Блуждающий Трактир - pirateaba

много. Сколько они смогут съесть? Лион перевела взгляд на банку с пчёлами. Её сердце забилось быстрее. Поэтому она встала…

И улыбнулась. Она улыбалась антиниумам, даже огромным Солдатам. Мрша пристально смотрела на одного из молчаливых гигантов, и он отвечал ей тем же. У него не хватало кисти на одной из четырёх рук. Но он был клиентом, гостем. И… ох, там Эрин это говорила?

Лионетта жестом указала на пустые стулья. Она указала на пчёл и вспомнила, что для их жарки есть специальная сковорода. Она посмотрела на двадцать Солдат, на Пауна и на гнолла, тыкающую в бессознательного дрейка. Она улыбнулась, ведь она больше не была одна. И она задала им один простой вопрос:

— Не хотите ли вы чего-нибудь поесть?

3.22 Л

Иногда его беспокоило то, как другие относились к его виду. Паун знал, что у пристальных и испуганных взглядов были причины. И он понимал, что антиниумы выглядели… иначе, чем другие виды. Но даже так это немного причиняло боль.

И Селис его знала! Она едва ли была чужой для антиниума. Неужели между Пауном и Солдатами такая большая разница?

Стоя в трактире, Паун повернулся и посмотрел на возвышающегося над ним Солдата.

…В общем-то, да. Несмотря на чуждый вид Пауна, он всё ещё был Рабочим с полноценными руками и узнаваемыми частями тела. Солдаты, с другой стороны, выглядели так, словно были созданы только для того, чтобы убивать, потому что так оно и было.

Их руки были бесформенными культями, которые больше подходили для того, чтобы размазывать врагов и разбивать черепа о землю. Их панцири были усилены, чтобы работать как броня, а мандибулы были немного больше, чтобы дать им ещё одно средство для нападения.

Они были пугающими. Но человеческая девушка, улыбнувшаяся Пауну, и маленькая белая гнолл не казались такими напуганными, как Селис.

— У меня для вас куча еды! Просто подождите… я сейчас всё приготовлю!

Лионетта практически бегала вокруг, пытаясь показать Пауну своё последнее приобретение, пока Селис сидела, делая глубокие вдохи, а Мрша бегала вокруг, обнюхивая Солдат и отбегая в сторону, когда они на неё смотрели. В трактире царила неразбериха, и Паун не помогал сделать ситуацию лучше, пытаясь одновременно извиниться и объяснить:

— Мне очень жаль, мисс Селис. Я не хотел вызвать тревогу…

Селис махнула на Пауна когтистой лапой, наполовину отпив стакан воды и наполовину подавившись им же. Она не могла отвести взгляда от Солдат.

— Нет… нет, я просто… это не твоя… Почему Солдаты находятся на поверхности? Предки, только не говори мне, что началась война?!

Дрейк была в ужасе. Паун поспешил её успокоить:

— Нет, ничего подобного. Улей просто послал патруль, чтобы… патрулировать местность. Мы уничтожим всех монстров, которых встретим, и попытаемся поднять моральный дух жителей своим присутствием.

— Поднять? Наш моральный дух?

Паун кивнул. Это была официальная версия, которую дал ему Клбкч, и Паун считал, что она довольно хороша. Увидев абсолютно пустой взгляд Селис, антиниум задумался, насколько правдоподобным было это объяснение.

— Хорошо. Понимаю. Я рада за тебя. Это ведь повышение, так?

— Повышение? Ах. Хм. Да, я думаю, можно и так считать.

Паун никогда не думал о своей новой работе в таком ключе. Но эта мысль показалась Селис обнадёживающей, и она с ней согласилась. Дрейк уставилась на Солдат, которые всё ещё неподвижно стояли в трактире, ожидая следующего приказа Пауна.

— И они подчиняются всем твоим приказам? Правда?

— Такова их природа, к сожалению.

Пауну хотелось бы, чтобы это было не так. Но Солдаты, похоже, действительно не отличались индивидуальностью или желанием что-то делать по собственной воле, если уж на то пошло. У них этого было даже меньше, чем у Рабочих, если честно.

С тех пор как он посетил трактир вчера вечером, многое произошло. После довольно… нервного разговора с Клбкчем Паун, к своему большому удивлению, получил одобрение на свою просьбу вывести Солдат за пределы Улья. Он также предпринял несколько попыток вдохновить Солдат, рассказать им о своём взгляде на жизнь.

Это прошло не очень хорошо.

Первым делом Паун вручил им шахматную доску. Даже когда он объяснил, как она работает, Солдаты просто пялились на фигуры. Когда он попросил одного из них сыграть против него, Солдат начал передвигать фигуры, следуя правилам, но, по всей видимости, не имея ни малейшего представления о том, как на самом деле работает игра. Паун сыграл пять партий, и после пятой партии Солдат лучше не стал. Фактически он просто передвигал шахматные фигуры вперёд слева направо, пока Паун медленно устранял их с доски.

Это было удручающе. Но тут у Пауна возникла блестящая идея дать солдатам имена! Эрин сделала это для него. Он сел с Солдатом – с некоторой опаской, поскольку знал, что может произойти, – и дал ему имя.

Роберт. Однако Солдат даже не отреагировал на то, что у него теперь было имя. Паун заметил, что подобное происходило, ещё когда они с Клбкчем испытывали Рабочих и некоторых Солдат. Рабочие становились либо Аберрациями, либо Личностями, когда им давали имя, но вот Солдаты – нет. Они просто вели себя так, словно имя было… ну… просто словом.

Солдату, похоже, было всё равно, что у него есть имя. Паун надеялся, что это что-то в нём пробудит, какое-то чувство индивидуальности, но Солдат просто покорно реагировал на имя так же, как если бы Паун указал на него и сказал: «Эй, ты».

Это озадачило Рабочего. Как Солдат могут не волновать имена? Но потом он осознал… какой смысл в имени, если ты не можешь его произнести? У Солдат не было ни голоса, ни речи. Они не могли говорить, и что для них имя? Просто ещё одно слово, которое они никогда не произнесут.

Паун мучился. Он бы поддался отчаянию, если бы не осознавал, что он всё же принял одно разумное решение. Внутри Улья Солдатам было нечего показать. Но снаружи…

Селис, казалось, была готова уйти. Она всё время поглядывала в сторону двери, но не двигалась с места. Возможно, так было из-за двух Солдат, что стояли рядом со входом, словно охраняя его.

Так оно и было на самом деле. Клбкч велел Солдатам защищать Пауна, однако Паун велел им ни на кого не нападать. Это означало, что они всего лишь выглядели так, словно раздумывали над тем, как оторвать Селис хвост и скормить его ей же.

— Ну, мне пора идти. Я уже опаздываю,