Корона тьмы. Сумеречные боги - Лаура Кнайдль

– Зейлан?

Настойчивый звук голоса Кирана заставил ее открыть глаза. Девушка застыла, не смея пошевелиться. Меж его ладонями, сверкая в отблесках пламени, плавал водяной шар. Киран пошевелил пальцами. Мелкие капли осыпались на землю, но шар остался цел.

Киран широко улыбнулся.

– Это не стоило мне никаких усилий.

– Мне тоже, – ответила ему с улыбкой Зейлан. Девушка не могла сказать, что в этот момент она сделала иначе, нежели прежде, однако почувствовала легкую вибрацию в животе. Как будто где-то глубоко внутри напевала песню. Зейлан сосредоточилась на этой вибрации и попыталась усилить ее.

Движения Кирана стали более плавными, водный шар в его руках больше не терял капель. Улыбка фейри стала шире… и тогда шар в его пальцах лопнул и вытек прямо на брюки.

Зейлан испуганно прижала руки ко рту:

– Клянусь королем! Мне очень жаль.

Киран уставился на мокрое пятно, растекающееся у него между ног. Потом медленно поднял голову, с невыразительным лицом посмотрел на Зейлан – и от души расхохотался.

– Это было превосходно.

Она нахмурилась:

– Да?

– Да, – подтвердил он. – Я смог использовать свою магию намного дольше, чем в предыдущие разы, и, кроме того, она была намного мощнее. Я мог контролировать воду значительно лучше.

– Но ты все равно весь промок.

– Пустяки.

Зейлан потерла живот: вибрация стихла, словно в своей попытке усилить ее девушка перегнула палку. Но ведь сработало! В следующий раз нужно будет просто более осторожно увеличивать напряжение.

– Думаю, мне наконец-то стало понятно, как работает эта магия. Во мне появляется вибрация, которую я слышу только тогда, когда становлюсь совершенно спокойной, и это не обязательно моя собственная сила.

– И что помогло тебе обрести покой на этот раз?

Ты.

Твое спокойствие.

Твоя близость.

Твоя надежда.

– Я… я не знаю, – солгала Зейлан, потому что мысль о том, что она может каким-то образом нуждаться в Киране, пугала. – Думаю, мне нужен перерыв. Не пора ли обедать?

– Можем проверить. – Киран вскочил на ноги, взглянул на пятно на своих штанах, но потом, решив, что ему все равно, протянул Зейлан руку, чтобы помочь ей встать. Девушка медлила. Не потому, что не хотела прикасаться к Кирану, а потому, что боялась, что с ней сотворит его близость, когда одного взгляда на этого мужчину было достаточно, чтобы ее сердце билось сильнее.

Фейри снисходительно улыбнулся:

– Ну что, пойдешь со мной или так и будешь там сидеть?

– Идиот, – пробормотала Зейлан, хватаясь за его пальцы. Прикосновение пронзило все ее тело. Киран с легкостью потянул девушку на себя, но одна ее нога запуталась в мехе. Зейлан рванулась вперед, но прежде, чем успела потерять равновесие, ее поймал Киран.

Она взглянула на него:

– Спасибо!

– Не стоит благодарности, – ответил Киран и, хотя теперь падение Зейлан не угрожало, не отпустил ее. Фейри протянул руку и нежно заправил прядь волос девушки за ухо, как делал уже множество раз. Пульсация в ее груди стала сильнее. Зейлан знала, что должна отстраниться от него, отодвинуться на безопасное расстояние, потому что слишком хорошо помнила его тепло, его аромат и губы, которые были так страшно близки к ее, неумолимо напоминая о поцелуе, которому помешала Мэйрид.

Но как ни тяжело было Зейлан бороться со своими чувствами, она давно решила не уступать этому желанию. Поцелуй с Кираном был не просто поцелуем, а обещанием большего. Но большего в эти дни Зейлан дать не могла.

– Давай… давай поедим. – Отстранившись от Кирана, Зейлан повернулась к нему спиной, чтобы не видеть разочарования, написанного на лице фейри. Натянув куртку, сапоги и перчатки, девушка стала ждать, когда Киран сделает то же самое. Несколько секунд он не шевелился, потом, не проронив ни слова, тоже оделся в теплое.

Разочаровывать его Зейлан было больно, но что еще ей оставалось делать? Среди Хранителей и Темных перед лицом надвигающейся войны Киран был ее единственной поддержкой и опорой. Зейлан не могла рисковать тем, чтобы его потерять.

На выходе из хижины Зейлан, как это бывало всякий раз, когда она покидала их с Кираном жилище, содрогнулась, когда в лицо ей ударил поток холодного воздуха. Они с Кираном молча направились к очагу в самом центре деревни, где готовили еду для всех.

Над пламенем висели три котла, и каждому разрешалось брать столько, сколько он хотел. И Зейлан каждый раз удивлялась тому, как жили эти люди. Темные существовали в ограниченном пространстве и в неблагоприятных условиях, и, хотя были ворами, мошенниками и убийцами, разногласий между ними почти не случалось. Эти люди держались вместе, помогали друг другу и всегда были рядом друг с другом. В каком-то смысле их община напоминала Зейлан братство Хранителей, хотя она и стеснялась произносить это сравнение вслух.

Киран взял себе миску и до половины наполнил ее едой. Сегодня, к удовольствию Зейлан, на обед было густое огненно-красное овощное рагу. Она тоже взяла себе миску и кусок хлеба, а потом уселась у огня рядом с Кираном.

Положив в рот первую ложку рагу, Зейлан едва не подавилась: во рту вспыхнул настоящий пожар. Киран рядом с ней тоже поперхнулся и начал кашлять. На глаза принца навернулись слезы.

– Клянусь эльвой, это очень остро!

Зейлан кивнула:

– Мне срочно нужно запить.

– Сиди, я принесу. – Киран поставил свою миску, встал и направился к большой бочке с водой, из которой брали воду все местные жители. Эту воду брали из чистейшего горного источника. Она была едва ли не холоднее самого льда. Ожидая Кирана, Зейлан, желая смягчить остроту пищи, съела кусок хлеба.

Фейри вернулся и подал ей кружку. Зейлан уже собиралась ощутить свежую прохладу, когда обнаружила, что кружка пуста. Это что, такая шутка? Девушка хмуро уставилась на Кирана.

Тот ухмыльнулся. Может, он так мстил Зейлан – за то, что она не захотела его поцеловать?

– Направь свои способности так, чтобы я смог заставить воду из бочки перетечь в твою кружку.

– Сейчас?

– Нет, через пять часов. Конечно, сейчас. Или, может, ты не хочешь пить?

Глаза Зейлан гневно сверкнули на Кирана. Девушка не знала, удастся ли ей обрести покой здесь, учитывая все отвлекающие факторы, которые окружали ее, но она постарается. В конце концов, Зейлан ведь хотела научиться использовать свои навыки в бою и не останется навечно сидеть в более-менее тихой хижине.

Сделав глубокий вдох, Зейлан поставила миску у своих ног и закрыла глаза. Сейчас отрешиться от действительности ей было гораздо труднее, чем раньше, в хижине. Звуки стали громче и разнообразнее. Болтали друг с другом люди, громко потрескивали поленья в большом костре посреди площади, звучали шаги. Мешал и острый запах овощного рагу. Но Зейлан изо всех сил старалась оттолкнуть все это, заставляя себя прислушаться к вибрации внутри собственного тела.