Игра на понижение - Михаил Луговой

– Принцип принципом, – резонно заметила Аминахтун Карим, – но кто будет на самом деле контролировать эту спорную территорию? Даже Умма использовала для этого ресурсы частной корпорации.

– Я не против, чтобы так было и в дальнейшем, – согласилась президент. – Мы готовы передать обеспечение безопасности на этой территории назначенному ООН подрядчику. Разумеется, это не должна быть компания, подконтрольная холдингу GSS, как сейчас.

– А кого вы предлагаете? Корейцев из «Мангёндэ оверсиз»?

– Может быть. Но это слишком мелкий вопрос, чтобы решать его здесь и сейчас.

Когда изображение Генерального секретаря ООН на экране пропало, президент Российского союза перевела взгляд на стоявших за проектором шефа Госбеза, министра иностранных дел и министра обороны.

– Вот так, молодежь, у нас и делаются дела, – сказала им женщина. – Всем понятно, что мы только что получили? Кому непонятно, поясняю сразу. Наши действия в Туркмении одобрены ООН. Точнее, при определенных условиях будут одобрены. Так что операцию нам придется довести до логического конца – занять всю территорию Туркмении, включая и населенные южные районы. Причем сделать это быстро. Справимся?

– Если на помощь корпоративной группировке не придут части талибской армии, то справимся, – кивнул министр обороны. – Если придут, то потребуются, как говорят в Генштабе, дополнительные мероприятия. В конечном итоге справимся, хотя уже не так быстро.

– Если руководство ООН нас поддержит, то не придут, – высказал мнение Николаев. – Предпочтут сделать хорошую мину при плохой игре. Но я как-то не очень доверяю закулисным сделкам без должного оформления.

– Вот и займись должным оформлением, – ответила главе МИДа президент. – Тебе и карты в руки. Но все эти наши воздушные замки могут рухнуть, если талибы доберутся до артефакта раньше нас. То есть все наши планы зависят от того, как отработают люди Матвея. Как там доктор Петров, Матвей? Отбыл в Туркмению?

– Отбыл, – кивнул шеф Госбеза. – И остальные отбыли, кому надо. Все, что возможно, я сделал. Нам остается только ждать.

Генеральный секретарь ООН Аминахтун Карим Стаффанссон, закончив сеанс связи с президентом Российского союза, некоторое время сидела неподвижно, чувствуя, как сквозь наваливающуюся сонливость прорастает глухое раздражение. Как могут политики думать о таких мелких интрижках, когда, быть может, от информации, которая имеется на кутриттере, зависит судьба человечества? Президент Комиссарова слишком уж пыталась давить в этой ситуации своим моральным авторитетом. Но так ли уж чисты на самом деле русские, какими хотят казаться? Кто, интересно, ответственен за то, что «Валерий Быковский» проскочил Ал-Субайх и пытался дотянуть до Байконура? Последний оставшийся в живых член экипажа – русский. Было бы интересно поговорить с ним, если, конечно, он уцелел в крушении. Опять же этот странный эпизод, когда дипломатический работник Уммы угрожал оружием диспетчеру. Не случись войны, это само по себе тянуло бы на громкий скандал. А ведь диспетчер тоже – русская!

Было очень похоже, что вокруг доставки кутриттера на Землю разразилась бурная подковерная схватка, в результате прорвавшаяся войной. И замешано в ней оказалось слишком много сторон.

Генеральный секретарь посмотрела на часы. Время, отведенное ею для перерыва в заседании Совета Безопасности, истекало.

Сейчас они начнут предлагать проекты резолюций, диаметрально противоположные по смыслу, – подумала она. – Нужно тянуть время. По крайней мере, до тех пор, пока не станет понятно, кто установил контроль над артефактом. Если это будет Уммат аль-му’минин, то можно пригрозить его представителям. Умма одно из немногих больших государств, давление на которые не поставит под угрозу Лунный проект, благо трудовых ресурсов на матушке-Земле в избытке, и ее подданных есть кем заменить. Но если это будут русские, то кнутом не обойтись, понадобится пряник. Однако можно сделать так, чтобы он оказался не слишком сладким.

– Соедините меня с полицейским комиссаром лунной базы «Армстронг», – приказала она. – Немедленно!

Старина Пьер должен в лепешку расшибиться, но найти в этой истории что-нибудь такое, что можно предъявить русским.

– Шайтан вас побери, полковник, где вы шляетесь! Где ваши силы, почему они еще не развернуты?

Рахбар мухафазы Северная Туркмения и номинальный командующий корпоративной группировкой сарлашгар[34]Голамреза Ансари был вне себя от ярости, но пытался сдерживаться, отчего напоминал кипящий чайник. Война, к которой он так долго готовился, началась слишком уж внезапно и шла совсем не так, как он себе представлял. По его мнению, сначала должны были идти долгие переговоры, на которых стороны ищут точки соприкосновения и компромиссы, потом определяют круг вопросов, по которым компромисс достигнут быть не может, и занимаются уже конкретно ими. Потом, когда разногласия становятся нетерпимыми, на «Зеленой линии» начинаются провокации, обстрелы, нарушения воздушного пространства. И только спустя много месяцев, когда критическая масса будет достигнута, та или иная сторона переходит за некие рамки, и в течение нескольких дней развертывается масштабный конфликт, хотя и ограниченный строгими географическими пределами, выходить за которые ни одна из сторон не хочет. Словом, он был уверен, что у него в запасе еще минимум полгода, а то и год.

Кому, интересно, пришла в голову тупая идея сбить захваченный террористами паром? Да будь это хоть трижды еврейское террористическое подполье, неужели нельзя было понять, что этой акцией оно скомпрометировало себя на все обозримое будущее? Неужели кому-то было непонятно, что за этим последует? Приведение в готовность вооруженных сил при известии о террористическом нападении вызвало то, что русские отреагировали сходным образом. Повышенная боеготовность их армии не укрылась от разведывательных средств, и корпоративные подразделения тоже изготовились к бою. Это, в свою очередь, опять заметили русские, и их группировка на плато Устюрт довела свою боеготовность до полной. Ситуация напоминала туго закрученную спираль, и достаточно было одного совсем незначительного камушка, чтобы сорвать лавину с места. А уничтожение «Валерия Быковского» – это не камешек. Это динамитная шашка!

За свою жизнь Голамреза Ансари, как говорится, понюхал порох во многих военных кампаниях. Молодым сотваном[35]успел застать войну с Индией, участвовал во всех трех африканских войнах, включая кровопролитную суданскую, где клинч, в котором сошлись мусульмане и эфиопы, едва не прорвался новой вспышкой ядерного огня. Командовал противопартизанскими операциями в Курдистане и Белуджистане и привык к тому, что любые планы на войне живут до первого столкновения с противником. Но того, что происходило сейчас, он даже представить себе не мог. Умом понимал, прикидывал возможности, старался искать обходные пути. А представить не мог.