Экспедиция. Туда, но не обратно - Денис Старый

что Игорь в какой-то момент даже подумал ее назначить особистом вместо Артура. Оказывается, Волькомир был десятником и отправился в кривичские роды набрать себе дружину, чтобы поднять статус у князя Олега. Пришел он туда, получил по своей физиономии и был выгнан. Вот только молодежь прознала, что их соплеменник собирает бойцов, и Волькомиру пришлось даже жесткий отбор учинять. И это сотник сам создал пусть и не великолепных индивидуальных бойцов, но слаженное подразделение. Два года понадобилось, что бы создать действительно хорошую сотню. А тут ребятки познали действительно серьезные тренировки — в день по две, да и помощь в работах по строительству.

Катерина знала всех по именам, кому какая девчонка приглянулась, что они сильно переживают от невозможности участвовать в субботних вечерах, что их Волькомир не отпускает, а сам с женой ходит, да и десятники ходят, а парни всегда на дежурстве.

***

Два драккара были готовы к походу. Восемьдесят бойцов отправлялись за солью.

По сути, это была авантюра, но оправданная. Залегание соли под Мозырем, как помнил Рыгор, самое малое пятнадцать метров. При том, еще нужно попасть в нужное место, да и не нарваться на техническую соль, которую будет сложно очистить. Но, это шанс для города, иначе в следующем году Славград либо разорится на покупке главного консерватора, либо придется сильно уменьшать рацион питания, что скажется и на качестве воинов, да на всем. Ведь истинна: мы то, что мы едим.

Уходили Большой, Бойко, Бушуй, Степан, Шишон, Костя, Алик, Арнольд и еще ребята — бывшие студенты, а сейчас бойцы славгородской дружины, были пять бойцов из некогда выкупленных рабов. Еще был Волькомир и выбранные им пятьдесят пять воинов, пять парней перешедшие из общины Рыси должны были заниматься готовкой и вообще контролировать припасы. Рвались в поход и девчонки та же Власта и Татьяна, но все лучницы-валькирии были беременны и получили такой категорический отказ, что даже опешили и не стали препираться.

Корабли выглядели величественно и грозно. Развивающиеся большие полотнища флагов с ярко нарисованным солнцем были хорошо различимы издалека. Четыре скоростных многозарядных арбалета по типу китайского чо-ко-ну стояли по два на корме и носу кораблей, два больших арбалета, которые пускали с веревкой и без нее гарпуны и были способны пробивать корабли противника и дальше либо их приближать при помощи ручной лебедки, либо топить. Ну и немного динамита, бутылок с зажигательной смесью. Так что отбиться от трех, может и четырех кораблей противника флот Славграда был способен.

Сами воины были на четверть вооружены новыми клинками из стали по индийской технологии или просто моностальными. Меч стоил, может, не многим меньше, чем сам корабль, но хороших мечей вместе, с саблями по типу русской века шестнадцатого, было двадцать два. Еще была огромная секира Большого, остальные вооружены боевыми топорами и трое что-то вроде алебард, которые только пробуют изготовлять. Было ровно десять лучников и еще готовых к использованию пятнадцать арбалетов колесцовой натяжки тетевы. Треть бойцов были в кольчугах, которые смастерили из мотков проволоки из будущего, другие в бою могли одевать ватники с нашитыми металлическими пластинами. Так что по местным понятиям — богатенькие бойцы.

— Может и я с вами, а то вроде вместе тренируемся, а как в поход, так нельзя? — сделал последнюю попытку Игорь, но нарвался на строгий взгляд Большого.

На всех совещаниях, где исподволь Солдат предлагал свою кандидатуру, пусть и простым ратником, но дать ему отпуск от всей рутины по управлению городом. Но, пусть и глава и граф, но Игорь встречался с жесточайшим непониманием со стороны Совета.

— Не, ты следи за перунятами, — Большой похлопал Игоря по плечу.

— Какие, нахрен, перунята, опять за свое? — осклабился Солдат, но Большой только пожал плечами.

Это на последнем Совете бывший гомельский бандит, а ныне ратник Большой, предложил сделать для детей организации типа октябрят и пионеров. И даже выдал проект с уставом таких организаций, которые назвал перунята, как замену октябрятам и внуки Перуна, как пионеры, сын Перуна — комсомолец. И серьезно пытался защитить свой прожект, не понимая, почему такое важное дело, как патриотическо-военное воспитание молодежи в городе пускают на самотек. Нет, идея не плоха, но Большой зацепился за названия те же «перунята» звучат как анекдот.

— Рыгор, если поймешь, что по времени добраться до соли не получается, быстро возвращайтесь. Не воюйте ни с кем, — давал «ценные указания» Игорь.

— Это хорошо, что ты, парень уже вжился в роль лидера, но мы не трамвайной ручкой деланы. Да с таким вооружением на реке можем и до Царьграда дойти. А соль я найду, ориентиры из валунов, озер и проток хватает, даже с поправкой на тысячу лет, — успокоил Солдата Рыгор и увидел, как спешит к пристани Малка. — Пришла-таки, голуба моя!

Игорь знал, что Рыгор осознавая терзания женщины, дал той время подумать. И, если она придет провожать его в поход, то значит, что готова стать его женой по возращении с путешествия. Нервничал сорокадвухлетний мужик, но сейчас расцвел, когда увидел бегущую со стороны главных ворот в город, Малку.

Глава 10

Тармач был сыном бека Аарона и родился в Самкерце, что стоит на море, носившем некогда название Таматарха. Отец, как и все влиятельные хазары, был иудеем, как, впрочем, и сам Тармач, но дал своему сыну исконно хазарское имя.

Тармачу не повезло, он был третьим сыном влиятельного в Сакерце бека и не мог претендовать на многое. Он даже не мог осуществить свою мечту и выйти в море на корабле. У его отца, как и вообще у хазар, было мало собственных кораблей, он пользовались больше греческими или русичей, редко собственными, поэтому Тармачу не досталось после смерти отца судна, да и мало чего досталось. Старший брат Васиф по-родственному повел себя, и дал десяток опытных воинов, хороших коней, оружие и арабского серебра, чтобы Тармач смог создать свой отряд и найти себя на огромных просторах каганата.

Прошло уже четыре года, когда пятнадцатилетний Тармач ушел из отцовского дома на север, чтобы собирать дань с диковатых людей, которые зовут себя по-разному, но все говорят на языке, что зовут словенским, среди них были и иные — угорские племена. Порой сложно было определить где роды веси и мурома, а где вятичи.

Это было выгодным занятием, особенно для охочего на женские прелести молодого парня. Даже когда Тармач был лишь заместителем командира отряда, он первым выбирал себе женщин для утех, так как старший был уже не молод, да и