Воля богов!. Повесть о Троянской войне - Леонид Свердлов

Одиссей до вечера ходил по городу, пытаясь что-нибудь придумать. Главная улица была заполнена людьми. Настроение у троянцев было праздничное: они знали о приготовлениях греков к отплытию и уже заранее начинали отмечать победу. Стражники освобождали путь для носилок наследного царевича Деифоба и его жены. Весёлая толпа радостно приветствовала и героического брата Гектора, и даже всеми нелюбимую Елену. Одиссей посторонился, пропуская процессию. «Дорогой, посмотри на этого несчастного! Мне его жалко», — донеслось до него сквозь шум толпы. Процессия остановилась, слуги опустили носилки на землю. Люди расступились, стражник слегка подтолкнул Одиссея к носилкам, и только теперь он понял, что Елена говорила о нём. Царь Итаки от неожиданности растерялся и не решил сразу, как ему дальше поступать. Растерялся и Деифоб. Помедлив немного, он поспешно достал сумку вытащил оттуда краюху хлеба и протянул её Одиссею. Тот взял её, бормоча какие-то невнятные слова благодарности, и, пятясь, стал отходить в толпу.

— Куда же ты, нищий! — обратилась к нему Елена. — Подойди. Я хочу поговорить с тобой.

Одиссей подумал, что стоило бы убежать, но толпа вокруг собралась такая плотная, что он бы всё равно далеко не пробился. Пришлось подойти к носилкам.

— Кто ты, нищий? Я тебя никогда в этом городе не видела, — заговорила с ним Елена. — Ты не местный.

— Да, мне тоже показалось, что он говорил с греческим акцентом. Так ведь, дорогая? — вставил своё слово Деифоб.

— И судя по выговору, он прибыл к нам с острова Итака, из царства Одиссея, — подтвердила Елена, сверля Одиссея пристальным взглядом своих умных зелёных глаз. — Как твоё имя, бедняга? Или нет, дай я сама угадаю!

— Моё имя вам ничего не скажет, добрая госпожа, — поспешно ответил Одиссей. — Для вас я никто. Так меня и зовите. Я и правда приплыл с Итаки. Я служил Одиссею, но теперь, когда греки возвращаются домой, я стал ему не нужен. Он избил и прогнал меня.

— Какой негодяй! — возмутился Деифоб. — Впрочем, что ещё ожидать от этого мерзавца!

Одиссей с трудом подавил гнев.

— Не смею осуждать своего хозяина, пусть даже и бывшего, — выдавил он из себя.

— Это похвально, — сказал Деифоб. — Ты хороший раб. Одиссей наверняка скоро пожалеет, что лишился такого. Ну, было приятно познакомиться. Всего тебе хорошего, Никто!

Он дал слугам знак продолжить путь, но Елена их остановила:

— Как, дорогой! Я только встретила соотечественника, и мы уже расстаёмся?! Я хочу с ним поговорить, расспросить о родине.

— Но уже поздно, дорогая. Нам пора.

— Хорошо, поедем. И Никто с нами.

— Но, может быть, нам не по пути, — попытался возразить Деифоб, и Одиссей уже был готов с ним согласиться, но Елена тоном, не допускающим возражений, заявила:

— Нет, ему с нами по пути. Пусть сядет к нам на носилки.

— Но, Елена, он же их испачкает!

— Будто ты их сам будешь мыть! — Елена сердито сморщила носик.

— Но он же…

— Ничего, ты тоже воняешь, когда приходишь с тренировки или с войны. Я же терплю.

Деифобу ничего не оставалось, как только подвинуться, освобождая Одиссею место. Тот попытался возразить, что сам давно уже не был в Элладе и не знает никаких новостей оттуда, но Елена ничего не хотела слышать, и царю Итаки пришлось смириться.

Всю дорогу до дворца Елена расспрашивала Одиссея об Элладе, о разных царях и царицах, тот отвечал коротко и уклончиво, постоянно ссылаясь на свою неосведомлённость, но Елена не отставала. Когда они добрались до дворца, Деифоб снова попытался распрощаться и спровадить вонючего нищего, но Елена категорически заявила:

— Никто пойдёт со мной. Я ещё ни о чём не успела его расспросить. Что ты на меня так смотришь? Дорогой, если ты и дальше будешь ревновать меня к каждому нищему, то мы поссоримся.

— Но, дорогая, — пробормотал Деифоб, — я собирался сегодня вечером прийти к тебе.

— Завтра придёшь. Сегодня я всё равно не в настроении. Пойдём, Никто.

Она провела Одиссея в свои покои, отпустила служанок и осталась наедине с гостем.

— Видать, совсем плохи дела у греков, раз Одиссей ходит по городу в таком виде, — сказала она.

Одиссей выхватил меч. Елена с улыбкой на него посмотрела и спросила:

— Ты всегда его достаёшь, когда приходишь к женщинам? Я думала, ты покажешь что-нибудь более интересное. — Она подошла к гостю и, не спуская с него пытливого и насмешливого взгляда, забрала оружие. — Отдай, а то ещё порежешься.

— Что тебе надо? — хриплым голосом спросил Одиссей.

Елена сладко потянулась, присела, положив ногу на ногу, и, поигрывая мечом, сказала:

— Разве это я пришла к вам в лагерь? Ты явился в мой город и меня же спрашиваешь, что мне надо. Это должен быть мой вопрос. Впрочем, раз ты первый спросил, отвечу: просто я рада тебя видеть. Ты не представляешь, как мне тут одиноко! И вот вдруг встречаю грека, и не кого-нибудь, а тебя. Вот и захотелось поговорить. Ведь из всей той банды уродов и придурков, которые назывались моими женихами, ты был единственный, кто мог бы мне понравиться. Я определённо выбрала бы тебя, если б это мне не велел старый дурак Тиндарей. А я не люблю, когда мной командуют. Да и кто он такой, чтобы мной распоряжаться? Всего лишь отчим. Мой отец Зевс. Вот я и выбрала Менелая. А жаль. Мы с тобой были бы прекрасной парой. Всё могло быть совсем по-другому. Вот я и ответила. Теперь ты рассказывай, что тебе тут понадобилось перед самым вашим отъездом. Что за строительство вы там начали? Что затеваете? Мне всё интересно.

Одиссей молчал.

— Ну ладно, раз ты не хочешь отвечать сейчас, поговорим после, — не показывая разочарования, сказала Елена.

— После чего?

— Ты поглупел, Одиссей? Или Пенелопа тебя ничему не научила?

— Пенелопа моя жена! — резко ответил царь Итаки.

— Ах! Я совсем позабыла! А она, думаешь, до сих пор это помнит, через столько-то лет?

— Не суди обо всех по себе! — с гневом ответил Одиссей и отвернулся.

«Одиссей! Одиссейчик! — донёсся до него вдруг голос Пенелопы. — Где ты? Куда пропал? Я не видела тебя долгие годы. Ко мне собрались женихи со всех соседних островов, но они не годятся тебе и в подмётки: у одного воняет изо рта, другой ничего не может в постели, после третьего у меня всё болит. Я разорилась их кормить, но и прогнать не могу, поскольку без них будет скучно. Возвращайся скорее, пока от меня ещё что-то осталось!»

Одиссей с ужасом обернулся. Умные зелёные глаза Елены смотрели на него озорно и насмешливо.

— Что, похоже? — спросила она. — Увидишь, я и не такое умею, я ведь дочка Зевса.

— Не смей! — пробормотал царь Итаки.

— Значит, действительно похоже, раз ты так заволновался. Бедный Одиссейчик! С кем ты связался!