Трибунал для героев - Вячеслав Звягинцев

Н. Кулаков — В. Алафузову:

— Почему считаете, что ваши поступки есть раболепие и низкопоклонство, раскройте подробно, обстоятельно эти понятия?

Раскрывать было нечего…

Л. Говоров — Г. Степанову (не вопрос, а утверждение):

— Вы, адмирал, угодничали перед представителями иностранной разведки, позволяли им получать сведения, которые нанесли урон нашей мощи.

Что на это можно было ответить Степанову, потомственному моряку, отец которого погиб в Цусимском сражении. То что он всегда — и в Первую мировую, и в гражданскую, и в отечественную — преданно и беззаветно служил только российскому флоту и никогда не предавал его интересов. Но это и так всем известно.

Последним допрашивали Н. Кузнецова. Он был очень бледен, заметно волновался. Ведь на нем, помимо всего прочего, лежал груз ответственности за дальнейшую судьбу своих товарищей.

Позже, в своих воспоминаниях Николай Герасимович так обрисовал обстановку и свое мнение об этом процессе: «Держались все подсудимые хорошо, не отрицая своей вины, не перекладывая ответственности друг на друга…

Как бы ни было тяжело судиться, зная, что ты ничего, кроме хорошего, никогда не делал на своем посту…. положение обязывало меня напрячь все силы и выдержать это испытание…До сих пор звучит в ушах голос обвинителя Н.М. Кулакова, который, уже называя нас всякими непристойными словами, требовал как можно более строго нас наказать»

Кулаков действительно говорил долго, страстно и гневно, обвиняя адмиралов в том, что они «преклонялись перед иностранщиной…, барски-пренебрежительно относились к интересам Советского государства…, раболепствовали перед иностранщиной…, оказались на поводу иностранных разведок…» и т. п.

Мог ли Кулаков предположить тогда, что через несколько лет сам чуть не окажется в подобном положении. Его, правда, в 1955 году, после гибели линкора «Новороссийск», в отличие от Кузнецова, видимо, было за что судить. Во всяком случае, в заключении правительственной комиссии тогда прямо утверждалось:

«…Прямую ответственность за катастрофу с линейным кораблем «Новороссийск», и особенно за гибель людей, несет также и член военного совета Черноморского флота вице-адмирал Кулаков…».

Но он оказался непотопляемым. За Новороссийск тоже ответил Кузнецов.[425]Кулаков же временно был «сослан» начальником политотдела Кронштадтской крепости, а через десять лет после трагедии с «Новороссийском» тоже, кстати, стал Героем Советского Союза.[426]

Когда обвинитель Кулаков закончил свою речь, Говоров объявил перерыв. Многие понимали, в том числе и судьи, что сценарий этого спектакля писался в Кремле. Именно туда и направился Говоров для уточнения деталей финального акта.

Обратимся еще раз к воспоминаниям Н.Г. Кузнецова:

«Все «судьи» этого знаменитого «суда чести» впоследствии не раз встречались и доказывали, что они были вынуждены так поступить… Главный «судья» — маршал Говоров, уже будучи больным, в Барвихе при встрече со мной без всякого повода с моей стороны сказал мне, что он понимал, что дело раздуто искусственно, правда, не сказал кем…»

Говоров все понимал, но был вынужден зачитать откорректированное в Кремле постановление суда чести:

«Признавая виновность адмирала флота Н.Г. Кузнецова, адмирала Алафузова В.А… вице-адмирала Степанова Г.А. и адмирала Галлера Л.М. по настоящему делу полностью доказанной… суд чести постановляет — ходатайствовать перед Советом Министров СССР о предании… виновных в передаче иностранным разведкам материалов, составляющих государственную тайну, суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР».[427]

Военно-судебное ведомство тут же откликнулось на эту «просьбу». Адмиралы В. Алафузов, Г. Степанов и Л. Галлер были арестованы и осуждены в закрытом судебном заседании военной коллегии, состоявшемся 2–3 февраля 1948 года. Г. Степанову и В. Алафузову В. Ульрих отмерил по 10 лет тюрьмы каждому, Л. Галлер был осужден на 4 года лишения свободы.

В приговоре в отношении Н. Кузнецова говорилось следующее: «…Военная Коллегия Верховного Суда Союза ССP признала доказанным виновность…4. КУЗНЕЦОВА Николая Герасимовича в том, что, будучи Народным комиссаром Военно-морского Флота, не только не принял мер к установлению в Главном морском Штабе в управлениях НКВМФ должного порядка передачи иностранным миссиям сведений о вооружении ВМФ, но и сам, превышая предоставленную ему власть, без согласия Правительства СССР, дал разрешение на передачу английской военной миссии секретного описания и чертежей 130 мм дистанционной гранаты, секретных описаний и чертежей высотной торпеды 45–36 АВА и самого образца этой торпеды, — т. е. в совершении преступления, предусмотренного ст.193-17 п. «a» УK РСФСР». Однако далее говорилось: «Учитывая большие заслуги кузнецова Николая Герасимовича перед Союзом ССР в деле организации Военно-морского Флота как в довоенный период, так особенно в период Великой Отечественной войны, Военная Коллегия Верховного Суда СССР, руководствуясь ст. 8 УК РСФСР н ст. 326 УПК РСФСР, постановила не применять к КУЗНЕЦОВУ Н. Г. уголовного наказания. Одновременно Военная Коллегия Верховного Суда СССР постановила ходатайство перед Советом Министров Союза ССP о снижении КУЗНЕЦОВА Н. Г. в воинском звании до контр-адмирала».[428]

О своих впечатлениях, связанных с этим заседанием Военной коллегии, Н… Кузнецов подробно рассказал в своих воспоминаниях.[429]Поэтому нам остается лишь добавить, что в 1953 году, после смерти Сталина, все адмиралы были реабилитированы, освобождены и восстановлены в воинских званиях. Л. М. Галлер — посмертно. Он скончался в Казанской тюрьме 12 июля 1950 г.

Архивный документ.

(публикуется впервые)

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК

ВОЕННАЯ КОЛЛЕГИЯ ВЕРХОВНОГО СУДА COЮ3A СС Р

в составе:

Председательствующего генерал-полковника юстиции УЛЬРИХА В.В.

членов: генерал-майора юстиции дмитриева Л.Д. и полковника юстиции данилова Г.Н.