Ящик Пандоры - Фрэнк Герберт

Ответа не было.

Томас двинулся вперед, увлекая армию за собой.

На равнине у подножия скал было жарко. Оба солнца приближались к зениту, их ослепительный свет заставлял Томаса жмуриться, стоило ему только поднять глаза к небу. В воздухе витала взбитая сотнями ног горькая кремнистая пыль.

Томас огляделся. Мог ли кто-то представить столь разношерстную команду в столь диком предприятии? Нормалы в коллекции Авааты представляли ничтожное меньшинство, их заслоняли фигуры самые фантастические: раздутые черепа, странно посаженные глаза, уши, носы и рты, груди могучие и тощие, тонкие щупальца и обычные пальцы, ноги и культи. Клоны шли, ковыляли, волоклись, покорные слову командира. Прилаженные к станине резака колеса скрипели на песке, лязгали на каждом камушке. Бормоча, похрюкивая, хрипя, армия Томаса продвигалась вперед. Кто-то из спецклонов завел непрестанное: «Аваата! Аваата! Аваата!» Демоны, заметил Томас, держались поодаль, как и обещал Керро.

«Ждут поживы».

Что видели сейчас твари? Паниль уверял, что он на пару с дирижабликами может сдерживать их, обманывая иллюзиями. Некоторые спецклоны тоже обладали такой способностью – как решил Томас, то был побочный эффект внедрения генов келпа в человеческий организм. Против столь агрессивных хищников иллюзии казались слишком ненадежной защитой. Впрочем, во всем предприятии не было ничего надежного – не хватало оружия, людей, времени, чтобы строить планы и обучать бойцов.

Он оглянулся. Демоны двигались вслед наступающим, и Паниль брел среди них. Здоровенный рвач толкнул поэта плечом, потом отвернул. Томаса передернуло. Паниль сказал, что не примет участия в убийстве, но постарается как может защитить армию. Медтехник с командой отобранных помощников ждала у подножия скал. Теперь все зависело о того, сможет ли это нелепое войско запугать Оукса так, чтобы он сдался.

В условленное время Томас подал своим бойцам знак рассеяться по равнине. Если дар Паниля не подведет, обороняющиеся увидят лишь плотно сбитое ядро атакующих, прущее напролом, прямо под удар защитных установок Редута. Томас присоединился к команде резака, медленно поворачивающего влево.

Сомнения одолевали его. По его расчетам, до конца срока, отведенного Кораблем человечеству, оставалось несколько часов. Предприятие казалось безнадежным. Ему предстояло взять приступом Редут, собрать уцелевших, найти подобающий способ богоТворения и доказать Кораблю, что род людской достоин жизни.

«Времени не хватит».

Паниль! Это все Паниль виноват, что они так задержались! На каждый аргумент в пользу немедленного штурма поэт отвечал спокойным увещеванием.

Он говорил, что гнездо – это рай и этого достаточно.

Томас был готов согласиться: гнездо казалось раем – бесконечная весна для земных растений, ни гнили, ни плесени, ни паразитов… и даже демоны не тревожили насельников кратера.

Гнездо было зародышем новой Земли, беспорядочным сплетением элементов, стремящихся упорядочить себя в росте.

«Но километровая плешь рая не делает планету обитаемой».

И снова Паниль со своими бессмысленными наблюдениями:

– То, что ты творишь с землей под ногами, и есть молитва.

«Тебе это нужно, Корабль? Такая молитва?»

Ответа не было – только шуршит песок под ногами его войска, в наступлении на Редут растянувшегося по равнине широким фронтом.

«Я один здесь. Помощи от Корабля не будет».

Ему вспомнился безднолет «Землянин» – корабль, не ставший еще Кораблем. Вспомнилась команда и долгие совместные тренировки на Лунбазе. Что-то с ними сталось? Покоится ли еще хоть один в гибернации? Накатила внезапная тоска по Бикелю. Вот кого сейчас хорошо было бы иметь рядом – Джона Бикеля, прямодушного и упрямого. И где сейчас Бикель?

Песок скрипел под ногами – как на тренировочной площадке Лунбазы. Лунный песок, не земной. Столько лет Раджа смотрел на Землю в ночном небе – бело-голубой диск во славе своей. И не о звездах он мечтал, не о математических абстракциях тау Кита. Он мечтал только о Земле – единственном месте во Вселенной, что было для него навеки запретным.

«Пандора – не Земля».

Но гнездо искушало Томаса Землей его мечтаний.

«Вряд ли это похоже на настоящую Землю. Что я, в конце концов, знаю о Земле?»

Его родиной были ясли клонов на Лунбазе, и от оригиналов-людей его всегда отделяли стеклянные стены. Стены из стекла – и эрзац-Земля… как клоны были суррогатными людьми.

«Они не хотели, чтобы мы разносили по Вселенной всякие болезни».

Он невольно усмехнулся.

«Глядите же, какую хворь мы принесли на Пандору – войну! И еще – заразу, называемую человечеством».

От раздумий его отвлек донесшийся справа вскрик. Луч со стен Редута разбил в прах торчавший впереди на равнине валун. Томас жестами приказал идущим рассеяться еще больше и оглянулся. Паниль все еще невозмутимо брел позади его армии, возглавляя собственную – войско демонов.

Возмущение и обида захлестнули Томаса. Паниль был природнорожденным!

«А меня вырастили в аксолотль-баке!»

Вот же странно, подумал он, ушли бессчетные века, и потребовалась вселенская катастрофа, чтобы он, Раджа Томас, осознал, насколько это обидно – быть клоном.

«Клонам с Лунбазы категорически воспрещается…»

Список «не» тянулся страница за страницей.

«Запрещено входить в контакт с природнорожденными или с Землей».

Изгнаны из райского сада без утешения в грехе.

– Что переживает один, чувствуют все, – говорила Аваата.

«Да, Аваата, но Земля – не Пандора».

Хотя Корабль уверял его, что это он – оригинал, пылинка со сгинувшей Земли. Какие воспоминания об утерянной родине таятся в генах, скрытых в каждой чешуйке его кожи?

На равнине было жарко, палило. Сможет ли иллюзия Паниля обмануть защитников Редута? Зондам он запудрил камеры, это точно. Томас вспомнил собственное телепатическое общение с Биттеном, автопилотом челнока, принесшего в себе такое изобилие припасов. Как верно подметил Паниль, способность говорить есть одновременно способность лгать.

Что, если Паниль заведет их сюда – и сбросит полог иллюзии? Что, если поэта ранят… а то и убьют? Надо было ему остаться на скалах.

«Очень похоже на клона – упускать очевидное».

Старые насмешки до сих пор звенели в ушах. «Очень похоже на клона!» Все попытки учителей вселить в подопечных-клонов хоть каплю гордости завершались провалом под действием этих насмешек. Клонов полагали сверхчеловеками, созданными выполнять невыполнимое. А людям это не нравилось. Клоны Лунбазы походили на оригиналы и видом, и речью… но отстранение от человечьей жизни порождало свои странности. «Чего и ожидать от клонов?»

Примерещилось, что инструктор с Лунбазы смотрит на него со своего богохульного экрана и посреди лекции о тонкостях системного надзора замечает: «Очень похоже на клона – уходить из рая».