Бремя феодала - Сергей Кусков

Откажусь от встреч, проеду мимо — посчитают трусом, потеря репутации. А уж какие экономические потери ждут… Мама мия! Въеду в город — ввяжусь в драку, положу много хороших парней. Ибо Картагена — СЛИШКОМ большой город, чтобы его захватывать.

— …И нахрен отдавал аванс! — не удержался и произнёс я вслух.

Встал. И как загнанный медведь заходил по клетке — по лугу вокруг. Трава выросла почти по пояс, пока сидели — еле-еле лицо собеседника было видно. Чуть успокоился. Поздно, не переиграешь — уже отдал. А так хоть какой-то прибыток был бы. А теперь, получается, и съездили зря — ничего не поимели материально, и врагов нажили, которым жест твоего благородства до одного места. Blyad’! Blyad’! Blyad’!

— Так, орлы, нужна консультация. — На импровизированный совет были приглашены не только Вольдемар и Йорик, но и десятники войска, и отдельные уважаемые воины. Двадцать человек. Плюс вездесущий Клавдий. — Диспозиция такая. Мы можем объехать город. Тогда останемся все живы, целы, а это важно с учётом того, что скоро ждём гостей с юга. И вернёмся домой со всем своим хабаром, что уже везём.

Второй вариант — мы заезжаем в город. Я пытаюсь встречаться с нужными людьми, что-то мне даже дают, но потом устраивают провокацию, и на нас нападают. Выживут не только лишь все, после чего если у меня получится выкупиться, а старая карга де Лара не настолько выжила из ума чтоб убивать правителя соседней провинции, то придётся всех вас выкупать. На что денег нет, и я не знаю где взять. Найду, конечно, но не быстро. И повторюсь, многих они прикончат.

— Если мы о внутреннем городе, то я там служил в страже, — подал голос… Кто бы мог подумать, Йорик! — Я знаю, как быстро захватить стену с привратной башней и вырваться. Тем более, там на часах одни сынки блатных, им не служба нужна, а мзду собирать. Граф, если что, из города вырвемся.

— У посадов там всё как и в крепости, — а это один из десятников, что шутили надо мной в таверне в Луз-де-ла-Луне. — Если крепостную башню возьмём — то и посадские захватим. Главное чтобы стража нас на пики не приняла. Улицы Картагены узкие, три ряда пикинёров и алебардистов — и мы встали. Конными не пройдём, а пешими… — Уныло покачал головой.

— К чёрту, с вами буду я. Алебардисты на мне. Выйдут — конями затопчем. Остаются стрелы, арбалеты, огонь по коням.

— Рикардо, все под богом ходим! — философски заметил Вольдемар. — Вот например седовласый воин, в сотне походов побывал. А шёл, ногу подвернул и упал. И головой об угол каменного крыльца. И насмерть.

Присутствующие на совете одобрительно захмыкали.

— Значит, справимся?

— А то нет, ваше сиятельство! — давешний ветеран. — Ведите.

— Стоп. Тогда второй вопрос. Мы оторвали от себя аванс герцога татям. От сердца. Чтобы ни дай бог с ним не поссориться. Но эта скотина нас не поняла и посчитала наш величайший жест добра и мира само собой разумеющимся лизоблюдством нас, сирых и убогих, ему, высокому и сильному! — специально нагнетал я, чтобы злее были. Это был спорный момент, возврат денег. Орлы и тогда смотрели косо, и вообще. А теперь за честно оторанное у себя и мысленно даже потраченное и пропитое, но забранное, будут рвать и метать. Хорошо, накрутил, переваривают и закипают.

— Когда противник тебя недооценивает — это очень плохо, — продолжал я. — Он считает себя сильнее. А потому не оставит тебя в покое, пока не докажешь ему, что заблуждается. А потому предлагаю СРАЗУ заняться воспитанием герцога и всей его кодлы, и дать понять, что это был именно жест мира и доброй воли, а не прогиб слабого, чтоб его не бил сильный.

— Как это сделать, Рикардо? — Это практичный Клавдий.

— Есть только одно средство — поиметь его на деньги. — Я тяжело вздохнул, ибо вступал на путь, с которого обратной дороги нет. — Забрать серебро из герцогской казны не получится. Цитадель Картагены нам при любых раскладах не по зубам. И грабить город мы не сможем — нам банально будет некогда. Потому, кстати, предупреждаю — всех своих бойцов, — грозно оглядел я личный состав, — кто будет замечен в целенаправленных грабежах — по почкам им падлам! Орлы, всё понятно?

— Да, вашсиятельство…

— А то, вашсиятельство…

— Дык, а как иначе вашсиятельство… — «Орлы» попускали головы. Я про себя улыбнулся, стараясь, чтобы маска не треснула. Хорошо, что прямо сказал; приказ, не отданный прямо, прямо и не толкуется. А воинских уставов тут пока нет.

— Граф, ты сказал целенаправленных… — поднял голову кто-то из воинов. Я на это мило улыбнулся.

— Ну, если добро само липнет к рукам — это называется воля господа. И кто мы такие, чтобы ей противиться?

Раздался дружный смех. Засчитано.

— Условие, парни. Самое важное условие! Запомните! Зарубите на носу! Доведите до личного состава и тщательно контролируйте! Мы! Не! Убиваем! Мирняк! От слова «совсем».

Снова перешёптывания. Но это вообще-то понятный пункт.

— Далее. Мы не убиваем городскую стражу, кроме как если сама будет выпрашивать. — А теперь поднял голову Рохелео, который до этого на совете молчал, опустив голову, как будто его и нет. — Если есть возможность — бьём плашмя и разоружаем. И отпускаем. Бить насмерть только при острой необходимости, если не получится иначе.

— Ух ты! — потянул один из воинов.

— При этом, парни, герцогских выкормышей всех в ножи, и в плен не брать.

— А может для выкупа, того…

— НЕ БРАТЬ! — рявкнул я. — Некогда нянчиться. Да и не хочу я никого в живых оставлять. Они хотят видеть силу — они её увидят. И только те, кто должен — стража это горожане, не с ними воюем.

Народ покивал головой, в целом согласившись со справедливостью требований.

— Теперь по поводу компенсации герцогу, которую он понёс, приняв от нас добровольное пожертвование. Раз он взял у нас неправильные деньги, значит мы должны теперь оставить ему правильные убытки. Представляю вам своего магистрата, главу внешней торговой разведки графства, сеньора Рохелео Кавальо. Рохелео, мне нужны объекты в городе, которые легко уничтожить, и при потере которых герцог получит огромный убыток. Прошу просвети, где у вас что и как.

Новоиспечённый магистрат думал не долго. Всё же советник её светлости по экономическим вопросам.

— Портовый район. Двадцать восьмой, двадцать девятый и тридцатый пирсы. Там пакгаузы. Много пакгаузов. Плюсы — это за чертой стен. Минусы — именно эти причалы обнесены деревянной стеной и охраняются. Там склады герцогской казны, — пояснил он на недоумённые взгляды. В двадцать восьмом и двадцать девятом сейчас активно идёт сбор пеньки.

— Пенька… — разочарованно потянул я, но сеньор магистрат не разделял моё невежество.

— Граф, ты не представляешь, какое это ценное сырьё! Знаешь, сколько она будет стоить зимой? К зиме и планируется её продать канатоделам. У нас целый район канатоделов. Кстати, тридцатый склад — готовые канаты, но там их не так уж много, лето только началось. Готовые канаты будем собирать после начала Сентября.