Цивилизации Америки, Великие географические открытия и колониальное хозяйство, генезис капитализма и становление классической политэкономии, великие буржуазные революции и развитие капитализма - Коллектив авторов -- История

Любые объединения и союзы рабочих были запрещены законом и рассматривались как мятежные. Первые выступления рабочих против ужасных условий жизни были стихийными вспышками отчаяния и ярости. Луддиты разрушали машины, наивно считая их виновниками своих бедствий. В 1811–1812 гг. их движение приняло довольно большие размеры. Байрон поднял в палате лордов свой одинокий голос в защиту отчаявшихся бедняков. Рикардо не мог, конечно, одобрять действия луддитов, но он выступал за легализацию рабочих союзов и впервые дал в своих сочинениях трезвый анализ социальных последствий применения машин. В 1819 г. войска расстреляли в Манчестере большую демонстрацию рабочих.

И все же классовый антагонизм буржуазии и пролетариата в начале XIX в. еще не был столь острым, как в последующее время. Буржуазия была еще восходящим классом, ее интересы соответствовали интересам развития производительных сил. Рабочий класс был слаб и неорганизован. Он являлся, скорее, объектом, а не субъектом в общественных отношениях и в политике.

Интересам буржуазии пока серьезно угрожали посягательства землевладельцев. Повышение цен на хлеб принесло им рост земельной ренты, и они после войны добились от торийского парламента принятия хлебных законов, которые резко ограничивали ввоз иностранного зерна в Англию и способствовали сохранению высоких цен на хлеб. Это было невыгодно фабрикантам, так как им приходилось платить более высокую денежную заработную плату своим рабочим, чтобы они не умерли с голоду. Борьба вокруг хлебных законов была важнейшей частью политической жизни Англии в течение всей первой половины XIX в. и в немалой степени определяла теоретические позиции экономистов, в частности Рикардо. В этой борьбе интересам землевладельцев в известной мере противостояли тогда совместные интересы промышленной буржуазии и рабочего класса.

Такова была историческая обстановка, в которой сложилось учение Рикардо и своей высшей точки достигла английская классическая школа. Эта обстановка отчасти объясняет, почему Рикардо мог с большой научной объективностью и беспристрастием анализировать коренные социально-экономические проблемы, в особенности отношения между капиталом и трудом. Разумеется, огромное значение имела при этом и личность Рикардо как ученого.

15.2. Самый богатый экономист

Есть такая английская шутка. Кто такой экономист? Человек, который не имеет ни гроша в кармане и дает другим такие советы, что если они будут следовать им, то окажутся тоже без гроша. Однако нет правил без исключений. Рикардо составил себе миллионное состояние и порой давал друзьям, в частности Мальтусу, такие советы насчет помещения денег, что те не имели оснований жаловаться.

Предки Рикардо, испанские евреи, бежали от преследований инквизиции в Голландию и осели там. Отец экономиста в 60-х гг. XVIII в. перебрался в Англию, где сначала занимался оптовой торговлей товарами, а потом перешел к торговле векселями и ценными бумагами. Давид был третьим из его 17 детей. Он родился в Лондоне в апреле 1772 г., обучался в обычной начальной школе, а затем был отправлен на два года в Амстердам, где начал постигать в конторе своего дяди тайны коммерции.

По возвращении Рикардо еще некоторое время учился, но в 14 лет его систематическое образование окончилось. Правда, отец разрешил ему брать уроки у домашних учителей. Однако скоро выяснилось, что интересы юноши выходят за пределы того, что отец считал необходимым для дельца. Это ему не понравилось, и уроки прекратились. В 16 лет Давид уже был ближайшим помощником отца в конторе и на бирже. Наблюдательный, сообразительный, энергичный, он быстро сделался заметным человеком на бирже и в деловых конторах Сити. Отец стал поручать ему самостоятельные дела и неизменно оставался доволен.

Однако Давид тяготился деспотизмом и консерватизмом отца. Он был равнодушен к религии, а дома его заставляли строжайшим образом следовать всем догмам иудаизма и выполнять его обряды. Конфликт вышел наружу, когда в 21 год Рикардо заявил отцу, что он намерен жениться на христианке. Невеста была дочерью врача-квакера, такого же домашнего тирана, как старый Рикардо. Брак был заключен против воли обоих семейств. Женитьба на христианке означала для Рикардо изгнание из иудейской общины. Рикардо не перешел и в квакерскую общину, а остановился на унитарианстве – самой свободной и гибкой из сект, отколовшихся от государственной англиканской церкви. По всей видимости, это было просто благопристойным прикрытием его атеизма.

Счастливый конец этой романтической истории мог бы быть омрачен бедностью, так как молодые, естественно, ничего не получили от родителей. А в 25 лет Рикардо уже был отцом троих детей (всего их было восемь). Он не знал никакого другого дела, кроме биржевой спекуляции, и теперь занимался ею не как подручный отца, а самостоятельно. Ему повезло, помогли также связи, репутация и способности. Через пять лет он уже был богат и вел крупные операции.

В наше время на фондовых биржах Англии, США и других стран продаются главным образом акции крупных частных компаний. В конце XVIII в. акционерных обществ было еще очень мало. Сделки с акциями Английского банка, Ост-Индской компании и нескольких других обществ составляли ничтожную долю биржевых операций, и Рикардо ими почти не занимался. Золотым дном для него, как для многих ловких дельцов, оказался государственный долг и сделки с облигациями государственных займов. За первые 10 лет войны – с 1793 по 1802 г. – английский консолидированный государственный долг возрос с 238 до 567 млн. фунтов стерлингов, а к 1816 г. превысил 1 млрд. Кроме того, в Лондоне размещались иностранные займы. Курсы облигаций менялись под влиянием разных экономических и политических факторов. Игра на курсах стала первым источником обогащения молодого дельца.

Как рассказывают современники, Рикардо отличался феноменальной проницательностью и чутьем, быстротой реакции и вместе с тем большой осторожностью. Он никогда не зарывался, не терял хладнокровия и трезвости оценок. Умел продавать вовремя, порой удовлетворяясь скромным выигрышем на каждой облигации, наращивая прибыль за счет больших оборотов.

В эти годы начались операции, из которых впоследствии выросло инвестиционное банковое дело, а с ним состояния и власть таких финансовых магнатов, как Ротшильды и Морганы. Богатые финансисты, объединявшиеся в небольшие группы, брали у правительства подряд на размещение вновь выпускаемых займов. Проще говоря, они оптом покупали у него все облигации нового займа, а затем распродавали их в розницу. Прибыли от этих операций были огромны, хотя порой они были сопряжены с большим риском: курс облигаций мог внезапно упасть. Заем доставался той группе финансистов, которая называла на торгах, устраиваемых казначейством, самую выгодную для правительства цену. В 1806 г. Рикардо в компании с двумя другими дельцами неудачно выступил на торгах, и заем достался другой группе. В