Нова. Да, и Гоморра - Сэмюэл Дилэни

— Мне не важно, как вы тут живете, — сказал я, поскольку хотя бы Роджер меня слушал. — Но ведь зима на пороге! Ваши метлы летают на жидком топливе. Вы могли бы переделать их в аккумуляторные и подзаряжать прямо здесь. Это в три раза дешевле.

— Полный бак дает на сто пятьдесят миль больше аккумулятора.

Фидесса зло глянула на меня и стала спускаться по ступенькам. Похоже, Роджеру тоже надоело: он пошел следом. Я двинулся за ними.

В нижнем помещении полыхал огонь.

С потолков свисали цепи и блоки. В двух выкопанных в полу ямах горел огонь, покрывая копотью потолок. В лицо мне пахнуло жаром, я скоро вспотел.

Я огляделся, пытаясь понять, как же они тут готовят.

— Это кузница. — Роджер взял молоток и постучал по прислоненному к стене листу гофрированного железа. — Эй, Денни, где ты там?

Босой, весь в саже и лоснящийся от пота. Работа с мехами и молотами так накачала его мышцы, что каждая выступала отдельно. Помыть его да постричь — был бы симпатичный парень лет двадцати? двадцати пяти? Он подошел поближе, потирая кулаком левый глаз. Правый был того серовато-голубого цвета, который у смуглолицых, как он, выглядит ярким, точно взрыв.

— Ты как? — Роджер подмигнул в мою сторону. — Он у нас почти глухой.

Дэнни оторвал кулак от лица и жестом пригласил нас внутрь.

У меня перехватило дыхание.

Вместо глаза в левой глазнице сочилась какой-то дрянью мокрая язва.

Вслед за Дэнни мы прошли между горнов и наковален к верстаку у задней стены. Здесь грудами валялись метательные лезвия разной степени готовности (я тронул свое за поясом). На досках рядом с молоточками, пробойниками и ножами блестели несколько слитков золота, кучка драгоценных камней и три куска серебра. Возле ювелирной наковаленки лежали серьги и пряжка с пустыми гнездами для камней.

— Ты над этим сейчас работаешь? — Роджер взял пряжку грязными пальцами.

Я наклонился, затем перевел взгляд на перстень Роджера и вопросительно поднял брови. (Интересно, почему в присутствии глухих мы либо стараемся обойтись без слов, либо орем?) Роджер кивнул.

— Дэнни многое тут для нас делает. А какой механик! Мы все неплохо разбираемся в двигателях, но до Дэнни нам далеко. Иногда мы сажаем его на метлу и везем в Хайнсвиль подработать.

— Еще один источник дохода?

— Верно.

Тут между огнями прошла Питт. В руке она держала полбуханки свежего хлеба.

— Эй, Дэнни! — закричала она, чтоб глухой ее услышал. — Я тебе принесла… — Она увидела нас и замолчала.

Дэнни поднял голову, улыбнулся, одной рукой обнял девушку за плечи, другой взял хлеб и вгрызся в него зубами.

Лицо Питт, как зеркало, отразило его улыбку. Страх в ее глазах исчез, когда она смотрела, как он хрустит коркой. В эти мгновения она казалась почти хорошенькой.

Я этому порадовался.

По-прежнему обнимая Питт, Дэнни повернулся к верстаку, порылся в куче колец, выбрал для нее какое поменьше. Она потянулась вперед, и золото блеснуло в ее ладони. Улыбка блуждала по ее лицу, словно отсветы пламени. (На поясе позвякивали метательные лезвия.) У Дэнни было блаженное выражение человека, который сумел кого-то осчастливить.

— Они что, уже всю первую партию из печи вытащили? — Фидесса глянула на хлеб, сердито цыкнула зубом, резко повернулась и ушла.

— Скажи, — спросил я Питт, — тебе здесь нравится?

Она положила кольцо, глянула на меня, и на ее лице снова мелькнул страх.

Дэнни, вероятно, не слышал моих слов, но увидел перемену в лице Питт. Переводя взгляд с меня на нее, он медленно наливался злостью.

— Пошли. — Роджер двинул меня кулаком в плечо. — Не будем мешать маленьким. Идем.

Я, вообще-то, не привык к такому обращению и раскрыл было рот, но вовремя сообразил, что Роджер со всеми так разговаривает. Мы вышли.

— Знаешь что, — сказал Роджер, внимательно глядя себе под ноги, — я хочу тебе кое-что объяснить. — Мы миновали огни. — Не нужна нам никакая энергия.

— Это мне уже сказали. — Я старался говорить так же искренне, как и он. — Но есть закон.

Искренность — моя любимая форма агрессии.

Роджер остановился перед окном (не разбитым), сунул руки в задние карманы и стал смотреть на горный поток.

Я сообразил, что это та река, на которой милей ниже стоит Ядозуб.

— Понимаешь, Блэки, я в этом новичок, — сказал он после недолгого молчания. — Всего пару недель как стал архангелом. И взял это дело в свои руки только потому, что считал: у меня получится лучше, чем у чувака, который был до меня. В частности, я считаю, что надо по возможности избегать неприятностей.

— А кто раньше был у вас главным?

— Сэм был архангелом до меня, а Фидесса — главным херувимом. Они тут всем заправляли довольно жестко.

— Сэм?

— Возьми побольше дерьма, сунь в шкуру раза в три пострашней моей — получится Сэм. Это он выбил Дэнни глаз. Когда нам случается добыть пару ящиков выпивки, тут начинается черт-те что. Сэм спустился в кузницу, раскалил в горне конец трубы и начал ею на всех замахиваться. Ему нравилось, как они отпрыгивают и орут. Вот какое он был дерьмо. А Дэнни вообще не любит, когда балуются с его инструментом. Сэм с трубой погнался за Питт, Дэнни на него бросился. А Сэм возьми и ткни раскаленной трубой ему в лицо. — Роджер сжал кулаки. — Когда я это увидел, сразу понял: надо что-то делать. Пару недель назад у меня с ним была разборка. — Он рассмеялся и опустил руки. — И произошла на небе война в тот день![27]

— Как это было?

Он смотрел на воду.

— Видел верхнюю террасу? Я сбросил его оттуда на следующую. Потом спустился и скинул на нижнюю. — Он указал в окно. — Потом снова спустился и швырнул его в реку. Он некоторое время тут ошивался, пока я не сказал ребятам взять пару факелов и отогнать его за камни, чтоб я его больше не видел. — Роджер, держа руки за спиной, покрутил перстень на пальце. — Больше я его не вижу. Может, он в аду… или в Хайнсвиле.

— А Фидессу… это устроило?

— Да. — Он вытащил руки из-за спины. Солнце заиграло на неровностях перстня. — Вряд ли я бы решился, будь она против. Крутая женщина.

— Шлепнул короля и взял королеву?

— Да нет, сначала я взял Фидессу. Потом пришлось… шлепнуть короля. Такие здесь порядки.

— Роджер!

Он не смотрел на меня.

— Послушай, Роджер, там у наковальни парень, которому срочно нужен врач. Ты сам сказал, что он в основном зарабатывает вам на хлеб. А ты ничего не делаешь. Чего ради это все?