Восход Черного Солнца и другие галактические одиссеи - Генри Каттнер

Сине-зеленое забвение схлынуло, разлетелось клочьями, словно туман. Оно ускользало все дальше, пока не исчезло совсем, и на его место обрушились воспоминания о человеке по имени Этан Корт.

Память вернулась. Теперь он проснулся по-настоящему. И сразу понял, что попал в совершенно новый мир.

Глава 2

Его окружали тревожные лица, но вдруг все они, как одно, просветлели. Раздались изумленные и радостные возгласы. Обводя взглядом комнату, Корт непроизвольно нахмурился. Он полулежал в странном громоздком кресле, его тело кольцами обвивали какие-то светящиеся трубки. Тесно обступившие кресло, незнакомые люди с любопытством рассматривали его.

Он поджал губы.

– Что происходит? – спросил он по-английски. – Где я?

Абсолютно лысый человек в белой одежде, плотно облегающей худощавую фигуру, жестом велел уйти, добавив на языке, который Корт недавно выучил в племени:

– Оставьте меня с ним наедине. Он очнулся. Свяжитесь с Барленом. Известите Трон. Уходите же!

Часть стены бесшумно поднялась, и люди торопливо удалились. Корт выбрался из кресла, сверкающие кольца трубок потускнели. Тело было послушным и надежным, как старый друг. После частичного пробуждения Корт долгое время, сам не осознавая того, заставлял его двигаться, и теперь оно было в хорошей форме. Оглядев себя, он обнаружил, что одет в коричневую с синим, узорчатую куртку из мягкого материала и такие же шорты. На ногах были удобные туфли из полупрозрачного пластика.

Комната имела непривычный, экзотический вид. Стены мерцали абстрактными узорами мягких пастельных тонов. Это мерцание успокаивало. Мебель состояла из нескольких кушеток и заставленного разнообразными предметами стола. Никогда прежде Корт не видел ни такой комнаты, ни такой мебели.

Лысый человек подошел к нему. Корт, все еще хмурясь, попытался объясниться с ним на новом языке:

– Что это? Я спрашиваю, где я? Я пленник?

– Нет, вы не пленник, – ответил человек. – Вы были больны. Я – Тор Кассел. Вы хорошо меня понимаете?

Корт кивнул, но настороженность не покидала его.

– Что это за место?

– Мой дом, – ответил Кассел. Поколебавшись, он спросил: – Вы помните свое имя?

– Разумеется. Но больше почти ничего.

– Правда? – Темные глаза пристально вглядывались в лицо Корта. – Воспоминания не вернулись?

Корт устало покачал головой:

– Все путается в голове. Я ожидал чего-то другого. Но это, наверное, естественно.

– Конечно, – мягко сказал Кассел. – Чтобы окончательно вернуться к жизни, вам предстоит еще многое узнать. Что касается вашего здоровья, оно в полном порядке. Вы провели здесь, на моем попечении, пять месяцев. Давайте посмотрим, точна ли моя теория. Прежде всего, вы хотите пить? Или есть?

– Нет. Я хочу только знать, где я.

Тор Кассел положил тонкую руку на стол.

– Вы находились в подземелье и там уснули. Вы сами вызвали этот сон. Загипнотизировали себя.

– Опиум, – внезапно сказал Корт по-английски.

Кассел удивленно посмотрел на него:

– Опиум?

– Наркотик. Он помогал мне впадать в сон. Возникло привыкание.

– У вас больше нет наркотической зависимости, – успокоил его Кассел. – Поверьте мне на слово. В общем, вы погрузились в сон, находясь в уединенном, хорошо защищенном месте, и провели там много времени. Очень много.

Корт начал злиться.

– Это мне и без вас понятно. Я не маленький. Сколько я проспал? Тысячу лет?

Только когда предположение сорвалось с его губ, он почувствовал, насколько неправдоподобно это звучит.

