Чужие. Земной улей. Приют кошмара. Женская война - Стив Перри

Она посмотрела на него.

– Ты знал, что Митч был андроидом. Знал еще до того, как я впервые встретилась с ним. И не сказал мне.

Уилкс уставился на нее.

– Да, и я пытался сказать, чтобы ты держалась подальше от него, не так ли? Но ты и слышать ничего не хотела. Не вали это на меня, детка. Я делал все что мог, чтобы ты держалась от него подальше. Тебе и в голову не приходило, что я знаю, о чем говорю, не так ли? Где уж понимать в таких делах мне, старому глупому ворчуну, двадцать лет баловавшемуся всевозможной наркотой!

Билли опустила глаза и почти беззвучно ответила:

– Ты прав. Это не твоя вина. Прости.

Уилкс почувствовал, что гнев его испаряется. Господи! Большой крепкий морпех обижает маленькую девочку.

– Все в порядке. И ты меня прости.

Это было все, что они должны были сказать друг другу сейчас.

Но прежде чем они смогли продолжить беседу, зазвучали зуммеры судового предупреждения.

– Дерьмо. Десятиминутный сигнал. Мы собираемся прыгать, – сказал он. – Лучше добраться до капсул гиперсна.

– Что за спешка?

– Гиперпространство плохо совместимо с разумом человека, если он бодрствует. Однажды я провел в нем полчаса, участвуя в эксперименте. Твои самые ужасные кошмары покажутся после этого цветочками.

Девушка вздрогнула, и капрал понял, что она почувствовала. И Билли, и Уилкс слишком часто видели сны о чужих, и эти видения были ужасны.

Они поспешно направились к капсулам гиперсна.

У Спирса имелось три капсулы для гиперсна на выбор, и все работали идеально. Обычно он не слишком перестраховывался, когда речь шла о его личной безопасности, но нынешняя миссия касалась не его одного. Ничто не должно быть пущено на самотек на данном этапе.

Он залез в центральную капсулу. Все три были снабжены специальной системой тревоги. Если хотя бы один из биоэлектронных приборов в системе жизненной поддержки оказался бы неисправным, генерал тут же был бы разбужен и перешел бы в другую капсулу. Даже в полусонном состоянии он достаточно хорошо понял бы, что и как надо изменить.

Не то чтобы он думал, что такой сбой произойдет, но если подобное случится, он был готов. На Землю он должен прибыть в самой лучшей форме и тщательнейшим образом выбрать место, откуда начнется новое завоевание родной планеты. Он предполагал, что это будет место какой-то исторической битвы: Геттисберг, Аламо, Ватерлоо, а возможно, Долина кувшинов или развалины Эль-Сальвадора. Что-нибудь символическое, чтобы легче было повести людей за собой и своей армией. Поначалу, правда, он намеревался выбрать место новое, еще не тронутое железной рукой войны, но потом передумал: то, что он встанет на плечи какого-нибудь исторического гиганта, только придаст ему величия. Кроме того, на Земле было слишком мало мест, которые никогда не видели войны. Навскидку, он не мог вспомнить даже одного. Лучше выбрать место, уже овеянное воинской славой.

Когда колпак капсулы закрылся и медицинская техника пришла в движение, опутав его своими проводами, генерал Спирс продолжал размышлять о своем выборе. Иводзима. Хиросима. Нормандия. Кейптаун. Банкер-Хилл. Рио-де-Морте. Перл-Харбор. Голанские высоты. Багдад. Тридцать восьмая параллель. Спарта. Рим…

Так много мест, из которых можно выбирать. Какая замечательная вещь война!

Сон.

Мягкое обволакивающее вместилище укрывает три переливающихся жидкими нейронными токами человеческих разума, свитых некими загадочными химическими реакциями воедино на бессознательном уровне.

Одни на миллион километров пустоты в безопасности друг от друга и от монстров, они спят и видят сны.

Один мозг наполнен радостью. Два разума пойманы в когтистые объятия ужаса. Первый видит смерть и знает, что смерть все равно победит, но продолжает героически бороться. Второй уже понял, что теперь будет вечно жить, глядя в глаза чудовищ.

Нет никаких сомнений относительно того, чей сон страшнее. Какие тут могут быть вопросы…

Билли проснулась и в первое мгновение не поняла, где она и как сюда попала. Спина у нее болела, руки и ноги ныли, рот заполнился чем-то липким. Как ни удивительно, это был один из самых счастливых моментов ее жизни: в этот момент у нее не было груза воспоминаний.

Затем она вспомнила.

Колпак капсулы поднялся, заработали термостаты, и на нее пахнуло ветерком, отдающим стальным запахом звездолета. Она услышала щелчок открывающейся, будто гидравлическая створка раковины, капсулы Уилкса, и увидела его самого, вздрогнувшего и заметавшегося в момент пробуждения.

Уилкс приподнялся, потер глаза, высунул язык. Он посмотрел на Билли и кивнул.

– Проснись и пой, – сказал он. Его голос напоминал хриплое карканье. – Еще один славный день в армии.

Билли уставилась на него.

– Эту фразу каждое утро повторял мой старый взводный – всякий раз, когда мы заканчивали миссию против этих ублюдков, – сказал Уилкс.

– Что с ним случилось?

– Кое-кто, с кем он не согласился, съел его.

Они встали и пошли в душ. Билли почти бессознательно полностью разделась и шагнула под струю воды. Напор оказался не сильней, чем из старой лейки, но зато вода была горячей, и девушка даже ощущала боль в мышцах после месяца сна в холодной капсуле.

Уилкс смотрел на нее, любуясь ее наготой, затем повернулся, чтобы дать воде пропитать волосы и сбежать по лицу и телу. Билли увидела шрамы на его теле (некоторые выглядели еще хуже, чем те, что на лице) – следы былых сражений, не важно, полученных на войне, в пьяных драках или еще где-нибудь. Она сначала удивилась, почему Уилкс не сделал себе пластической операции и не удалил все шрамы. Но даже со шрамами на теле капрал был в довольно хорошей форме для человека, по возрасту годящегося ей в отцы.

«Классная задница».

Забавно, а ведь раньше она никогда не думала об Уилксе в этом смысле, не считая ночных кошмаров. Но это с детства было более или менее стандартной картинкой из ее снов. Монстр вырывается из того, кого она знает. И еще ужаснее, что это на самом деле произошло с некоторыми из тех, кого она знала. Ее родители. Ее брат.

Уилкс повернулся, позволяя воде играть на шее и спине, и Билли взглянула вниз. Но если он и подумал о ней сейчас как о женщине, то не показывал этого. Хотя мужчине спрятать свою реакцию трудно. Не то чтобы Билли очень хорошо знала мужчин – у нее было всего несколько сексуальных партнеров – но живя в госпитале, она не смогла уйти от некоторых познаний в анатомии. Она прекрасно понимала, что и где должно быть, и как это должно выглядеть. Никакого «салюта», показывающего интерес к ней, как к женщине, тут не было и в помине.

– Как долго мы спали?

Уилкс, стоявший под горячей водой с закрытыми глазами, вздрогнул: