От любви с ума не сходят - Ольга Арнольд

- А может, ты все-таки был в больнице в тот день?

- Лида, неужели ты всерьез думаешь, что это я ее убил? - от возмущения Володя даже оторвался от окна и посмотрел мне в глаза.

- Нет, я знаю, что ты на это не способен, - я сама себе удивилась: как это мне даже на одно мгновение могло прийти в голову, что Володя мог ее убить? Я столько времени провела с ним бок о бок на работе, видела, как он обращается с больными, и, главное, я с ним спала! В нем совсем не было той жестокости или душевного безразличия, без которых переступить через определенную грань невозможно.

- Слава Богу, что хоть в этом ты меня не обвиняешь. Да, я виноват перед тобой: я не рассказал тебе, что я был любовником твоей сестры! Но как я мог в этом признаться - именно тебе? Когда Эрик привел в стрессовое отделение психологиню Светочку, я чуть под землю от страха не провалился! Я все время ждал, что эта чертова баба проговорится. Знать точно она ничего не могла: Аля была не из тех, кто посвящает посторонних в свои личные дела - но она всегда была чересчур наблюдательной и могла обо всем догадаться. Когда она заявила, что Аля мне нравилась, я готов был упасть в обморок!

- Но хоть не стал этого отрицать!

- Лида, Аля мне действительно нравилась. Более того, я был в нее влюблен. Я готов был на ней жениться. Ее трагическая гибель повлияла на всю мою жизнь - если бы Маша не напоминала мне Алю, я вряд ли бы ее взял себе в жены. Я сделал в своей жизни много ошибок, Лида. Но когда я встретил тебя, я понял, что ты - единственная женщина, которая мне нужна. Я знал, чувствовал, что ты не для меня, что ты слишком красива, умна, избалована, наконец, и привыкла к богатству. Но я решил побороться. Мне надоело быть неудачником… Я захотел завоевать тебя - глупо, правда? И поэтому я не рассказал тебе о моих отношениях с Александрой, рискуя, что ты сама об этом узнаешь. Например, просто чудо, что Аля не написала об этом в своем дневнике… Я люблю тебя - и готов был на все, чтобы ты взглянула на меня благосклонно.

- Заниматься сексом - это еще не значит взглянуть благосклонно…

Лучше бы я дала ему пощечину! Он вздрогнул и поставил на стол бутылку, которую все еще держал в руках.

- Я понимаю, что проиграл. Извини. Ставка была слишком высока.

- Уходи.

Он в последний раз внимательно посмотрел на меня, как бы прощаясь, и молча пошел к двери. Ничего не понимавший пес - он чувствовал только, что у нас что-то разладилось - поскуливая, подошел к нему и вопросительно заглянул в глаза; Володя машинально его погладил - и Грей покорно отстал. Я прислушивалась к его шагам, затухавшим на лестнице… Вот и все. Он ушел. Он ушел из моей жизни.

Я его выгнала. Я снова свободна, почему же мне так плохо?

Я выгнала мужчину, который действительно меня любил - и любил мою сестру. Я опять осталась одна… Чего греха таить - я осталась без великолепного любовника; ночь и еще несколько часов, что мы провели вместе, показали, что мы идеально подходим друг другу в постели, а это случается далеко не так часто, как утверждают оптимисты-сексопатологи.

Какая тоска… А за что, собственно говоря, я его выставила вон? За то, что он любил Алю, - или за то, что он мне об этом не сказал? Он ушел от меня с таким видом, как будто у него разбилось сердце. Мне это хорошо знакомо - нагляделась. Только что он назвал себя неудачником. Он сейчас уйдет в свою раковину и будет там молча зализывать раны… Я вдруг почувствовала гладкий влажный язык Гришки на своей шее. Он пришел меня утешать.

- Гриша, не подлизывайся и не распускай слюни, я в порядке…

Гриша заскулил и тут же притащил мне свою любимую игрушку, чтобы я поиграла с ним в его излюбленную игру «а ну-ка отними». Я не среагировала, и он стал носиться вокруг меня кругами; кухонная мебель заходила ходуном. Мне пришлось встать, чтобы подхватить бутылку, которая чуть не скатилась на пол; рядом с ней лежала связка ключей - это были ключи от Володиной «копеечки». Он вот-вот должен возвратиться за ними… или он сейчас в таком состоянии, что предпочтет махнуть рукой на машину и пойдет пешком?

Нет, он, конечно же, вернется! Я вскочила, как подброшенная невидимой пружиной, побежала в спальню и лихорадочно стала раздеваться. К тому времени, как прозвучал дверной звонок, я уже успела снять с себя все и набросить халат. На пороге стоял Володя.

- Я забыл у тебя ключи.

- Я знаю. Проходи.

- Почему ты не заперла за мной дверь? И почему ты мне открыла, не спросив, кто это?

- Потому что Гришка сообщил мне, что это ты. (О, зануда! Даже в таком разобранном состоянии он, видите ли, печется о моей безопасности!)

Он вошел с обреченным видом, низко опустив голову; я следовала за ним. Подобрав ключи, он все так же, не глядя, направился обратно - и наткнулся на меня, в распахнутом халатике.

Тут он просто вынужден был поднять глаза, но его взгляд остановился на уровне моей обнаженной груди, и он едва смог вымолвить:

- Зачем ты меня дразнишь, Лида?

- Иди сюда, дурачок…

Я невысока; наверное, это мой недостаток - потому что с таким ростом мне порою трудно сохранять не только достоинство, но и идеальный вес. Впрочем, с такой жизнью, какую я вела все эти последние месяцы, мне полнота не грозит, а если прибавить сюда еще и гимнастику, которой мы энергично занимались, и, надеюсь, еще будем заниматься с Володей в постели, можно и совсем отощать. Но мои груди - это мое самое сильное место, они не худеют и не полнеют, они всегда одинаковы: полные холмы совершенной формы - и я горжусь ими. Я уже успела заметить, какую власть имеют они над Володей. И я не ошиблась: он встал передо мной на колени и зарылся в них лицом; я благодарила природу и за свой малый рост, который позволил ему это сделать, и за то, что она создала нас такими подходящими друг для друга, как будто все мои выпуклости вписывались в его впадины и наоборот - наши тела идеально дополняли одно другое.

Мне показалось, что он плачет; во всяком случае, у меня в ложбинке между грудей было влажно и горячо. Я дала ему время успокоиться, а потом легонько подтолкнула к разобранному дивану. В некоторых случаях лучше помолчать - тела говорят больше, чем слова. К тому же ничто так быстро не приводит мужиков в порядок, как успех в постели; это самое верное средство избавить их от комплексов. Если бы женщины почаще над этим задумывались, семейная жизнь большинства из них изменилась бы к лучшему.

Меня, кстати, физическая любовь тоже возвращает в нормальную форму. Конечно, в тот момент, когда я по собственной глупости только что чуть было Володю не потеряла, мне было не до оргазмов. Я просто тихо лежала и вбирала в себя вместе с его ласками все его горести, его отчаяние, его неуверенность.

Мои же собственные сомнения развеялись, как дым: этот мужчина, который так нежно меня любил, никогда не смог бы меня предать - и, главное, он был мне нужен.

Когда Володя наконец затих и поднял голову, в его глазах уже исчез страх - страх меня потерять, - и он улыбался: