Заводной апельсин. Вожделеющее семя - Энтони Берджесс

то или Дерек был исключительно влиятелен, или же был жутким лжецом… После того как Беатриса-Джоанна увидела по телевизору ту кинохронику, она, однажды днем, сама позвонила в военное Министерство (домашние телефоны имели выход на коммутатор Министерства) и, после бесконечного отфутболивания из отдела в отдел, услышала наконец тихий голос с шотландским акцентом, обладатель которого признался, что он действительно из Управления кадров, и холодно объяснил, что частным лицам сведения о местах расположения воинских частей не сообщаются. Что-то у них там связано с безопасностью. Беатриса-Джоанна сказала, что, во-первых, ее не интересуют такие сложные вещи, как сведения о местах расположения частей, а то, чем она интересуется, носит более общий, онтологический характер.

На другом конце провода послышался жесткий щелчок. Дерек вернулся домой в шесть и, улыбаясь, спросил, зачем она звонила в Управление кадров. Неужели она не верит ему, ее фактическому мужу, неужели она ему не верит?

В том-то и дело, что Беатриса-Джоанна не верила Дереку: можно простить ложь и ненадежность любовнику, но не мужу, хотя бы и псевдомужу. Однако этого она ему не сказала. В любви тем не менее Дерек не был особенно щепетилен, и это льстило. Она предпочитала в любовнике любовь именно такого сорта.

Итак, Беатриса-Джоанна вышла с коляской, в которой сидели близнецы, на залитую зимним солнцем набережную у моря. Одетая в черное няня кудахтала и широко улыбалась двум пускавшим пузыри маленьким человечкам в теплых шерстяных костюмчиках.

Беатриса-Джоанна опустила письмо в заляпанный птичьим пометом почтовый ящик. Это было все равно, как если бы она положила письмо в бутылку и бросила ее в море, поручив доставку этому великому, но отнюдь не пунктуальному почтальону.

Глава 2

– Сэ-эрр! – прорычал батальонный старшина Бекха-уз, устрашающе выпятив челюсть.

– 7388026, сержант Фокс Т. Сэ-эрр! – отрапортовал Тристрам, прошкандыбав псевдостроевым шагом и без изящества отдав честь.

Сидевший за столом подполковник Уильяме поднял на него печальные глаза. Стоявший за его спиной смуглый адъютант страдальчески поморщился.

– Сержант Фокс, так? – переспросил подполковник Уильяме.

Подполковник был усталым красивым седеющим мужчиной, на носу у которого в данный момент были нацеплены некрасивые очки для чтения. Аура старого служаки, исходившая от него, была, конечно, иллюзией: все солдаты этой новой армии были «салажатами». Но подполковник Уильяме, как и все старшие офицеры, все же пришел из той старой либеральной полиции, почти полностью вытесненной «серыми», где служил просвещенным начальником Специальной Службы.

– Фокс. Пишется так же, как фамилия автора «Книги мучеников», я вижу.

– Да, сэр.

– Итак, – начал подполковник Уильяме, – речь пойдет о вашей деятельности в качестве сержанта-инструктора.

– Да, сэр.

– Ваши обязанности, мне кажется, достаточно просты. Согласно отзывам сержанта-инструктора Бартлета, вы исполняете их должным образом. Хорошо поработали в классе для неграмотных, например. Кроме того, преподавали элементарную арифметику, учили личный состав писать рапорты, пользоваться телефоном, а также преподавали военную географию и освещали текущие события.

– Да, сэр.

– Вот эти-то «текущие события» и вызывают беспокойство. Правильно, Уиллоуби?

Подполковник взглянул на своего адъютанта, который ковырял в носу. Прервав свое занятие, тот с готовностью кивнул.

– Итак, давайте разберемся. Вы, говорят, затевали какие-то дебаты с рядовыми? Что-то вроде того, «кто есть враг?» или «за что мы воюем?». И вы это признаете, я так понимаю.

– Да, сэр. По моему мнению, люди имеют полное право обсуждать, почему они в армии и что…

– Солдат, – устало проговорил подполковник Уильяме, – не имеет права на мнения. Ему это не положено, правильно это или неправильно. Я считаю – правильно, что не положено.

– Но, сэр, мы безусловно должны знать, куда мы вляпались, – возразил Тристрам. – Нам говорят, что идет война, но некоторые солдаты отказываются этому верить. И я склонен с ними согласиться, сэр.

– В самом деле? – холодно спросил подполковник. – Что ж, я вас просвещу, Фокс. Раз ведутся бои, значит, идет война. Может быть, это не такая война, какие бывали в старину, но война и боевые действия – организованные действия, я имею в виду, при участии армий – это почти синонимы.

– Но, сэр…

– Я еще не закончил, Фокс… Что касается вопросов «кто?» и «почему?», то – вам уж придется принять мои слова как нерушимую истину, – то это солдат не касается. Противник есть противник. А противник – это люди, с которыми мы сражаемся. Это мы должны оставить нашим правителям – решать, с какой конкретно частью человечества мы должны воевать. Это не касается ни меня, ни вас, ни рядового Снукса, ни младшего капрала Догзбоди. Вам все ясно?

– Но, сэр…

– Почему мы воюем? Мы воюем потому, что мы солдаты. Это же достаточно просто, не правда ли? За что мы воюем? Тоже просто: мы воюем, чтобы защитить нашу страну, а в более широком смысле – Союз Англоговорящих Стран. От кого? Это нас не касается. Где? Там, куда нас пошлют. Я надеюсь, Фокс, что теперь вам все совершенно ясно.

– Да, сэр, но что я…

– Вы поступаете очень плохо, Фокс, когда вводите людей в соблазн, заставляя их думать и задавать вопросы.

Подполковник принялся изучать лежавший перед ним лист, продолжая бубнить себе под нос: – Надо полагать, что вас очень интересует противник, ведение боевых действий и все такое прочее, так, Фокс?

– Видите ли, сэр, на мой взгляд…

– Вот мы и собираемся предоставить вам возможность познакомиться со всем этим поближе. Как идея, Уиллоуби? Неплоха? Вы одобряете, старшина? С двенадцати ноль-ноль текущего дня я освобождаю вас, Фокс, от обязанностей инструктора. Из штабной роты вы будете переведены в одну из стрелковых рот. Я полагаю, Уиллоуби, это будет рота «Б», там не хватает взводного сержанта. Решено, Фокс! Это весьма пойдет вам на пользу, юноша.

– Но, сэр…

– Отдать честь! – рявкнул старшина Бекхауз, бывший сержант полиции. – Кругом! Шагом марш!

Тристрам, взбешенный и напуганный, строевым шагом вышел из канцелярии.

– Вам лучше отправиться сейчас же, – проговорил старшина за дверью уже более дружеским тоном.

– А что он имел в виду, когда говорил о возможности какого-то более близкого знакомства? Куда он клонил?

– Я думаю, что он имел в виду именно то, что сказал, – ответил старшина. – Я так соображаю, что скоро некоторым придется собирать манатки. И некогда им будет азбуку учить, и некому их тетрадки проверять. Так-то вот, идите, сержант.

Тристрам, с видом не слишком бравым, потопал в канцелярию роты «Б», гремя ботинками по металлической палубе и высекая каблуками искры. Остров Аннекс Б6 был рукотворным сооружением ограниченных размеров, поставленным на якоря в восточной Атлантике. Первоначально остров предназначался для размещения на нем избыточного населения. Теперь