Кассел заколебался:

– Точно не знаю. Если бы вы сообщили нам хоть что-то о своей эпохе… скажем, положение звезд в ваше время. Наша история началась всего тысячу лет назад.

– Кто вы? Что за раса?

– Мы лиранцы. Это ведь ни о чем вам не говорит, верно?

– Нет. – Корт задумался. – Тысяча лет… всего-навсего? Какой сейчас год? Наверно, трехтысячный с чем-то?

– Семьсот восемьдесят четвертый, – ответил Кассел. – Мы ведем летоисчисление от подписания Первого Пакта, когда объединились несколько кочующих племен.

– Ладно. Возможно, я не очень хорошо вас понимаю.

– У вас варварский акцент, и вы не знаете наших разговорных выражений, – сказал Кассел. – Однако вы очень хорошо выучили язык, живя с кочевниками-моранами. Вы провели в племени несколько лет, и все это время ваш разум спал.

– Дайте мне зеркало, – потребовал Корт.

Лысый человек шагнул к одной из мерцающих стен и сделал какое-то движение рукой. Овальный участок поверхности стены потускнел и приобрел серебристый оттенок.

– Вот, – сказал Кассел.

Корт неуверенно подошел. Конечно, он не ожидал увидеть прежнего Этана Корта. Впрочем, как и хмурого бородатого дикаря. Да, он постарел. На висках появились седые пряди, смуглое лицо осунулось. Возле губ пролегли глубокие складки морщин. Из-под сердито нахмуренных темных бровей недоверчиво смотрели пронзительно-голубые глаза.

Кассел подошел к нему:

– Наши этнологи и историки обнаружили вас в племени моранов. Выяснили, что смогли, касательно вашей истории. Кочевники нашли вас, полуживого, под землей, среди древних развалин. Они отнесли вас в свою деревню и ухаживали за вами.

– Это я помню, – сказал Корт. – Да, помню.

Его пальцы неуверенно коснулись губ. Эта плоть… все еще теплая, живая… хотя прошло больше тысячи лет? Возможно, больше… десяти тысяч! Трудно поверить.

Кассел держал в раскрытой ладони что-то маленькое, блестящее.

– Это нашли при вас. Конечно, наши ученые не смогли прочесть, что тут написано, однако узнали некоторые буквы и цифры. Очень древний язык… Он давно уже мертв, от него осталось лишь несколько записей на металле, которые мы не можем расшифровать.

Он вложил предметы в ладонь Корта. Заново отполированные, они выглядели удивительно родными. Внезапно Корт ощутил их как единственную реальную вещь в этом чуждом ему мире. Имя… группа крови… прививка от брюшного тифа… личный номер.

– Потом вас перевезли сюда, – продолжал Кассел. – Мы догадывались, что наша находка может иметь огромное значение. В наши дни мы умеем вызывать временное замедление биологических процессов, но то, что это было возможно и в вашу эпоху, стало открытием. Когда это произошло?

– В тысяча девятьсот сорок четвертом году. Или тысяча девятьсот сорок пятом. Не знаю.

– Боюсь, это ни о чем мне не говорит. У нас другая хронология. Кем вы были?

Смысл вопроса был ясен.

– Сначала художником. Потом солдатом.

На безволосом лице Кассела внезапно проступило выражение облегчения.

– Хорошо. Художники есть и сегодня, а вот солдат нет. У нас мир. Корт, вам необходимо как можно больше узнать о нашем времени.

Дверь открылась, и вошел очень крупный румяный человек с окладистой золотистой бородой и густой гривой светлых волос. На его высоких скулах блестели капли пота. Одет новоприбывший был ярко, даже кричаще.

– Тор Кассел, я пришел за пациентом, – быстро сказал он. – Значит, он проснулся!

– Да, он пришел в себя.

– Прекрасно! Эй, вы, идите за мной! Живо!

Глаза Кассела вспыхнули.

– Какого дьявола вы тут