и не скажешь, но точно не хаос, я бы почувствовал, — на вопрос Петровича ответил Лысый, явно недовольный тем, что его появление не произвело ожидаемого эффекта.

— Пришел поддержать ученика? — вопрос копейщика и удивление на лице Джонса-младшего, пытающегося осознать, о ком, вообще, речь, позволили мне окончательно расслабиться.