Берег бесконечности - Джек Макдевит

Ким зашла в магазин для сотрудников правоохранительных органов, где предлагались различные мундиры, широкий набор несмертельного оружия и все виды приборов связи. Здесь Ким нашла микропередатчик, называемый профессионалами «меткой». Она случайно упомянула универсальный разъем, и продавец подтвердил, что их так просто не купишь.

– Вот форма, – объяснил он, показывая ей бумагу. Форма предназначалась для требований на приборы, обычным гражданам не доступные, вроде приборов для наблюдения.

Институт финансировал лабораторию электроники в Гастингс-колледже, километрах в пятидесяти от Сибрайта. Филиалом в Гастингсе управлял Чад Бимер, которого Ким хорошо знала и который ей симпатизировал.

– Меня за это могут выставить с работы, – сказал Чад, когда она ему объяснила, чего от него хочет.

– Я никому не скажу.

Он прищурился. У него была репутация парня очень осторожного, и вполне заслуженная. Но он был хорошим техником.

– А зачем тебе?

– Не хочу тебе врать, Чад.

Бимер был намного меньше большинства мужчин своего поколения. Его родители выбрали долговечность за счет роста. Ему будет отпущена лишняя пара десятилетий.

– О'кей. За мужиком следишь?

– Объяснение не хуже всякого другого.

Он кивнул:

– Загляни через пару дней.

Мэтт был не очень доволен выбранным ею образом действий. К концу дня он попросил ее зайти, закрыл кабинет и велел, чтобы их не беспокоили.

– Слушай, это тянется вечность. Когда ты мне дашь к нему доступ?

– Как только смогу, Мэтт, – сказала она как можно рассудительней. – Когда займем и оборудуем лабораторию.

– Это еще пара недель, Ким.

Она не уступала. Он сдался и отпустил ее, когда она заверила, что приняла меры на случай, если с ней что-нибудь произойдет. Она действительно это сделала: записала подробные инструкции, как найти «Доблестный», вложила их в конверт и отдала одному из «Рыцарей моря», указав, что при необходимости этот конверт должен быть передан Мэтту.

Ее собственные меры для гарантии того, что важная информация не будет потеряна, убедили ее, что она права насчет Маркиса Кейна: он тоже хотел сохранить бортжурналы для истории. Где-то должен быть след. Даже если он был таким чудовищем, каким его сейчас выставляли все информационные программы, он вполне мог захотеть сохранить свои подвиги для публикации после того, как ускользнет от закона.

И этот след почти наверняка вел к его единственной дочери – Торе.

Ким вернулась домой рано, смешала себе коктейль и попросила Шепарда включить симулякр Шейела.

«У меня по нему мало данных», – возразил ИР.

– Сделай, что сможешь. И обнови.

Раздалось электронное бормотание, которым обычно Шепард информировал ее, что для решения задачи слишком мало средств, но… Потом появилось электронное изображение Шейела. Он сидел в своем драконовом кресле, полузакрыв глаза, явно в меланхолическом настроении.

«Добрый день, Ким, рад тебя снова видеть».

– А я тебя, Шейел. Мне ужасно жаль, что ты погиб. Жаль, что так обернулось.

«Мне тоже. Похоже, меня погубила целеустремленность дурака».

Они переглянулись.

«Оно не должно было быть мстительным, – сказал он. – Оно много лет там прожило, не делая никому вреда».

– Ты ожидал, что появление «Доблестного» вызовет реакцию. Думаю, это и случилось.

«Жаль, что теперь я ничего не могу изменить. Хорошо хотя бы ты не пострадала, Ким. – Он переложил подушку. – А где оно теперь?»

– Исчезло, хотя мне это дорого обошлось. – Она подобрала ноги на диван и обвила их руками. – Шейел, я хотела, чтобы ты знал: я это дело не бросила. Кажется, у меня хорошая догадка насчет того, что там случилось. И что Йоши убило то же самое, что убило тебя».

«Да, это похоже на правду. А ты уже знаешь, как это могло быть?»

– Пока нет. Но надеюсь узнать через пару дней.

«Ладно, когда все выяснишь, я буду благодарен, если ты вернешься ко мне и расскажешь».

– Да, – сказала она. – Разумеется.

Тора Кейн жила в отдельно стоящем коттедже в дубовой роще в десяти километрах к северо-западу от Сибрайта. Ким несколько дней подряд туда ездила и бродила вокруг по утрам, отмечая, когда Тора уезжает на раскопки – в девять пятнадцать – и когда возвращается – обычно в шесть тридцать. У Торы был свой флаер, собаки не было. Насколько можно было понять, она жила одна.

Ким нашла за домом сарай, где можно было добыть лестницу, если надо. Это было везение: она думала, что придется лезть на дерево.

Ходить ей было тяжело: несмотря на успехи современной медицины, нога еще не совсем зажила, и Ким знала, что врачи бы решительно ее осудили, узнав, что она делает.

Дома она вместе с Шепардом работала над созданием виртуального юриста, убедительного и внушающего доверие. В качестве прототипа она выбрала Акилу Селби, знаменитого адвоката прошлого столетия по уголовным делам. Селби был противником смертной казни и специализировался по защите безнадежных дел. Он спас от смерти целый ряд садистов и убийц а иногда даже добивался их освобождения на горе ничего не подозревающей общественности.

Селби давал проявляться признакам старения, дал волосам посеребриться, лбу наморщиться, приобретая вид зрелости которая так ценится в залах суда, и в то же время сохраняя здоровье человека тридцатилетнего.

Ким его чуть изменила, сделала синие глаза карими, подстригла волосы по современной моде, убрала бороду, сняла несколько фунтов с талии. Еще она заострила его лицо, сделав впалые щеки и тонкий нос.

– Как тебе? – спросила она Шепарда, когда перед ней стоял готовый продукт.

«Выглядит хорошо, – согласился ИР. – Мое внимание он бы привлек».

Закончив с внешностью, Ким стала работать над голосом, убирая выраженный акцент жителя Терминала, медоточивую тональность, которая казалась бы фальшивой человеку седьмого столетия. Добавила чуть-чуть сипоты и подрегулировала скорость речи. После всех корректив образ заговорил как уроженец Рубинового архипелага.

Потом Ким занялась своим снаряжением.

К микропередатчику прилагался приемник и гибкая антенна для удаленного приема. Ким арендовала флаер и установила на нем антенну, а потом пошла спать и спала без сновидений.

Утром позвонил Чад.

– Готово, – сообщил он.

Наутро она прилетела и забрала разъем. Показывая, как он работает, Чад сказал:

– Только если тебя с ним поймают, я ничего про это не знаю.

Она обещала ему, что никто из нее и слова не выжмет. Тем же вечером Ким приземлилась в километре от дома Торы и остальной путь прошла пешком. В доме горел свет и было движение. У Торы был гость. Даже несколько гостей. Рядом с площадкой стояли три флаера.