Последний танец Марии Стюарт - Маргарет Джордж

Закончив работу, Мария свернула лист бумаги. У нее разболелась рука, но еще оставались другие письма. Поскольку она не могла лично исповедаться перед отцом Депре, приходилось делать это в письменном виде. Она устало взяла перо и постаралась сосредоточиться, представив себя стоящей перед ним на коленях. В глубоких тенях по углам комнаты она видела саму смерть, наблюдавшую за ней, скрестив на груди костлявые руки и зияя пустыми глазницами.

«Дорогой отец во Христе,

Прошу вас бодрствовать и молиться за меня в эту ночь, мою последнюю ночь на земле. Я искренне признаюсь в своих многочисленных грехах…»

Время приближалось к полуночи. Мария подождала в тишине, не раздастся ли звон колокола, возвещавший о наступлении нового дня, но ничего не услышала.

Она взяла другой лист бумаги и начала последнее письмо, адресованное Генриху III, королю Франции.

«Генриху III, христианнейшему королю Франции,

8 февраля 1587 года.

Дражайший царственный брат, по воле Божьей и за мои грехи я оказалась во власти моей кузины, королевы Англии, от чьих рук я претерпела многое в течение почти двадцати лет. Она и ее придворные в конце концов приговорили меня к смерти…

У меня нет времени дать Вам полный отчет обо всем, что произошло, но если Вы выслушаете моего врача и других моих несчастных слуг, то узнаете правду, как и то, что я, слава Богу, не боюсь смерти…»

Она подняла голову и напрягла зрение, вглядываясь в темные углы. Действительно ли она имеет в виду то, что написала? Лучше не упоминать об этом заранее…

Мария продолжала писать, поверяя ему заботу о своих слугах и собственных похоронах. Поможет ли он ей хотя бы в этом? Ей приходилось доверять ему. Наконец она пошарила в маленьком бархатном кошельке и достала два драгоценных камня без оправы: аметист и гелиотроп.

«Я осмелилась послать два драгоценных камня, талисманы против болезней, веруя в то, что Вы будете пребывать в добром здравии и проживете долгую и счастливую жизнь. Примите их от Вашей любящей невестки, которая в преддверии смерти выражает самые теплые чувства к Вам…

Среда, два часа утра.

Ваша любящая и преданная сестра,

Marie R.».

Два часа пополуночи! Ночь проходила очень быстро.

«Но что с того? – спросила она себя. – Нельзя было ожидать, что я спокойно засну. Скоро я упокоюсь вечным сном».

Не слишком ли поздно для обычного чтения вместе с ее фрейлинами? Разумеется, поздно. Мария с трудом встала и направилась к постели. Было уже слишком поздно даже для того, чтобы раздеться. Она не хотела будить помощниц, а ее собственные пальцы слишком распухли. Она легла полностью одетой и закрыла глаза. «О Боже, дай мне мужества! Пусть я не дрогну в смертный час! – молилась она. – Я не выдержала Твое последнее испытание, но Ты в Своей бесконечной милости даровал мне другое. Помоги мне сейчас!»

Вдруг рядом с собой Мария услышала шорох, она открыла глаза и увидела Джейн и Элизабет, стоявших у изголовья. Обе уже были одеты в траурные черные платья.

– Вы рано подготовились, – сказала Мария. Вид собственных фрейлин, носивших траур по ней, глубоко потряс ее. – Я же стала слишком медлительной. Но хотя уже поздно, мне хотелось бы завершить день на обычный манер. Джейн, ты можешь почитать мне из часослова?

– Конечно, – ответила та и раскрыла книгу.

– Выбери жизнь великого грешника, – попросила Мария.

Джейн просмотрела оглавление:

– Марии Магдалины?

Мария покачала головой.

– Святого Августина?

– Нет.

– Раскаявшегося разбойника на кресте?

– Да. – Мария вздохнула. – Он был великим грешником, но не таким великим, как я. Может быть, благословенный Спаситель в память о Своих страстях смилуется надо мной в час моей смерти, как Он смилостивился над ним.

Мария откинулась на подушку и закрыла глаза, слушая тихий голос Джейн.

– «Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: «Если ты Христос, спаси себя и нас». Другой же, напротив, унимал его и говорил: «Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы были осуждены справедливо, потому что по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал». И сказал Иисусу: «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!» И сказал ему Иисус: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю»[30].

«Ныне… в раю… Где я буду через несколько часов? – подумала Мария. – Может ли это быть правдой?»

До нее донесся приглушенный стук. В большом зале на другой стороне двора уже сколачивали эшафот.

– «История этих злодеев вкратце пересказывает всю историю человеческого бытия, – продолжала Джейн, наклонившись ближе, чтобы Мария лучше слышала ее. – Она показывает нам самые основы жизни и смерти, когда больше не остается времени. Но эти люди имели неповторимый опыт, который никто более не имел и не может иметь. Они умерли рядом с Христом, Который тоже умирал на кресте».

«Но я умру в одиночестве, – подумала Мария. – У меня не будет товарищей на эшафоте».

– «Это неповторимая возможность и великое благословение – увидеть Бога, принимающего смертные муки, но уверовать в Него. Что же они сделали? Первый разбойник злословил Его и предлагал Ему спасти себя и товарищей по несчастью. Это обычная человеческая реакция; этому учит наш мир. Но такие взгляды достойны презрения».

«Да, все мы хотим получить доказательства, – подумала Мария. – Если я усомнилась хотя бы на мгновение, делает ли это меня великой грешницей?»

– «Второй разбойник сказал: «Помяни меня, Господи», а не «Если ты Христос». У него не было времени и способностей, чтобы разобраться в теологических тонкостях. Возможно, он даже не понимал, что такое рай. Но главное в том, что он увидел и поверил.

Что это значит для нас? Как ни коротка эта история о разбойниках и последних часах их жизни на кресте, по сути своей она говорит о нас с вами. Мы тоже принимаем смерть – возможно, не столь быструю, но такую же неотвратимую. Мы задаемся тем же вечным вопросом. Мы сталкиваемся с той же возможностью. Мы должны спросить себя: какой ответ я выберу?»

Джейн тихо закрыла книгу. На губах Марии застыла улыбка. Стук молотков снаружи теперь доносился непрерывно.

– Даже в смертный час можно обрести спасение, – сказала Мария. – Никогда не бывает слишком поздно.

За дверью внезапно раздался топот сапог. Охрану усилили на тот случай, если королева попытается совершить побег в последнюю минуту.

Тихое ночное время закончилось; все уже готовились к предстоящему событию.

В шесть утра Мария окончательно перестала делать вид, что отдыхает. Она встала с постели, и женщины моментально поднялись вместе с ней. Никто не спал.